Дробь! Не наблюдать! Орудия на ноль! Чехлы одеть! (СИ)

В заключении он вернулся к письму и сказал:

— Считаю ошибочным наращивание численного состава кораблей в дивизии. Считаю, что вражеское судоходство в прибрежной части Норвежского моря мы разрушили до основания. Надобности посылать сейчас малые и средние лодки в море — нет. Требуется наиболее опытных командиров направить стажёрами на океанские лодки, имеющие большой счёт побед, для передачи опыта, остальные дивизионы свернуть, и создать на их базе учебные дивизионы, которых должно быть не менее четырёх на флот. Противник совершенствует средства нападения и обороны, необходимо готовить людей.

Первым после его выступления задал вопрос Сталин:

— Как Ви оцэниваете проведённую операцию Сэвэрного флота в Норвегии? — акцент прозвучал довольно резко.

— В первую очередь, это была совместная операция двух флотов, товарищ Сталин. Большинство команд на линкорах и крейсерах набрано на Балтийском флоте. В результате, мы наблюдаем снижение активности Балтфлота. Что касается самой операции, флот, по-прежнему, привязан к земле из-за авиации. Авиационное прикрытие флота осуществляется только с берега, что существенно сокращает глубину операций. В частности, если бы флот имел авиаподдержку, то Тронхейм был бы уже нашим. К сожалению, в первой половине заседания об авиаподдержке никто из присутствующих так и не сказал. Считаю это основным недостатком "программы большого флота". В настоящий момент времени, для кораблей 1-ой дивизии — это наиболее критично. Нас активно сдерживает именно авиация противника, товарищ Сталин. С надводными кораблями мы имеем возможность воевать и побеждать. А от авиации вынуждены только уклоняться.

Сталин разжёг трубку, выдохнул клубок дыма.

— Да, не спорю, есть дефицит кадров, особенно на Севере. Операция, действительно, получилась совместной. Так Вы считаете, что именно авианосная авиация будет иметь решающее значение в этой и будущих войнах? На каком основании вы это говорите?

— Атака Пёрл-Харбора, бой у атолла Мидуэй и бой у пролива Бонифачо. Ну, и бой у Новой Земли. Для того чтобы выжить в современном бою, надводный корабль должен уметь поражать воздушные и подводные силы противника на расстоянии большем, чем радиус действия поражающих средств противника. От контактных взрывателей у линкоров есть броневой пояс и система противоторпедной защиты. А бесконтактные взрывы поражают их в незащищённое днище. Или по винтам и рулям. А управляемые бомбы позволяют бомбить корабли с большой высоты.

Здесь Сталин повернулся к Алафузову:

— Ваши проекты предусматривают такие возможности?

— Мы ведём переговоры с американцами о возможности поставки нам радиолокационных приборов управления зенитным огнём и радиовзрывателей к крупнокалиберным зенитным снарядам, но…

— Почему же Вы так активно проталкиваете устаревший проект? Почему командир дивизии думает об экономической составляющей войны на море, а штаб флота — нет! До каких пор будет продолжаться эта маниловщина? Вот, смотрите! — он подошёл к графику и ткнул пальцем в цифру "пустых походов", когда противник в районе позиции не обнаружен.

— И сюда! — в цифру атак торпедами целей водоизмещением в несколько десятков тонн.

— Товарищ Галлер! Вы у нас отвечаете за пополнение и вооружение флота! Хотелось бы услышать и ваше мнение! — сказал он, сев на место.

— Товарищ Сталин, развитие авиации в последнее время показало, что именно она становится решающим фактором на морских театрах. Но, опыта строительства и эксплуатации авианосцев у нас нет.

— Что, с вашей точки зрения, мы можем предпринять?

— Для создания авиаподдержки эскадре линкоров Северного флота получить по Ленд-лизу или приобрести ударный авианосец типа "Ессекс". Команды опытных командиров первого дивизиона первой отдельной дивизии пересадить на новые лодки 5-й и 8-й серий, без минного вооружения, но с увеличенной автономностью. Для их поддержки получить по Ленд-лизу конвойный авианосец. Выйти в океан и помочь союзникам в борьбе с немецкими лодками. Приобретём опыт и получим необходимую документацию для собственного проекта авианосца.

— Это — хорошее предложение, товарищ Галлер! Сейчас идут переговоры о разделе итальянского флота. Проработайте этот вопрос. Когда будут готовы лодки 8-й серии?

— В конце этого месяца, максимум в декабре. Но требуется все лодки 5-й серии поставить в доки, заменить "Асдики" на "Драконы", очистить корпуса, заменить артиллерию. К февралю управимся. И увеличить выпуск торпед ЭТ-80.

— Справитесь? — спросил Сталин, поворачиваясь к Жукову.

— Штурманов погонять надо, товарищ Сталин.

— Товарищ Кузнецов! Разрешаю свернуть работу 2-го, 3-го, 4-го и 5-го дивизионов 1-й дивизии. Отныне они решают только учебные задачи. Тренируйте людей. Дивизия должна стать кузницей кадров подводного флота. Часть людей перебросьте на Балтийский флот. Лодки средних и малых типов перенаправить на Балтику и Чёрное море. Балтийцы готовы выйти в Балтику?

— Северный фарватер протрален, но, много плавающих мин. Будут потери.

— Плохо, товарищ Кузнецов, но, войны без потерь не бывает. — Сталин встал, показывая, что совещание закончено, и вышел из кабинета Наркома флота, ни с кем не попрощавшись. Проводив Сталина до машины, Кузнецов вернулся в кабинет. Там стояла абсолютная тишина. Все стояли в ожидании Наркома.

— Так совещания не готовят, товарищ Алафузов! Жуков и Рогов, останьтесь! Все свободны, товарищи!

— Товарищ контр-адмирал! Почему Вы действовали через голову? Разве нельзя было обратиться ко мне?

— Я обращался. Вот мои рапорты. Ответов не поступало, зато поступал план боевых выходов, и дивизия несла совершенно ненужные потери. Особенно лодок старых конструкций. Потеряно 4 лодки. А это люди, которых и так нет.

— Я разберусь с этим. Но, в результате, строительство двух линкоров типа "Советский Союз", скорее всего, будет заморожено.

— Извините, Николай Герасимович, у противника не осталось флота нигде, кроме Балтики. Зачем нам сейчас эти два линкора? В Балтику им не пройти.

— Вы думаете сегодняшним днём, Владимир Николаевич! Мы их перебросим на Дальний Восток. Там практически нет флота.

— Воевать на два фронта? Да и не успеем мы их построить. Это же не лодка.

— Но американцы же строят!

Жуков устало улыбнулся на эти слова Наркома.

— "К-21" строилась четыре года, товарищ Нарком. А потом трижды переоборудовалась, и всё равно она уступает по ТТД 6-й серии. Их строят за полтора месяца, в среднем. Зимой — за два. В связи с новой задачей у нас могут быть потери. Сколько лодок 8-й серии заложено?

— Двенадцать, могу дополнительно разместить ещё четыре. — Жуков утвердительно покачал головой.

— Ну, что скажешь, Иван Васильевич, подвёл нас товарищ Жуков. — обратился к Рогову Кузнецов.

— Я так не считаю, Николай Герасимович. Он — практик, а Алафузов — больше теоретик. А то, что кадры старается беречь, так это хорошо. На Балтику бы его, да вот теперь у него другая задача: океан.

Через день стало известно, что Алафузов понижен в звании до контр-адмирала, и направлен в Амурскую флотилию, командовать бригадой речных мониторов. Вместо него назначен Исаков, с Черноморского флота. Головко узнал об этом и при всех перекрестился.

— Слава богу, не меня! Чур меня! Что ты там натворил, Владимир Николаевич? — спросил он прибывшего Жукова. Тот вкратце рассказал о совещании.

— Вот и славненько! Кого переводить будем?

— Августиновича, Малафеева, Лунина, Травкина, Лукина, Федотова, Векке, Попова, Котельникова, Петрова. Ну, и, если кто-то откажется, то в запасе есть Егоров и Самарин.

— Самарин — молодой!

— Промахов у него меньше всех, из молодых. С ним, если что, и пойду. Надо бы что-то переоборудовать в судно снабжения.

— "Колу" у Шабалина возьмёте. В третьем трюме надо танки дополнительные установить под воду и топливо. Стеллажи для торпед есть, краны, кранцы надувные. Рефрижераторы большие.