Хогвартс. Альтернативная история.

Лекарь из меня был скверный. Черные нити оставили на теле множество порезов, но они беспокоили меня меньше, чем ожоги, хотя даже после всех лечебных заклинаний, останавливающих кровь, заживляющих раны и уменьшающих боль, кровь шла, кожа оставалась покрасневшей, а боль хоть и поутихла, но не исчезла совсем.

Пока я изучал свое состояние, стоя на коленях под картиной с колдуном и кладбищем, пока отцеплял от себя клочки мантии и рубашки, разрезанных черными нитями, Тейлор сидел неподалеку, прислонясь к стене, и наблюдал за всеми этими манипуляциями, в то время как за ним самим внимательно следил мой патронус.

Из нас двоих комендант Хогсмида вышел из схватки почти невредимым. Патронус, конечно, потрепал его и в щепки разгрыз палочку, но никаких серьезных повреждений у него не оказалось.

— Ничего не выйдет, — вдруг сказал Тейлор. Я удивленно поднял голову.

— Ты не остановишь кровь, — продолжил он. — Не знаешь, как.

Я молчал. Замечание было вполне справедливым.

— Почему ты остался? — спросил Тейлор.

— Захотел, — буркнул я.

Тейлор скептически хмыкнул, сделал паузу, наблюдая, как я в очередной раз пытаюсь затянуть порезы тибетским заклятьем, а потом сказал:

— Может, отпустишь меня?

Я посмотрел на него с недоумением — он это серьезно?

— Палочки у меня все равно нет, — продолжал комендант, — а тебя я обещаю больше не искать.

— Не отпущу, — ответил я. — Вы — мой пленник. И моя реабилитация.

— А-а, — насмешливо протянул Тейлор. — Значит, тебе и здесь не слишком верят? Смотри, как интересно. Есть повод задуматься.

Возможно, он стремился разозлить меня или на что-нибудь спровоцировать, но сейчас мне было не до насмешек. Я слишком устал и плохо себя чувствовал.

— Симпатичный у тебя зверек, — Тейлор посмотрел на патронуса, сидевшего напротив и не спускавшего с него глаз. — А Темный Лорд знает, что ты легилимент?

— Не знает.

— Интересно, — повторил он. — И что же у тебя за игры, Ди? Что в результате? Повелитель тебя бы возвысил, а эти… — он презрительно скривился, — думаешь, они дадут тебе развернуться?

— Было бы что разворачивать, — вздохнул я, огорченный, что все мои многолетние труды по освоению боевой магии оказались совершенно бесполезны при встрече с таким бойцом, как комендант.

Тейлор помолчал, словно размышляя, стоит ли продолжать, а потом все же сказал:

— Задатки у тебя неплохие: скорость, реакция, оригинальное колдовство… правда, тактика никуда не годится, но этому учат. Ты сегодня хорошо дрался, хотя со мной у тебя шансов не было.

— Вообще-то я вас победил, — напомнил я. Тейлор фыркнул:

— Легилименцией! Это же уловка, а не честный бой.

— Очень даже честный! — возразил я. — Если вы ею не владеете, это не значит, что я не могу ее применять. Я вот тоже не знаю ваших черных нитей…

В этот момент в замке раздался голос Волдеморта, и я умолк. Темный Лорд отзывал свои войска, приглашая Поттера добровольно сдаться. У него был час на размышления, а у нас — на отдых, и теперь я мог отправиться искать мадам Помфри, надеясь, что к ней не слишком большая очередь.

— Вам повезло, — сказал Тейлор. — Темный Лорд просил по возможности не убивать, но если Поттер струсит, в следующий раз он уже не будет таким милостивым.

Я поднялся с пола и знаком попросил Тейлора встать. Втроем мы отправились по коридору: впереди — комендант с патронусом, а следом я, с палочкой наперевес. Какие-то люди заносили в Большой зал тела погибших и раненых. При виде Тейлора и патронуса многие направили в нашу сторону оружие, но к счастью поблизости оказался Бруствер. Неторопливо подойдя к нам, он остановился напротив Тейлора.

— Надо же, — сказал он, окинув коменданта насмешливым взглядом. — Сам Конрад Тейлор. А мы-то думали, куда он делся? Решили, верный песик остался сторожить хозяина.

— Опять я не успел до тебя добраться, — ответил Тейлор. — Тебе, Бруствер, прямо-таки везет.

— Зато тебе — нет, — Кингсли бросил на меня короткий взгляд. — Попался школьнику.

Тейлор усмехнулся:

— Этот школьник вам всем еще покажет.

На это Бруствер не стал отвечать и обратился ко мне:

— Минерва говорила, тут где-то есть тюрьма?

— Есть, — подтвердил я. Бруствер направился в зал и через полминуты вернулся оттуда вместе с Нордманном и его товарищами, которые конвоировали попавших в плен Пожирателей. Улов, прямо скажем, был небогатым.

Я передал им Тейлора, сказал пароль от дверей, убрал патронуса и решил спуститься в спальню за новой рубашкой, а потом уже искать мадам Помфри, однако недалеко от лестницы столкнулся с Пирсом, Полиной и двумя молодыми женщинами, очень похожими на нее — сестрами Мазерс, о которых упоминал Клайв Пирс. Вяло махнув им рукой, я собрался было продолжить свой путь в подвалы Слизерина, однако все четверо окружили меня, не дав пройти.

— Что произошло? — с ужасом воскликнула Полина. — Тебя что, пытались сжечь?

— И нашинковать, — сказал Пирс. Полина стукнула его по руке.

— Не смешно!

— Да все в порядке, — ответил я. — Это от своего же заклятья. Я сейчас вернусь, только рубашку возьму…

— Иди к мадам Помфри — я принесу тебе рубашку, — сказал Пирс. Я не стал возражать и вместе с Полиной и ее сестрами отправился в Большой зал.

Мадам Помфри и еще несколько колдунов-целителей занимались ранеными там, где еще днем располагались столы преподавателей. Пострадавших было много, и я присел на край платформы, в ожидании своей очереди наблюдая за тем, как одного за другим в зал приводят новых раненых и приносят погибших. Их клали на пол неподалеку от нас, что не прибавляло раненым оптимизма.

Среди погибших оказался и тот пожилой колдун, в паре с которым я бился против Пожирателей. К нему никто не подходил, и я решил с ним попрощаться — все же мы хорошо сражались вместе. Однако не успел я встать, как мадам Помфри, наконец, обратила на меня внимание. Проведя краткий осмотр, она послала Полину, стоявшую неподалеку с сестрами и вернувшимся к тому времени Пирсом, в свой кабинет за мазью от ожогов, и начала заживлять порезы. В отличие от меня, она знала правильные заклинания, способные совладать с колдовством Тейлора, и когда Полина вернулась, мадам Помфри уже закончила работу и вручила мне банку, чтобы я накладывал мазь самостоятельно.

Среди тех, кто помогал приводить раненых и приносить мертвых, был и Клайв Пирс. Я не сомневался, что в этой битве ему опасаться некого, и серый смерч наверняка являлся делом его рук. Занимаясь своими ожогами, я искал в зале знакомые лица и с облегчением заметил Луну, стоявшую рядом с Лонгботтомом и еще несколькими школьниками, а также Флитвика и Асвинн. Где-то у выхода мелькнули длинные седые волосы Аберфорта. Мазь, которую принесла Полина, была тем дорогим составом, из-за которого Кэрроу пришлось прекратить изучать с нами Адский огонь. Она быстро восстанавливала поврежденные ткани, тем более при таких неглубоких ожогах, как у меня, и скоро я закрыл банку, чистой влажной салфеткой стер с себя кровь и надел принесенную Пирсом рубашку.

Мне все же хотелось подойти и попрощаться с пожилым колдуном, чья смерть никого не взволновала, но посмотрев в его сторону, я словно окаменел, не в силах подняться с места. У стены неподалеку от нас лежали Люпин и Тонкс. Несколько секунд я пытался убедить себя, что это не они, и я обознался, но увы, ошибки не было. Собравшись с духом, я встал и медленно приблизился к ним. Эта неожиданная потеря окончательно лишила меня боевого настроя: Люпин был одним из тех немногих, кто понимал меня, кому была небезразлична моя судьба, и с кем я чувствовал внутреннее родство.

— Жаль профессора, — с грустью сказала подошедшая Полина. — Они за ним настоящую охоту устроили.

Она начала рассказывать, как разворачивалась битва на верхних этажах, как Пожиратели возникали словно ниоткуда, используя охранявшиеся дементорами тайные входы, и я пожалел, что все это время оставался на первом. По сравнению с происходившим во всем замке мне достался едва ли не самый легкий участок. Выслушав историю до конца, я молча возвратился на возвышение к раненым. Хотя порезы затянулись, а ожоги были смазаны лекарством, я все равно чувствовал себя неважно.