Ржев - краеугольный камень Восточного фронта (Ржевский кошмар глазами немцев)

Все дни - в борьбе! 7 декабря, с рассветом, враг снова выдвинулся против 451-го полка и дальше, левее, против 14-й моторизованной дивизии, которая потеряла две деревни - Кондраково и Гончуки. В это же время 451-й полк со своим I-м батальоном и 6-й ротой, 2-м эскадроном подвижного отряда 251-й дивизии, а также с 2 самоходными орудиями, оказывавшими большую поддержку в бою, стойко держал свою позицию. 8 декабря - снова жестокий бой. Уже до обеда 451-й полк отразил 3 атаки и уничтожил 3 вражеских танка. Но положение 14-й моторизованной дивизии становилось все более тревожным. Она была передана 251-й дивизии, чтобы упорядочить хаотичные действия подразделений обеих дивизий. Генерал Бурдах, командир 251-й дивизии, энергично взял на себя командование новым передним краем, "подровнял" его и заложил тем самым фундамент для дальнейшей обороны.

9 декабря прдполковник фон Рекум, командир подвижного отряда 251-й дивизии, принял под свое командование прежний участок 87-й дивизии на правом крыле 251-й дивизии. Справа расположился капитан Зауэрмильх с остатками саперных батальонов 187-й и 251-й дивизий, в середине - капитан Зофа (погиб 11 декабря) с остатком лыжного батальона 87-й дивизии и слева - ротмистр Швигер с мотоциклетным батальоном 72-й дивизии. Затем следовала 10-я рота 428-го полка 129-й дивизии (с 12 декабря) и I-й эскадрон подвижного отряда 251-й дивизии. Таким образом, это была действительно разнообразно перемешанная боевая группа, которую фон Рекум принял в чрезвычайно трудном положении. С 9 по 12 декабря группа отразила, часто контратакуя, все 37 атак русских 380-й и 375-й стрелковых дивизий, а также 59-й лыжной бригады. Позиция была стойко удержана. 3 офицера и 118 солдат взяты в плен. Военные трофеи составили: 41 автомат, 11 легких и 2 тяжелых пулемета и 6 противотанковых ружей.

По глубоко заснеженным дорогам, где, чтобы проехать, все чаще приходилось брать в руки лопаты, 19 декабря в 9.30 в Волкове, на командный пункт 14-й моторизованной дивизии, прибыл из долины реки Лучесы командир 18-го пехотного полка 6-й дивизии полковник Беккер. Это было третье участие 18-го полка в зимнем сражении. В ориентировке, полученной полковником Беккером, сообщалось примерно следующее: "Русские прорвались через старый передний край главной полосы обороны и взяли Гончуки. В настоящее время передний край проходит от Усова к северному выступу леса восточнее Гончуков - к опушкам леса восточнее, южнее, западнее и северо-западнее Гончуков, затем дальше на север за Зайцево. Противнику удалось продвинуться от Гончуков на юго-запад на глубину около 2 км. Враг имеет несколько сотен человек живой силы и владеет танками. Из перехваченной радиограммы известно, что фамилия командира - Никитин. Он находится в постоянной радиосвязи с командующим русскими частями снаружи Дорошенко. Прорвавшаяся вражеская группа блокирована на западе перед командными пунктами мотоциклистами 54-го полка, артиллеристами и 57-й строительной ротой. I-й батальон 18-го полка 2 дня назад приступил к закрытию бреши, где противник и дальше пытается атаковать, чтобы воссоединиться с Никитиным. По этой причине I-му батальону 18-го полка были приданы остатки 14 различных подразделений, отброшенных сюда во время вражеского прорыва и представляющих собой незначительные силы. В этом районе, подчиненном командиру 11-го полка, в настоящее время руководил командир 1-го батальона 18-го полка подполковник фон Линдайнер-Вильдау. Дивизия ничего не намерена была предпринимать против части Никитина, так как имеющиеся силы будут необходимы для введения в бой при защите от вражеского наступления снаружи".

Действительно создалось "прекрасное" положение для прибывшего командира 18-го полка. Но полковник Беккер был старым, опытным и надежным полковым командиром. Он разделил весь участок следующим образом: в подкрепление к лыжному батальону "Великая Германия" поставил II-й батальон 18-го полка (южнее Гончуков) - затем I-й батальон 18-го полка (западнее Гончуков) - дальше группу обер-лейтенанта Вольпердинга с частями различных подразделений 206-й пехотной и 14-й моторизованной дивизий (северо-западнее Гончуков). Соседом слева был саперный батальон 14-й моторизованной дивизии. 11 декабря в 18.00 полковник Беккер принял командование на своем участке. Артиллерийскую поддержку осуществлял здесь II-й дивизион 14-го артиллерийского полка.

Середина участка (I-й батальон 18-го полка) оказалась самым опасным местом: выступающий здесь лес был благоприятен для намечающегося прорыва противника. По всей территории велся очень сильный минометный и артиллерийский огонь. В ночь на 12 декабря полковник Беккер приказал поставить Т-мины в танковую колею, оставленную после прорыва Никитина. Это мероприятие очень быстро оправдало надежды. Вскоре 2 танка попытались прорваться от Никитина на северо-восток и наехали на Т-мины. Группа солдат полностью уничтожила их в ближнем бою. В течение дня по участку противник вел сильный огонь, затем началась атака на стыке между I-м и II-м батальонами 18-го полка. Ее "погасили". По вражеской радиосвязи прошло сообщение о том, что Никитин прорывается на северо-восток и Дорошенко с подкреплением должен атаковать ему навстречу. Кризис на этом участке обострился. Введенной в бой части было очень тяжело: под губительным минометным огнем солдаты лежали прямо в снегу на промерзшей земле, без оборудованных позиций. Передний край обороны потерялся после боев предыдущих дней. Лес мешал сектору обстрела. Его выступающие вперед участки позволяли врагу готовиться к атаке практически перед нашей линией. С усердием стрелки пытались окопаться в земле. Шанцевый инструмент отсутствовал. Его по-дружески предоставил им в распоряжение 57-й строительный батальон. Прилежно были обустроены и испанские кавалеристы. В направлении главного удара заложены мины.

13 декабря не задержалось оидаемое наступление русских. В 9.45 начался вражеский артиллерийский огонь. Сначала слабый, затем усиленный и в 13.20 он наполнился чудовищной силой, битва бушевала, и земля, накрытая вихрем огненного железа, дрожала. Русские под командованием Дорошенко атаковали батальон Вольпердинга и I-й батальон 18-го полка. И неоднократно. Обороняющиеся от них использовали все, чем только можно было стрелять. И вражеская попытка прорыва сорвалась. В то время как стойкий немецкий солдат сражался против нападающего спереди врага, сзади солдаты Никитина вдруг появились возле командного пункта 1-го батальона 18-го полка. Штаб в жестоком бою на некоторое время задержал врага. Когда же одновременно начались танковые атаки снаружи и танковый прорыв с тыла, ведущий бой I-й батальон 18-го полка раскололся на два фронта.

Боевая группа 18-го полка и 2-й мотоциклетный батальон 2-й танковой дивизии поспешили на помощь и в 19.30 с остатками (59 человек) 1-го батальона 18-го полка снова захватили прежний передний край обороны. Гнойный прорыв лопнул. Всеобщее облегчение! Но Никитин намеревался вырваться. И это ему удалось. Счастье, что он не свернул нашу позицию вместе с прорвавшимся снаружи врагом.

14 декабря вновь принесло тяжелые бои. При сильнейшем минометном и артиллерийском огне последовала одна танковая атака за другой против 1-го батальона 18-го полка, группы Вольпердинга и против вновь образованной группы Шпаррера. Атаки и контрудары чередовались друг с другом. Как и в предыдущие дни II-й дивизион 14-го артиллерийского полка очень удачно поддерживал борьбу своим точным огнем и полковник Беккер постоянно ориентировался через его отличного наблюдателя. Позиционные части 2-го мотоциклетного батальона, танкисты и экипажи штурмовых орудий достигли такого твердого, решительного, боевого энтузиазма, что смогли устранить все прорывы противника. Эту крепкую "шишку" штурмовал капитан Петри со своей последней ротой, 4 танками и 2 самоходными орудиями. 15 декабря в 7.00 он отбросил противника за старый передний край и занял оборону.

Атаки против Вольпердинга и Шпаррера, который был ранен, немецкие подразделения отразили в упорной борьбе. Как и справа - против 451-го пехотного полка 251-й дивизии. Эта дивизия с честью выполнила свой долг в этом зимнем сражении, (впрочем, как всегда) и никогда не сдавалась. Ее твердость, стойкость и выдержка в тяжелейших боях были выше всяких похвал. Танковые удары русских после обычно сильной огневой подготовки продолжались. В жестоком ближнем бою части отбили врага.