Ракетчики (СИ)

— Эй, ты ко мне?

— Да, Лиза, это Олег Петрович вызывал тебя.

— Пойдём. Софья Абрамовна, мой двадцатый свободен?

— Да, ты же знаешь.

— Тебя Лиза зовут?

— А ты не читал анкету?

— Ну… Больше фотографию рассматривал, прочее: рост, возраст, прочее, размер…

— Ясно. Не парься. Если тебе хочется — можешь называть любым именем.

— Не, да ты чё?! Я Лизой буду звать. Красивое имя.

— Спасибо. Заходи, это мой любимый номер, двадцатый.

— Чем он хорош? Он сильно лучше других?

— Нет, только для меня. Извини, я не готова тебе об этом рассказывать. Слишком личное.

Олег осмотрелся в номере. Белая побелка на стенах, пара мягких пуфиков в белых чехлах, ковер посреди комнаты, на ковре лежит широченный матрац. Размеры комнаты не очень большие, примерно три на четыре. Стыдно признать, но все свои предыдущие контакты с женщинами Олег проводил в существенно более грязных условиях. То — в общаге, то — на съемной хате, то — в ванной, втихаря от родаков. Но это давно было. Пару раз на природе. Несколько десятков раз в машине. Были и проститутки. Но тут, в зоне… Такая аккуратность, чистота, зеркала на потолке, качели… Прикольно.

— А телик пашет?

— Не насмотрелся? Или у тебя плохо встаёт? Нужна порнушка? Тут есть кассеты.

— Не, всё нормально. Может, потом — порнушку. Давай быстрее, мне всего час выделили.

— Какой ты ещё зелёный — час — это с момента открывания двери номера. Тебе хватит. Не переживай. Фу! У вас сегодня физуха была?

Физическая подготовка была у заключенных каждый день. Лиза это прекрасно знала. Но у неё уже была выработана своя методика психологической обработки мужчин. Десяток маленьких хитростей, помогающих выживать в рамках навязанных условий с минимальными потерями.

— Иди в душ, раздевайся. Я застелю постель и приду, тебе спинку потру.

— Ага.

Олег не стал спорить. Он вообще, несколько растерялся. Не то, чтоб он пасовал перед дамами. Как раз наоборот. Но обычно даже реальную шлюшку приходилось, так сказать, соблазнять, исполнять определённые ритуалы, говорить стандартные слова. С дорожными проститутками было совсем по-деловому, даже несколько механически, что ли. А в подобной обстановке он ещё не был — это раз. И два: было стойкое ощущение, что это не он получил бабу в приз, а она собирается его трахнуть. Заходя под душ, Олег про себя решил: нужно, как он привык, становиться главным, брать ситуацию в свои руки. Помывшись наскоро тёплой водой с мылом, он переключил холодную, чтоб взбодриться.

— Ай! Холодная! Ну, ты даёшь. Сделай тёплую. Будь так добр.

И как тут отказать? Когда одна нежная женская рука гладит спину, а вторая ухватила удобно мужские причиндалы и ласкает? Ну её нафиг, эту холодную воду, лидерство. Расслабимся, доверимся профессионалке. Олега повело: женские руки, груди, губы делали своё дело — возбудили самца. Действительно — профессионалка. И дёрнуло же его за язык…

— Лиза, а ты на воле тоже этим занималась?

— Вытирайся, м-м… придурок.

— Лиза стой! Ты куда?! Извини!! Я не хотел тебя обидеть!

— Да?! Обозвал, но обидеть не хотел? Ещё будут такие мансы — тебя и двадцатиочковые не будут обслуживать. Будешь с Софьей Абрамовной напряжение снимать.

— А-а? Ты не обязана? Ну, в смысле, тебя не заставляют? Ты можешь мне отказать?

— Да, конечно. А ты что думал? Резиновую куклу купил?

— Извини. Я не хотел обидеть. Просто ты так классно меня ласкала… Вот я и подумал…

— А ты умеешь?

— А-а?

— Думать?

— А-а… Ну, прости меня, Лиза. Ну, дурак.

— А чё это у тебя вопросы такие левые? Сколько ты на зоне?

— Вообще — скоро год, но в этой — только второй месяц.

— Слушай, а ты не из возвращенцев?

— Да, наш взвод из России по договору…

— А! Так ты тогда отличник боевой и политической подготовки. Иначе бы так рано меня не заработал. Ты ещё ничего не понимаешь. Это ты меня извини.

— За что??

— Ну как же, кайф тебе обломала, наезжала.

Лиза нежно запустила руку в коротенькие, уже подсохшие волосы Олега, спустилась к щеке. Олег не мог на неё сердиться. Любовь, страсть — кто разберёт? Но больше всего душа истосковалась по искреннему теплу и ласке. Мягкая ладошка растопила чувства. Стоят двое голых и, вместо того, чтобы занять горизонтальное положение, целуются как влюблённые. Парадокс, но Олег, вместо возбуждения самца, испытывал странные смешанные чувства родства душ с девушкой. Именно так: с девушкой. В дальних уголках ума стучалась здравая мысль: «Она не может быть девушкой». Но Олег эту мысль не слушал. Он слушал сердце. Дипломированный психолог смог бы разложить все психические реакции парня, как анатом — препарированную лягушку. Объяснил бы и реакцию на стресс, на смену обстановки, на нового человека, учёл бы длительное воздержание, наговорил бы кучу специальных терминов, объяснил бы этот парадокс, как дважды два. Но нам нет до этого дела. Мы не будем раскладывать светлое чувство, второе в жизни у каждого из нашей пары, на десяток мелких психофизиологических реакций с латинскими названиями. Да, потом ребята упали на постель и слились в едином порыве страсти. Но за десять секунд до того между ними проскочила искра. Эта искра дала обоим надежду и силу жить дальше. На что надежду? На что могут надеяться два убийцы в зоне? Они не задумывались над этим вопросом.

— Мне уже давно не было так хорошо. Почему молчишь?

— Боюсь опять глупость ляпнуть.

— Ха-ха! Это правильно. Я сама объясню. У меня было много мужиков. Тут, в зоне. И на качелях и на пуфике. Разве что на люстре не было. Но, то всё было как у животных. Голый секс, физиология. А с тобой — иначе. Это узкое лицо, шрам на брови — всё кажется таким родным…

— То есть: как мужчина — я тебя не впечатлил?

— Ты рвёшь настроение. Я же сказала: с тобой — совсем не так. Но не переживай, с этой точки зрения всё было прекрасно. Уд у тебя красивый, приятный на ощупь, бархатный, тёплый, мягкий.

— Обидеть хочешь?

— О-о… Ракета заправляет топливо, сейчас полетит.

— Вот я тебе покажу — куда она полетит!

Потные, удовлетворенные, они лежали и неторопливо переговаривались. Над дверью замигала жёлтая лампа, из небольшого динамика раздалась соловьиная трель. «Дурдом, на зоне дорогой звонок поцепили. Хотя, наверно — чтоб не падал, если что.» Лиза подошла к телефону на подоконнике, что-то поклацала.

— Софья Абрамовна, я бы хотела использовать свои призовые очки и продлить ещё на час. Что? Ага, щас спрошу. Олег, ты хочешь ещё со мной побыть?

— Спрашиваешь! Ясен пень!

— У меня есть своих тридцать восемь, Софья Абрамовна говорит, что у тебя осталось два неиспользованных очка, если их объединить, то, как раз получится минимальный квант. Тридцать восемь плюс два — будет сорок.

— Я считать умею. Но не очень понимаю: что от меня надо?

— Ты согласен использовать эти свои два очка на ещё один час со мной?

— Издеваешься? Да я палец готов отрезать за час с тобой!

— Не нужно — палец, «да» или «нет»?

— Да! Да! Ясен пень — да!

— Софья Абрамовна, мы объединяем очки. Спасибо.

— И чё это было?

— Ты мне очень понравился. Я использовала свои очки. Всё просто. И твои два оставшихся сняли. Даже если бы немного не хватило — мне бы дали кредит. Я — на хорошем счёту.

— А если я потом отопрусь? Скажу, что ты соврала, а я был в туалете?

— Дурак?

— Не, я прикалываюсь. Я ж — бандит. Что нам, бандюкам, развести кого?

— Ох, зелёный, дурной, любимый…

Лиза гладила грудь, перебирала волоски, возбуждала соски Олега. Это было нежно, приятно, и реально возбуждало.

— Подожди, не отвлекай, Ли-иза, ответь на вопрос.

— Всё просто: ты не сможешь так сказать.

— Не, ну это ясно, просто интересно: вот если бы?

— Ты не понял. Здесь везде камеры стоят. Камеры наблюдения. Почти без мёртвых зон. И микрофоны. Нас видно и слышно.

— Да!? А нафига?!

— Олежка, милый, очнись! Мы — в зоне. Мы тут все: убийцы, насильники, маньяки. Обычные бандиты — самый безобидный контингент. Тебя за что взяли, к примеру?