Комкор

В этот момент в палатке появился Гудериан, конвоируемый Якутом и Синицыным. Они, выполняя мой приказ, провели немецкого генерала круговым маршрутом — чтобы больше народу увидело этого увешенного крестами пленного, поэтому и подошли позже, чем остальные. Его появление придало большой вес моим словам и поставило точку в пререканиях со строптивым танкистом. Майор, наверное, целую минуту, молча, смотрел на пригнанного пленного немецкого генерала. Затянувшееся молчание нарушил я, требовательно повторив свой вопрос танкисту:

— Товарищ майор, так долго я буду ждать вашего доклада?

Танкист очнулся от своих дум, одёрнул гимнастёрку, зачем-то вытянулся по стойке смирно и слегка надорванным голосом стал рапортовать, как будто перед ним находится большой военачальник:

— Товарищ комбриг, остатки двадцать пятой танковой дивизии тринадцатого мехкорпуса согласно распоряжению, полученному через делегата связи из штаба десятой армии, двигаются в район города Слоним. Там приказано занять жёсткую оборону и обеспечить отход других соединений армии.

Майор на мгновение замолк, тяжело вздохнул и продолжил:

— Только вот чем обеспечить жесткую оборону? Со мной всего семьсот двадцать человек. А из них примерно половина красноармейцев проходила службу в отдельном понтонном батальоне и в роте регулирования. То есть бойцы они никакие, тем более против немецких передовых частей. А с ними я уже сталкивался — монстры, а не люди; прут как бешенные, и им мои ребята на один зуб, раздолбят нас в течение тридцати минут, тем более, если им авиация поможет. Но приказ есть приказ — ляжем там, но, хоть на немного, а этих гадов задержим! Так что, помогите, товарищ подполковник — горючего у нас ноль, а задача, сами понимаете, какая!

— Э-э-э, майор…! С таким настроем ты фашистов и на десять минут не задержишь. Монстры, видите ли, прут, сладу с ними нет! А вот, хрен вам всем! Мочить их можно и это только от тебя зависит. Самое главное, отдышись немножко, подумай на холодную голову, проанализируй тактику немцев и только потом действуй. На каждый газ есть противогаз, так и на вермахт есть управа. Из засады, с тыла надо бить упырей! Солдаты у немцев подготовлены намного лучше, чем у нас нас, поэтому лобовое столкновение с ними — смерти подобно. Так что, пока наши ребята не получат такой же боевой опыт, командиры должны быть хитрыми и предусмотрительными — беречь красноармейцев, а не подставлять под лобовой удар фашистов. Тебя как по имени-отчеству?

— Половцев Николай Палыч. Раньше был заместителем командира 49 танкового полка, а теперь вот, получается, комдив. Все кто был выше меня по званию в дивизии или погибли, или отступают с выжившими бойцами другим путём. Немцы дивизию начали прессовать ещё в месте нашей дислокации, под посёлком Лапы. Уже первыми бомбардировками поубивали кучу народа и повредили много техники. Но это были ещё цветочки, ведь дивизия после первых воздушных налётов оставалась ещё вполне боеспособной, а вот под Бельском раскатали нас немцы по полной программе; встречные бои с ними на неподготовленных позициях и непрерывные бомбардировки превратили дивизию в тот жалкий огрызок, которым я теперь командую. Но я счастливчиком оказался — два раза горел в танках, а всё ещё жив!

— Ну и хорошо, что жив, значит, ещё сумеешь надрать задницу фашистам! Отомстишь за погибших товарищей! Только теперь нужно быть поумней и не кидаться очертя голову в самое пекло. Вот, например, сейчас, зачем гонишь народ на неподготовленные позиции в совершенно незнакомую местность? Сам же понимаешь, что немецкие передовые части такими силами и с такой подготовкой ты не удержишь — только кур насмешишь, ну и ездовых их обозов. Нужно сначала провести разведку, выявить удобные места для засад и только потом занимать позиции.

— Так ведь приказ — срочно занимать оборону под Слонимом! Если немцы его захватят, то вся десятая армия попадёт в окружение!

— Это ты, Николай Палыч, верно говоришь, но такими силами сделать-то ничего не сможешь! Значит, получается, сдашь ты Слоним, и крышка котла захлопнется. А помощь тебе никто не пошлёт, ведь в штабе армии будут уверены, что на том направлении действует целая танковая дивизия и ей вполне по силам удержать коридор из Белостокского выступа. Выходит, товарищ Половцев, что своим дёрганьем ты подставляешь целую армию.

— Так что же делать, немец ведь прёт, и других частей, чтобы его удержать, просто нет? Мы-то смогли оторваться от них просто чудом. Только благодаря тому, что немцев отсекли у реки Нарев танки из подразделения капитана Сомова. Грамотно действовали ребята — пропустили нас и висящих на хвосте немцев, а потом с тыла раздолбали их танки и бронетранспортёры, пехоту давили гусеницами. Всего-то и было их — три танка и две бронемашины, а разгром немцам учинили знатный. Уцелевшая немчура драпала так, что только пятки сверкали. Мы, конечно, тоже подмогли героическим танкистам, но фактически вся заслуга принадлежит подразделению капитана Сомова. Жалко вот, что я с ним не смог побеседовать, удалось только переброситься несколькими словами с командиром одной из Т-34ки.

— Вот, видишь, значит, можно бить немцев, только требуется выбрать правильную позицию и выдержку иметь. А моторизованный батальон капитана Сомова входит в состав моей бригады. Вот так, майор…! А тебе на будущее совет — прежде чем выполнять поставленную задачу, всё хорошенько обдумай, произведи разведку и только потом действуй. Списывать своё неумение воевать на нехватку времени, отсутствие топлива, боеприпасов и тому подобное — удел слабых и неудачников. Я никогда не поверю, что в твоей части топливо полностью отсутствует. Наверняка, если слить горючее из баков, то можно обеспечить топливом один танк. Какой-нибудь грамотный командир смог бы на нём добраться до Слонима, осмотреться там, выбрать удобное для обороны место и сообщить тебе по рации или, в крайнем случае, если связь неустойчивая, дождаться вас там и указать, где нужно оборудовать позиции. А вы бы, пока производится эта разведка, пошарили бы по окрестностям — и, больше чем уверен, нашли бы где-нибудь у местных кулаков топливо. Эти куркули, ещё когда Польша начала разваливаться, натащили в свои хутора уйму разной техники, ну и горючего к ней, естественно. Вот и поделились бы всем этим добром с освободителями от панского засилья… ха-ха-ха! Шучу, майор, а на самом деле, понюхав чем несёт из ствола ТТ — быстренько снабдили бы они тебя всем необходимым. Этим делом надо было заниматься пока светло, а ночью, когда авиация немцев не летает, спокойно добраться до Слонима, занять уже выбранные места обороны и начинать рыть окопы и капониры. И, поверь моему опыту, всё в конечном итоге оказалось бы гораздо быстрее, и ваша оборона была бы намного эффективнее.

— Да…, наверное, вы правы, товарищ подполковник. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Сейчас пойду и распоряжусь, чтобы прошерстили в поисках топлива все окрестности и отправлю на разведку в Слоним радиофицированный броневик.

— Во, быстрый какой! Во-первых, бронеавтомобиль до Слонима вряд ли сможет добраться; дорога и обочины забиты брошенной и разбитой техникой — только танком можно пробить себе дорогу. А потом, не нужно тебе пока двигаться в Слоним, можешь успокоиться, мои подразделения, усиленные артиллерией, ночью займут позиции в окрестностях города, перекроют намертво все дороги и танкоопасные места. Позиции для этого уже подготовлены, замаскированы и даже основные ориентиры пристреляны, так что коридор для выхода соединений десятой армии будет открыт. К тому же немцы в ближайшие пару суток вряд ли сунутся большими силами к Слониму — они крепко получили по мозгам, и теперь, пока не залижут раны, о том направлении можно особо не беспокоиться. Пока достаточно и моих ребят, чтобы тормознуть самых упёртых и борзых фашистов. Так что, не дёргайся — пускай люди приходят в себя, готовят технику, наконец, отоспятся и приведут себя в нормальный вид. А с завтрашнего дня твой отряд (дивизией-то это назвать трудно) становится оперативным резервом моей бригады. Понятно?