Третья Мировая война: нерасказанная история (ЛП)

Европейская озабоченность дисбалансом в области тактического ядерного оружия привело к тому, что в декабре 1979 года НАТО приняло решение в течение следующего десятилетия разместить на территории Европейских стран 572 американские ракеты большей дальности и точности, чем те, что имелись на тот момент. Таким образом, в Германии предполагалось разместить 108 баллистических ракет средней дальности «Першинг-2», имевших дальность до 1 000 миль и радарную систему управления, обеспечивавшую повышенную точность, чтобы заменить ракеты «Першинг-1А». В это же время должны были быть размещены 464 крылатые ракеты наземного базирования (КРНБ) [16], имевшие дальность около 2 400 километров [17] и высокоточную систему наведения с коррекцией по профилю местности TERCOM. Из них 160 предполагалось разместить в Великобритании, 96 — в Федеративной Республике Германии, по 48 в Бельгии и Нидерландах и 112 в Италии. Это решение, единогласно принятое советом НАТО сопровождалось предложением о проведении переговоров с СССР по сокращению тактических ядерных средств. Решение о развертывании и предложение о контроле рассматривались как единый вопрос.

На западе развертывание современных ракет воспринималось как не более чем меры по исправлению критически опасного дисбаланса. В Советском Союзе, однако, как уже заявлял в октябре 1979 года в своей безуспешной попытке предотвратить планируемое решение НАТО Брежнев, это однозначно воспринималось как попытка изменить стратегический баланс в Европе и дать Западу решающее превосходство. Это воспринималось как стремление США получить возможность удара по советской территории (этому вопросу в СССР всегда придавалось особое значение) без использования стратегических ядерных сил и угрозы ответного удара по американскому континенту.

Немедленное предложение остановить развертывание ракет СС-20 могло бы выбить у НАТО почву из-под ног. Они уже были развернуты и в середине 1981 года насчитывали в общей сложности около 250 единиц, а до окончательной численности — 300 их планировали довести в 1982. Так как на Советский взгляд это не привело бы ни к чему более, чем к усилению программы НАТО, прибегать к этому маневру не сочли нужным и это предложение не было заявлено. Аргумент СС-20 был потерян и эти ракеты смогли лишь заменить менее эффективные СС-4 и СС-5 меньшей дальности, которые, в качестве бонуса были перенаправлены на то, чтобы держать с советской территории под прицелом весь Китай. Таким образом, шаг НАТО был воспринят Советским Союзом как новый и угрожающий вызов, хотя на одна из размещаемых в Европе ракет не была готова на 1983 год.

Принятое по вопросу ТЯО решение начало создавать общественную обеспокоенность в Европе. Размещение имеющих большую дальность, точность и мобильность «Першингов-2» и КРНБ воспринималось как повышение угрозы ядерной войны в Европе, которая не нанесет вреда США. Существовала обеспокоенность, что американская военная мысль может склониться к идее ограниченной ядерной войны, которая, тем не менее, несомненно будет ограниченной ядерной войной в Европе.

За предложением со стороны НАТО о начале переговоров об ограничении ТЯО последовали предварительные переговоры между США и СССР в Женеве осенью 1980 года, которые были прекращены, когда сменилась администрация США. Мало что было достигнуто, помимо несколько более четкого определения позиций сторон, которые хотя бы пришли к соглашению, что переговоры должны оставаться двусторонними и включаться вопрос о средствах наземного базирования, размещенных в Европе, хотя Советы все еще надеялись включить в переговоры вопрос о так называемых средствах передового базирования (FBS), а также БРПЛ и самолетах, способных нести ядерное оружие, размещенных на авианосцах США в европейских водах.

Новая администрация США не предприняла никаких попыток возобновить переговоры. Этому не способствовала и предложение Брежнева, озвученное на 26-м съезде Партии в феврале 1981 года, как только начались эффективные переговоры, о моратории на новые ракеты средней дальности. Развертывание СС-20 к тому времени близилось к завершению. Одна новая ракета вступала в строй каждые пять дней. НАТО требовалось еще два-три года на развертывание.

Хотя многие на западе увидели в предложении Брежнева не более чем вопиющий цинизм, оно отражало подлинное различие с тем, что делалось ранее, и это было настолько явным, что в НАТО предположили, что советский образ мышления последовал совершенно новому принципу. Кроме того, они настолько соответствовал состоянию общественного мнения в Западной Европе, что предложение Брежнева приветствовали некоторые силы (в тому числе оппозиционная Партия Труда в Британии) как весьма полезное.

Обстоятельства, которые наиболее поспособствовали тому, что президент де Голль вывел Францию из военной составляющей НАТО в 1966 году теперь выглядели наиболее слабо. Одним из главных его возражений было то, что альянс был слишком сильно завязан на США и превратился в не более чем инструмент отстаивания американских интересов в Европе. Сейчас же, в начале восьмидесятых, наблюдалась тенденция к отделению оборонных интересов США от Европейских. Создавалась ситуация, которая, возможно, была бы более по душе де Голлю. Однако существовало мало сомнений в том, что эта тенденция была расценена многими думающими людьми на Западе как представляющая серьезную угрозу Североатлантическому Альянсу и миру в целом.

Чтобы предотвратить это опасно нарастающее расслоение интересов, было чрезвычайно важно, чтобы обновление тактического ядерного оружия происходило в тесной взаимосвязи с переговорами между СССР и США об его сокращении.

Было предельно ясно, что американская администрация должна была понять (возможно, в Вашингтоне это не воспринималось так серьезно, как должно было бы), что обеспокоенность европейских союзников и очень громкое выражение народного недовольства, которым оно проявлялось, должно было быть ослаблено, и это могло быть сделано только одним образом — подлинным шагом Соединенных Штатов к серьезным переговорам с Советским Союзом по контролю над вооружениями.

В сентябре 1981 года новый госсекретарь в США и советский министр иностранных дел встретились в Нью-Йорке, чтобы обсудить возможность возобновления переговоров по ТЯО, которые могли начаться в конце ноября того же года. В Европе все же имелись значительные сомнения в том, что Соединенные Штаты были совершенно серьезны в новом стремлении прийти к соглашению. Развеять их было возможно только значительными усилиями со стороны администрации США, направленными на то, чтобы убедить европейскую общественность в том, что предпринимались действительно реальные шаги. Эти были процесс, которые, в конечном счете, привели к тому, что стало известным как Договор СНВ 1984 года. Тем не менее, нельзя было сказать, что он шел полным ходом. Его кульминация на саммите в январе того же года, как считалось, имела не больше общего с президентской кампанией, чем обычные деловые переговоры.

Договор о контроле над вооружениями являлся преимуществом для консерваторов в год выборов, хотя обременил и либералов. Этот момент подчеркнут тот факт, что процесс его ратификации сенатом США был завершен к лету. Переговоры оказались трудными (результаты их были различными, но примерно в равной степени удовлетворили обе стороны), но не слишком, и, как и ожидалось, затянувшимися, однако работа над заброшенным договором по ОСВ-2 в июне 1979 сохранила много времени выработанными формулировками и определениями типов вооружений.

Новый договор оправдал свое название — СНВ — что означало «Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений». Этот термин, предложенный американцами в начале новых переговоров, был принят Советами с серьезными опасениями, не столько потому, что они не проявляли явного стремления к сокращению вооружений, а потому, что они хотели сохранить преемственность с достигнутым ранее процессом в рамках ОСВ-2. Однако замена понятия «ограничение» понятием «сокращение» пользовалось столь широкой популярностью в странах Варшавского договора (едва ли меньшей, чем в западной Европе) и даже (что ограничивалось всеми силами) в СССР, что его принятие было неизбежным.