И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова.

   - Говорите, говорите, - подбодрил меня Александр Михайлович.

   - В Европе и Америке можно заимствовать все, кроме образа жизни и способа мышления. Можно брать у них естественнонаучные знания, технические достижения и конструкции, но, ни в коем случае, не политическую организацию и не способ хозяйствования. Мы православные, а сие мироощущение не совместимо с основными европейскими ценностями, кроме того способы хозяйствования оптимальные для мягкого климата Европы не подходят для наших суровых условий, когда зимой морозы минус тридцать по Цельсию, а летом плюс тридцать по тому же Цельсию. - я вывел на экран контурную карту Центральной Европы, от Вены до Москвы с запада на восток, и от Балтики до Черного моря с севера на юг, - вот видите четыре линии. Синяя - нулевая изотерма января, западнее этой линии зимой нет устойчивого снегового покрова, а восточнее есть. Желтая линия, это граница преобладания православного или католического вероисповедания. Красная линия - госграница СССР, а черная - Российской империи. Видите как все совпадает? Колебания сто верст туда-сюда. И это не просто так, Россия не часть Европы, Россия это целая цивилизация равная по величию всей Европе вместе взятой. У нас свой путь и свой крест. Все, Ваши Императорские Высочества, я все сказал, дальше решать вам! - наступила тишина.

   - Да мы уже собственно и решили, Михаил Васильевич, что вы так волнуетесь? - вздохнул Александр Михайлович, - Если нас ждет будущее, в котором господствуют американские торгаши, то бороться с такой перспективой надо изо всех сил. Уж коммунизм господина Сталина был лучше, что хотя бы не отрицал воинскую доблесть и честь. А теперь покажите нам что было дальше, ведь как я понимаю от девяносто первого до две тысячи двенадцатого больше двадцати лет, а это целая эпоха.

   Ну я им и показал, что есть наглое сытое хрюкающее американское господство. Девяностые и начало нулевых. Девятый круг ада. Страны по всему миру, разбомбленные во имя демократии. Кровавая, как застарелый геморрой, война на Кавказе. Общечеловеческие ценности в виде прав геев и лесбиянок. Толерантность, доходящую до маразма. Пятидневная война трех восьмерок. Русские убивают грузин, а грузины русских. И над всем этим разжиревший американский банковский капитал, крысиная возня Ротшильдов и Рокфеллеров. И гнусные рожи, так называемой, российской элиты, пожирающей страну заживо. Стоп, вот он две тысячи двенадцатый год, по зимним московским улицам течет украшенный белыми ленточками хипстерский гной. Вспомнил и самому хочется блевать.

   - Спасибо, Михаил Васильевич, объяснять ничего не надо, это конец света. - Александр Михайлович посмотрел по сторонам. - Чтобы мои внуки и правнуки не жили в таком мире, я согласен вешать и стрелять. Эта мерзость хуже смерти. А вешать и стрелять найдется кого, идейных предтеч этой мерзости предостаточно и у нас. Мишкин, Ольга, а вы чего молчите?

   - А что говорить, Сандро? - неожиданно хриплым голосом сказал Михаил, - Как вы с Ники скажите, так и сделаю, только царем быть не заставляй, как Ники в тот раз. Ну не мое это Сандро, не мое! Знаю же, что Ники тоже тяготится своей долей. А вдруг узнает про все это, да про нерожденного больного Наследника и захочет отречься? Вон Ольга есть, Ксения твоя! - глаза Ольги широко расширились.

   - Да, воистину говорят - насильно мил не будешь, - Александр Михайлович вопросительно посмотрел на Ольгу.

   - Ой, мамочки, - только и смогла сказать та.

   - Да нет, мы сейчас не о том, - успокоил ее Александр Михайлович, - Ники еще не отрекся и неизвестно, отречется ли вообще. Кто будет ему наследовать, при наследнике по прямой линии неспособном принять трон, будет решать Государственный Совет, а не мы. Просто Мишкин, как пуганый заяц, каждого куста боится. Сейчас разговор о другом. Согласна ли ты помочь нам изменить будущее России. При этом нашими врагами могут стать большинство наших вчерашних родственников и друзей, а впереди будет только выбор между победой или смертью.

   - Конечно, да, Сандро! - Ольга вытерла непрошенную слезу, - Что надо делать?

   - Сейчас мы посмотрим и послушаем о том, как наши друзья из будущего попали в наше время, и что именно произошло под Порт-Артуром. Я понимаю, что все устали, но им надо дальше в Санкт-Петербург, а нам в Порт-Артур. В нашем распоряжении только эта ночь. - как подтверждение слов Великого Князя в отдалении гугукнул паровоз и послышался шум приближающегося состава. Мартынов посмотрел на часы, - Три часа пятнадцать минут, по времени это должен быть порожняк под Литер-Б, точно они.

   - Ты, Евгений Петрович сходи посмотри, - сказал я, - а я пока расскажу Их Императорским Высочествам о наших личных приключениях.

   И вот на экране появляется бухта Золотой Рог, стоящие на бочках корабли.

   Спрашиваю, - Александр Михайлович, вы же бывали во Владивостоке? Узнаете место?

   Он кивает головой, - Да, Михаил Васильевич, это золотой рог. И как я догадываюсь, это Владивосток в вашем две тысячи двенадцатом году?

   - Вы совершенно правы, - отвечаю я, - а, кстати, вот он наш флагман, "Адмирал Трибуц", и четыре его систершипа. - в этот момент в кадр попадает носовая часть "Варяга" с орудийной башней и первыми двумя рядами пусковых установок комплекса "Базальт".

   Александр Михайлович впился глазами в экран, - Ну-ка, ну-ка, Михаил Васильевич, такого ведь с вами не было?

   - Извиняюсь, Ваше Императорское Высочество, не догадались прихватить. Это флагманский корабль Тихоокеанского Флота Российской Федерации, гвардейский ракетный крейсер "Варяг". Назван в честь того самого "Варяга", что не сдался японцам в Чемульпо. В принципе, здесь он мог бы считаться убийцей линейных флотов. Его главный калибр Ракетный комплекс "Базальт" с дальнобойностью триста миль. Вес проникающей боевой части шестьдесят пудов, из них половина сильнейшая взрывчатка, в полтора раз превосходящая пресловутый тротил по фугасному действию. Задача боеголовки - пробить броню и взорваться внутри. Скорость полета боевой части тысяча шестьсот узлов. Система самонаведения гарантирует девяносто девять процентов вероятности попадания. На такой скорости ракетный снаряд не виден в полете и невооруженным глазом, без специальных приборов, удар ракетами "Базальт" будет выглядеть как "вдруг все взорвалось"... Но, не будем страдать по тому, чего у нас нет. Просто, господа и дамы, имейте в виду, что подвиг "Варяга" не забыт и через столетие.

   А на экране уже корабельный кильватер, эскадра идет на учения. В кадре мелькает наш "Быстрый", за ним в кильватере четыре БДК семьсот семьдесят пятого проекта, это как раз тот момент, когда корабли, базирующиеся в бухте Фокино, присоединились к основным силам. Дальше поход через Тихий океан и начало испытаний системы "Туман".

   - Постойте, постойте, Михаил Васильевич, - господин Лендстрем протер толстые стекла своих очков, - можно немножко поподробнее про этот "Туман"? А-то ничего и непонятно...

   Я остановил воспроизведение, - Хорошо, Карл Иванович. Если быть кратким и изложить вопрос в двух словах, то могу сказать что в тридцатых-сороковых годах двадцатого века был разработан способ обнаружения при помощи радиолучей воздушных и морских объектов. Устройство получило название радар, и к концу двадцатого века без него не обходится ни один корабль. А чаще всего на боевом корабле имеется три четыре радарных системы различного назначения. Поскольку для радиолучей не являются препятствием темнота, снег, дождь, туман и прочие явления природы, то это очень надежное средство обнаружения. Для обеспечения скрытности перемещения целых эскадр наши русские инженеры и ученые и разработали изделие "Туман", которое должно было замутнять зрение радаров, делать их бесполезными для обнаружения наших кораблей. Физические принципы на которых все это основано нам не сообщали поскольку изделие было глубоко-секретным, и в том числе именно ради его испытания и были организованы эти учения. Вам понятно?