Год мертвой змеи

Вероятно, Сталин был совершенно прав, настолько регулярно осуществляя ротацию советских истребительных авиачастей с самого начала их участия в войне. При том, что действительно выдающихся асов эта война пока дала лишь считанные единицы, через Корею прошло уже десять истребительных авиадивизий — считая с отдельными, это 29 полков. Теперь у страны есть уже больше тысячи обстрелянных боевых летчиков-истребителей нового, реактивного поколения, только и мечтающих увидеть «В-29» в своем прицеле.

Бактериологическая война провалилась с тихим, но отчетливым треском, со скандалами в ООН, погасить которые американцам стоило больших трудов. Усилия и материальные средства были ими затрачены огромные, а толку — пшик. Несколько самолетов, «засевавших» север Корейского полуострова и южные провинции Китая полудохлыми мышами и крысами, перьями со вшами и прочей дрянью, были сбиты зенитками или даже легким стрелковым оружием: работать они могли только с малых высот и на ограниченных скоростных режимах — а это, знаете ли, чревато… По крайней мере двое пилотов попали в плен, и это было для них большим везением, потому что сбитых летчиков настрадавшиеся крестьяне обычно забивали мотыгами… После того, как пилоты поняли, чего избежали, получить от них показания не составило особого труда. Режим прививок, инструктаж в стиле «Делайте, что вам приказано и не задавайте лишних вопросов», дооборудование задействованных боевых машин и их бакобработка, способы доставки и варианты тактики применения… Даже собственно производство возбудителей эпидемий особо опасных инфекций в «рабочих» объемах должно было стоить американцам огромных затрат, многих миллионов долларов — и все это оказалось почти бесполезным. Несколько вспышек чумы и менее чем полсотни погибших (даже включая вспышку в китайском Хэйлунцзяне) не в счет, — как не в счет и несколько погибших в Ляодуне и Ляоси от никогда не встречавшейся здесь формы сибирской язвы. Но когда объем осязаемых доказательств, вроде выступлений тех же пилотов перед международной юридической комиссией, а также количество предъявленных ей контейнеров и проб, превысили какую-то значимую черту, бактериологическая война незаметно сошла на нет. В конце концов, японцев из «Отряда 731» полковника Исии американцы вешали почти за то же самое, что уже десять лет спустя пытались практиковать сами, уверенные, что у них это получится лучше… Но не получилось — и не в последнюю очередь благодаря министру здравоохранения Ли Бен Наму и генералу Ли Тон Хва [4], совершившим буквально чудо, да и благодаря советским врачам тоже.

Им удалось главное: свести эффективность бактериологического оружия агрессоров… Ну, почти к нулю… «Реакция мировой общественности» — это уже вторично, это не значит почти ничего. И все равно, ради одной Кореи нарушать худо-бедно соблюдающиеся конвенции США не станут. Значит, остаются два основных варианта. Первый — это попытка все же нанести поражение корейцам и китайцам при помощи обычных вооружений, просто до упора накачав полуостров войсками и современной техникой, — а затем воспользоваться все более зримым и неизбежным вмешательством Советского Союза для «второй попытки» отжать коммунистическую идеологию в границы СССР или даже РСФСР. И второй вариант, более прямой — непосредственный удар по Советскому Союзу без каких-либо политических изысков. Ведение войны на территории Европы и Дальнего Востока всеми силами, которые США смогут в нее вложить. А это много. Очень.

Генерал Разуваев вяло ковырял вилкой в тарелке с чем-то мясным, постепенно раздражаясь на продолжающую ныть и завывать тетку на освещенной сцене за его спиной и стараясь не замечать, как нагло разглядывает его непонятный иностранец, сидящий за пустым столом. Он думал о том, что всякое действие рождало, рождает и будет рождать противодействие, интенсивность которого будет зависеть от возможностей подвергнувшейся нападению стороны сопротивляться. Людские резервы у Китая и даже Кореи все еще есть. Техникой им будут помогать все больше и больше, на это они могут рассчитывать. Поэтому даже при том, что успех американцев и их союзников в Азии вполне реален, военная победа в Корее и даже в юго-восточном Китае не будет способна перевесить в глазах американского народа и так уже готовый перевалить за 50 тысяч убитых и продолжающий расти список потерь. Значит, будет вариант второй. Или, по крайней мере, может быть. Интересно, зачем Сталин заставил его размышлять над подобными страшными альтернативами, хотя мог бы поступить проще: отдать конкретное приказание и посмотреть, как главный военный советник его исполнит. После чего отдать следующее. И аналогично поступить с генерал-лейтенантом Котовым.

«В этой игре много игроков и много фигур», — подумал генерал, задумчиво водя вилкой по скатерти. Будь он дома, в своем кабинете в Пхеньяне, он расчиркал бы блокнот десятком кружков: «Керк — посол США в Москве», «Келли — посол Великобритании, там же», «Болен — посол США в Париже», «Малик — советский представитель в СБ ООН», — и так далее, сверху донизу. Линии тянулись бы от одного кружка к другому, исчеркивая страницу до такой степени, что она становилась бы похожа на туркестанский ковер. «Мэтьюс — завотделом Европы Госдепартамента США», «Бевин — министр иностранных дел Великобритании», «Вышинский — министр иностранных дел СССР», — окружающих имена кружков становилось бы все больше. Генералу уже не надо было их рисовать, — он и так помнил все эти имена наизусть. Царапкин, Харрисон, Пак Ир У, Чжоу Энь-лай, Пак Хен Ен: премьеры и посланники, представители и генеральные консулы… Судьба этой войны, судьба который уже год недостижимого мира зависела от каждого из них — и одновременно не зависела ни от кого. По отдельности, войну не могли остановить даже сами Ким Ир Сен, Мао, Трумэн, Риджуэй [5], Сталин и глава «Чаюдан» — «Партии Свободы» Республики Корея Ли Сын Ман.

Они пока не могли это даже вместе. Потому что был и второй слой имен: «генерал Ванденберг — начштаба ВВС США», «генерал О'Доннел — командующий бомбардировочной авиацией», «генерал Пауэр — командующий стратегической авиацией»… Адмирал флота США Джой, генерал КНА Нам Ир… Еще два—три десятка имен и лиц: обе Кореи, США, страны Британского Содружества, Китай, Советский Союз и не стоящая упоминания мелочь, о которой, тем не менее, вспомнил Сталин… Кто из них может знать, что будет дальше? Кто из этих государств возьмет на себя ответственность за начало новой, уже открытой мировой войны? Или посчитает себя достаточно сильным, чтобы «назначить» за это ответственными своих врагов?

Генерал-лейтенант Разуваев поднял голову от тарелки и с тоской посмотрел на сидящего с рюмкой в руке капитана, на танцующего с белобрысой дурой подполковника-танкиста, на смеющихся и разговаривающих людей вокруг. Генералу было плохо. Он был одиноким и злым. Ему хотелось обратно в Корею. И еще больше ему хотелось командовать армией.

Узел 2.1

Все еше январь 1953 года

38-й пехотный полк 2-й пехотной дивизии армии США начал воевать почти с самого начала корейской мясорубки, выстояв в самые ее страшные дни, когда все, казалось, висело на волоске. Теперь — тут был почти санаторий. Именно это и заявили свежему пополнению в первый же момент после прибытия в часть, когда солдаты один за другим выпрыгнули из заиндевевшего кузова грузовика и построились перед встретившим их высоким скуластым мастер-сержантом в каске, надетой прямо поверх капюшона утепленной куртки.

— Вы прибыли в санаторий, девочки, — сказал мастер-сержант, брезгливо разглядывая строй переминающихся от холода рядовых-новобранцев. — Оглянитесь вокруг, не стесняйтесь!

Он широким жестом обвел цепочку стылых холмов на горизонте и жизнерадостно улыбнулся. Машинально проследившие за тем, куда он указал, новобранцы вздрогнули. На санаторий это было не слишком похоже. Все пространство, куда достигал взгляд, имело белый или серый цвет, с редкими пятнами или прожилками других красок. Ряды траншей, капониры и землянки, выступающие наружу только холмиками обсыпки и выведенными наружу печными трубами — все промерзло насквозь и было занесено снегом.