Иду на вы! (СИ)

– Где помойный слив из замка, сколько там людей днём?

– Откуда там люди, помои сливают по вечерам, прямо в реку, а дверцу я покажу, если ваша светлость желает, прямо сейчас.

– Ключи от неё?

– У меня, ваша светлость, на поясе, вот этот жёлтый ключик. Эти от кладовых, от винного погреба, от переходов в башню, от пыточной и тюремного подвала, – толстяк лихорадочно перебирал связку у себя на поясе, – у меня все ключи от замка есть, ваша светлость, только от казны барон у себя держит, не доверяет.

– Сейчас пойдём к помойному сливу, откроешь его для нас, рот я тебе заткну, не надейся. Затем отведёшь в обеденный зал барона и проваливай, останешься живым.

– Ап, – успел сказать любопытный толстяк, получая кляп обратно в беззубый рот.

Больше всего опасался Лосев, когда все четверо возвращались к замковой стене, что бдительные стражники заметят всадников и поднимут тревогу. Но, видимо управляющий часто привлекался к делам, не любившим огласки, потому при виде толстяка на переднем мерине, спокойно трусившем к стенам, стражники демонстративно отворачивались. Были некоторые подозрения и насчёт охраны "помойного" входа, которые развеялись при виде норки, чуть выше метра высотой, шедшей через всю четырёхметровую стену. Действительно, при осаде, завалить этот ход проще некуда. Двое встретившихся слуг, когда все четверо поднимались на второй этаж, в господскую столовую, постарались скрыться, пока на них не обратили внимания. Возле двери в столовую пришлось задержаться на десять минут, в ожидании появления несравненного барона де Ла Круа, поскольку посланник дожа уже ходил по залу. Времени вполне хватило, чтобы зарядить арбалет, пожалев, что он единственный, второй унесла на себе лошадь, сбежавшая при стычке на дороге.

Быстро связав управляющему руки за спиной, капитан толкнул дверь и пропустил Леона вперёд. Тот, согнувшись вдвое, беспрестанно кивая головой, потрусил в сторону барона, сопровождаемый двумя арбалетчиками, которыми вновь стали Сергей и Самюэль. Они также нагнули головы в поклонах, стараясь без лишнего шума преодолеть два десятка шагов до противника. Барон, уже усевшийся в кресло, с брезгливой гримасой встал, намереваясь хорошенько отчистить наглого простолюдина и управляющего, допустившего это быдло в замок. Посланник дожа замер возле своего кресла, недоумевая, правильно ли всё идёт. К нему и скользнул Лосев, имевший возможность оценить походку неплохого бойца, не успевшего отреагировать на удар открытой рукой. Не успел венецианец упасть, как Самюэль приставил свой кинжал к горлу барона.

– Закрой двери, – кивнул Лосев торговцу, связывая посланника морской республики, – господин барон, не пытайтесь оказать сопротивление, в отличие от вас, мы вооружены.

Через пару минут он уже стоял перед связанными собеседниками, вернее, слушателями, поскольку кляпы не давали возможности тем говорить. Первым вопросом к барону было имя, – Анна жива?

– Будь ты проклят, – не выдержал Людовик, – ты обокрал меня. Эта шлюха сбежала в Тур и наняла себе охрану. Да ещё ославила меня перед обществом.

– Спасибо, Самюэль, закрой барону пасть, – сыщик повернулся к посланнику дожа, – чем я прогневал Венецию? Только коротко.

– Если коротко, зеркала и корабли, – усмехнулся непонятливому славянину венецианец.

– Тогда слушайте мои условия, два месяца я буду ждать извинений от дожа и виры, скажем в сто тысяч серебряных марок, либо аналогичной платы другим товаром, с клятвой дружбы. В противном случае, прибуду в Венецию сам, возьму всё, что захочу, включая голову самого дожа. Напомните ему, что голову последнего шотландского короля Малькольма принёс королю Ярославу именно я. Самое главное моё пожелание, чтобы никаких покушений на меня или мою семью больше не случалось. Я оставляю за собой и своими наследниками право в случае повторения подобного, не заниматься расследованием, а сразу плыть в Венецию и уничтожать её население, под самый корешок. Думаю, что византийцы мне с удовольствием помогут, как и ваши друзья генуэзцы. Я полагаю, вы всё запомнили, у вас два месяца, начиная с этого дня.

Капитан подошёл к связанному барону и хладнокровно вонзил кинжал венецианца Людовику под левую лопатку. Затем обернулся к посланнику дожа, – кардинала не ищите и с церковью больше не дружите против меня, не надо.

Уходили все трое гораздо быстрее, чем пришли, жалея, что не удалось проверить ключи из связки управляющего, особенно от кладовых и винного погреба. Найдя своих коней на месте, от стен отъезжали ровной рысью, не спеша, пока не скрылись из вида стражников. Только тогда кони перешли на галоп, стремясь до темноты добраться в Орлеан. Им это удалось, к удивлению Леона, даже кони выглядели здоровыми, не пытались околеть прямо на дороге. Оставив их в постоялом дворе, все трое перекусили и отправились на поиски кардинала Дювалье. Тут удача не покинула Сергея, кардинал заканчивал вечернюю службу в главном храме города.

– Экая реликвия, – не сдержался Лосев при виде неказистой церквушки, носившей гордое название главного храма, – Леон, вот тебе серебро, иди, купи или найми самую быстроходную лодку и жди нас на причале. Надеюсь, тебе не надо напоминать, что я теперь для тебя самый лучший друг? Да, прихвати еды и тёплую одежду, ночью на реке прохладно.

– Ты не боишься его отпускать, – Самюэль выразительно поглядел вслед торговцу, – если он нас предаст?

– Рано или поздно придётся рискнуть, – пожал плечами капитан, – если разочаровываться в человеке, так сразу. Купи, на всякий случай, три тёплых плаща, шляпы и еду. А я подожду окончания мессы.

Возле церкви стояла крытая повозка, на козлах которой дремал опрятно одетый слуга. Сергей подошёл к нему и разговорился, окончательно уверившись, что повозка ждёт кардинала, тот обычно выходит с одним служкой и едет в дом епископа. Рассматривая повозку, сыщик убедился, что пассажиры не видят своего возницу, что определило план захвата кардинала. Не дожидаясь окончания службы, когда на улицу выйдет народ из храма, сыщик легко взял возницу на болевой приём, отвёл за угол и связал, заткнув рот кляпом. Сам же, накинув плащ и шляпу слуги кардинала, уселся на его место. Как и говорил возница, вскоре из храма стали выходить люди, месса закончилась, значит, кардинал может появиться с минуты на минуту. А, вот и Самюэль вышел на площадь с большим свёртком, пытается найти Лосева. Сергей подал ему знак, дождался приближения и сообщил свой план захвата кардинала.

Едва они успели переговорить, как из церкви появился кардинал со служкой, опознать Дювалье не составило труда, классическая одежда кардинала словно выставлялась напоказ. Кардинал оказался крепким мужичком лет пятидесяти с замашками щёголя, несколькими перстнями на пальцах и золотым шитьём на мантии. Сыщик максимально сгорбился на козлах, стараясь придать своей фигуре похожесть на возничего, весьма субтильного сложения. Служка, недоумевая, почему возница не открывает дверцу кареты, сам помог забраться кардиналу внутрь, после чего уселся туда же. Опасаясь прилюдного скандала, Сергей начал неторопливо править к дому епископа, благо дорога шла вдоль набережной, в сторону причалов. Проезжая мимо них, Лосев убедился, что не ошибся в Леоне, торговец одиноко стоял у довольно крупной лодки, в ожидании остальных путников. Сергей оглянулся, заметив трусившего за каретой Самюэля, махнул тому рукой.

Только карета свернула к реке, направляясь кратчайшим путём к лодке и Леону, служка высунулся из повозки и задал вполне определённый вопрос, – Какого чёрта? Куда ты едешь, бездельник?

Договорить ему не удалось, Самюэль схватил парня за грудки и выдернул из кареты, чудом не оборвав дверцу. Не успел служка закричать, помощник Лосева привычно ударил его рукояткой кинжала в висок, оставляя на земле уже неподвижное тело. Затем Самюэль в два прыжка догнал карету и забрался в неё, приставив кинжал к груди кардинала, с единственной просьбой, – Молчать!

Ещё несколько напряжённых мгновений, пока случайные прохожие пытаются разобраться в случившемся, и карета остановилась на берегу. Теперь настала очередь Лосева применить силу, он с помощью Самюэля выволок Дювалье из кареты, поверх одеяния кардинала сразу накинули тёмный плащ, на голову надели шляпу. Священнослужитель пытался о чём-то спорить, даже кричать, что было пресечено жёстким боевым приёмом со стороны сыщика. Доверив багаж Самюэлю, он провёл кардинала, изогнувшегося от боли и вставшего на цыпочки, к лодке, куда быстро забрались все четверо, отталкиваясь вёслами от причала. Только тогда раздались первые крики свидетелей похищения кардинала Дювалье, среди белого дня, из центра Орлеана. Леон и Самюэль лихорадочно гребли вёслами, Сергей осмотрел панику на берегу и пришёл к выводу, что погоня будет через полчаса, не раньше, есть время побеседовать с кардиналом.