Джеймс Хеллборн. Трилогия

  - Не говорите глупостей, майор, - поморщился Бриджстоун. - Лучше скажите спасибо. Я и так слишком многим ради вас рискую. Надеюсь на ваше благоразумие.

  - То есть мне не стоит предупреждать русские власти о ваших планах? - уточнил коварный альбионец.

  - Это не наши планы, - машинально ответил англичанин и тут же прикусил себе язык.

  - Тогда кто? - искренне заинтересовался майор.

  - Прощайте, мистер Хеллборн, - британец направился к своему катеру. - Желаю удачи.

  - Сто тысяч треугольных китов, - пробормотал альбионец, глядя ему вслед. - Бритты в своем репертуаре. Англичанка гадит! Эй, боцман! БОЦМАН!!! Свистать всех наверх! Поднять паруса!

  - У нас нет парусов, сэр, - заметил боцман.

  Никакого уважения к морским традициям!

  * * * * *

  - Я и теперь продолжаю откладывать, - сказал рядовой Фишер. - Вот отслужу, загляну домой - и сразу в Киев, поступать в университет! А может быть и в Москву!

  - Держи карман шире, - ухмыльнулся ефрейтор Рубинчик. - Так тебя и пустили в Москву, швицер. И не рассказывай мне про "Закон освобожденных солдат". Закон - что дышло. Забыл?

  - Конечно, придется взятки раздавать, - вздохнул Фишер. - Зачем я по-твоему коплю? На учебу? Нет, на учебу придется отдельно зарабатывать...

  - Ты слышал? - внезапно перебил его Рубинчик.

  - Что? - привстал Фишер. - Не видно же ничего.

  - Так помолчи и слушай! - зашипел Рубинчик. - Что это?

  Фишер последовал совету старшего товарища. Некоторое время они молчали, вслушиваясь в темноту. Фишер уже собирался что-то сказать, но Рубинчик знаком велел ему молчать. Потом снял с крюка тяжелый фонарь, щелкнул выключателем и направил луч на восток. Точно в цель - в полосе света появилась свисающая неизвестно откуда веревка и скользящие по ней солдаты в явно нерусских мундирах.

  - Что это значит? - не понял Фишер.

  Рубинчик всегда соображал быстрее (именно поэтому он и дослужился до ефрейтора). Схватив свой "Пипер-Наган", он принялся выпускать пулю за пулей в сторону чужих солдат. Вопли раненых и викторианские ругательства подсказали ему, что он на правильном пути.

  * * * * *

  - Вы слышали это, поручик? - привстал капитан Шметилло. - Вот, опять!

  - Стреляют, - констатировал Гримальский. - Точно, стреляют!

  - Северо-восточная башня, - определил Шметилло. - Что бы это ни было, мы обязаны поднять тревогу!

  И он опустил рубильник, запускавший сирену. В ответ послышалась только тишина, немедленно нарушенная еще одной серией выстрелов.

  - Саботаж! - понял капитан. - И прожектор они же угробили!

  - Кто "они", господин капитан?!

  - Да какая разница?! Надо поднимать гарнизон! - воскликнул Шметилло и бросился к выходу. Винтовая лестница, ведущая вниз, было ярко освещена, поэтому капитан сразу увидел незнакомых людей у ее подножия.

  - Эй, вы кто такие?!

  Один из ночных гостей развернул в его сторону ручной пулемет. Шметилло едва успел отпрянуть назад и захлопнуть бронированную дверь. Пули застучали по стальной обшивке.

  - Прямое попадание, - заметил капитан. - Во всех смыслах.

  * * * * *

  Отличная позиция, удовлетворенно кивнул эрст-лейтенант Крамер. Лучше не придумать. Узкая тропинка между двух холмов - смертельная ловушка. Русские тоже понимали это, поэтому поставили здесь часового. Теперь он валялся в кустах с отрезанной головой. Ох уж эти самураи... Триста лет просвещенного белголландского правления не помогли им забыть кровожадные обычаи! Но солдаты они превосходные, это у них не отнимешь.

  - Поставьте пулемет здесь, - велел Крамер. - А второй - под этим деревом.

  - Будет исполнено, герр лейтенант.

  Ждать пришлось недолго. Всего через несколько минут они услышали топот шагов.

  - Vuur, - спокойно приказал офицер.

  Пулеметы дружно затрещали дуэтом. Вторые номера ловко меняли кассеты. Через минуту с небольшим все было кончено.

  - Проверьте, уцелел ли кто-нибудь и окажите им помощь, - лицемерно вздохнул Крамер. - Нам не помешают пленные.

  * * * * *

  - Го-о-о-осподу помо-о-о-олимся! - старательно выводил митрополит, делая упор на букву "о". Сегодня он лично руководил службой. Прихожане дружно вторили ему. Вечер удался - и праздник тоже.

  - Помо-о-о-олимся!

  - Иже еси на небеси-и-и-и!

  Белголландские солдаты, появившиеся на пороге, застыли в недоумении. Один из них машинально перекрестился. Полковник Давид Антуан посмотрел на подчиненного с нескрываемым презрением.

  - Дурак, это же ортодоксы.

  - Виноват, герр полковник, - пробормотал солдат.

  - Похоже, здесь проблем не будет, - Антуан окинул взглядом помещение. - Такая толпа и все без оружия. Можно сказать, сами себя в тюрьму загнали. Герр Тиммерманс, выставить здесь охрану. Обойдите вокруг церкви и перекройте все возможные выходы. Остаетесь здесь за старшего. Мы поищем другое место для штаба.

  - Будет исполнено, герр полковник.

  * * * * *

  В дверь кто-то постучал. Уже не пули, понял капитан Шметилло, похоже на удары приклада.

  - Есть здесь кто-нибудь? - спросил человек по ту сторону двери. Почти без акцента.

  Страшно вспомнить, сколько белголландских студентов прошли через московские и петербургские академии только за последние десять дет! Совершенно ослепленные гордыней российские генералы и адмиралы ничего не хотели понимать. Как же, варвары приехали учиться уму-разуму у ИМПЕРИИ!

  Гордыня - смертный грех. И вот пришел день расплаты.

  - Кто спрашивает? - поинтересовался Шметилло.

  - Люггер-капитан Верхувен, морская пехота ВИК. С кем имею честь?

  - Капитан Шметилло, Российская Императорская Армия.

  - О! - голос за дверью заметно оживился. - Прошу пана капитана... Простите, уж лучше я по-русски. В моем активе всего лишь короткий визит в Варшаву. О чем это я? Ах, да! Пан капитан, снимайте этот сатрапский мундир. За нашу и вашу и свободу!

  - Вы в своем уме, пан Верхувен? - изумился Шметилло. - Вы на полном серьезе мне это предлагаете?!

  - А, вы из этих, - заметно поскучнел люггер-капитан. - Честь дороже жизни и прочие высокие материи. Напрасно, совершенно напрасно. Хорошо, мне некуда торопиться. Вы здесь заперты и окружены со всех сторон. Подумайте пока. Хорошенько подумайте.

  И Шметилло задумался. Два револьвера, одна револьверная винтовка. И больше ничего. Как бы подороже продать свою жизнь?...

  * * * * *

  В ресторане "Веселые крикетисты" дым стоял столбом и коромыслом. Веселье было в самом разгаре. Хозяин был несомненым поклонником Уэллса. Другого объяснения в природе не существовало.

  Риттмейстер Абель уставился на открывшийся ему пейзаж с нескрываемым отвращением.

  - Содом и Гоморра! Вавилонский блуд! - вне себя от ярости прошептал правоверный кальвинист.

  Из-за дымовой завесы появилась пьяная офицерская рожа лица защитника отечества и немедленно бросилась целовать белголландца.

  - Дрррруг! Душа горррит! - на мундир риттмейстера брызнули скупые слезы. - Понюшка табака... жизнь моя - копейка...

  - Пошел вон, скотина, - Абель изо всех сил оттолкнул "друга".

  - Шта?!! - мгновенно изменился тон защитника отечества. - Не сметь! Молчать, когда с тобой разговаривает подпоручик! Свинья! Мерзавец!!!

  Риттмейстер выстрелил ему прямо в лицо. Новенький "парабеллум" тут же заклинило, от чего ярость белголландского офицера достигла совсем уже невероятных высот.

  На выстрел никто даже не обратил внимания. Это было невыносимо.

  - Похоже, здесь проблем не будет, - глубокомысленно заметил один из младших офицеров. - Они даже не поймут, что мы взяли их в плен.

  - Что?! - взорвался риттмейстер Абель. - Какой плен?! Открывайте огонь!!!

  - Но, господин риттмейстер...

  - Исполняйте приказ!!!

  Первый стрелок пожал плечами, шагнул вперед, поднял ручной пулемет и прижал большим пальцем гашетку.