Из Америки – с любовью
Из Америки – с любовью читать книгу онлайн
Этот мир очень похож на наш. Тут есть телевидение и атомная энергия, автомобили и самолеты, Россия и Америка. Вот только Соединенные Штаты здесь третьестепенная держава, погрязшая в собственных проблемах, а Россия привольно раскинулась на трех континентах, от Варшавы до снегов Аляски и от Архангельска до Порт-Артура. А во главе крупнейшего и сильнейшего государства на Земле стоит не президент и даже не генеральный секретарь, а Император и Самодержец Всероссийский… Сладкий сон патриота-монархиста, не правда ли? Но далеко не всех устраивает сложившееся положение вещей. Конечно же, у Империи есть опасные враги, и поэтому в этом мире всегда найдется работа для специального агента Третьего управления Сергея Щербакова и его верного напарника Андрея Заброцкого!
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Владимир Серебряков и Андрей Уланов
Из Америки – с любовью
Глава 1
«САНКТ-ПЕТЕРБУРЖСКИЕ ВЕДОМОСТИ»
18 сентября 1979 года
«Наш корреспондент из Бухары сообщает: „Сегодня начался судебный процесс, которому по праву суждено стать судьбоносным для многих тысяч бухарцев – если быть точным, для ста восьми тысяч жителей Ширабадской долины, ставшей, если мне будет дозволено так выразиться, яблоком раздора.
Те из наших читателей, кто внимательно следит за новостями из Ташкента, уже осведомлены о трагической гибели одного из самых желанных женихов города – Георгия Александровича Ананьева, накрытого лавиной в Памирских горах, где этот известный охотник искал следы снежного барса. Оставленное им наследство превышает миллион империалов, причем большая его часть вложена в акции основанной отцом г-на Ананьева компании по орошению Ширабадской долины, вот уже шесть десятилетий снабжающей водой этот рукотворный рай.
Теперь за ананьевские миллионы готовы сразиться на судебной арене трое дальних родственников покойного миллионера и его светлость эмир бухарский, рассчитывающий, вероятно, поправить таким способом свое шаткое финансовое положение. Между тем от того, кто получит в свои руки контрольный пакет акций компании и как ими распорядится, зависит будущее этой части Туркестана…“»
Рига, 18 сентября (нового стиля)
1979 года, вторник.
Анджей Заброцкий
Около участка я затормозил ровно без пятнадцати восемь. Выиграл пять минут и переплатил пять копеек по сравнению с подземкой. Зато – комфорт. Все никак не хотелось вылезать из уютной кабины «патрульчика» в сырую промозглость, оставшуюся после долгого ночного дождя. А у меня мягко, тепло, радио мурлычет. Откинул бы сиденье да подремал часок. Только вот у меня такой номер не пройдет. Это Старик может приходить на час позже, и ему никто слова не скажет. Наоборот, начальник вежливо расшаркается и поинтересуется: «Как здоровье, Михаил Иванович? Бок не беспокоит? Может, все-таки оставите нас на недельку да и в Пятигорск…»
Ладно. Тем более что все эти мысли лезут в голову только потому, что никак не хочется вылезать под своеобычное лифляндское морошение. Вроде дождя и нет – то есть он не капает, как дождю положено, – а все же что-то летает в воздухе наподобие мелкой водяной пыли. Я захлопнул дверцу и, поплотнее закутавшись в куртку, побежал ко входу.
В участке тоже было тепло. У нас котельная своя, поэтому температура в помещениях не зависит от настроения градоначальника. Вообще большая свинья у нас нынче в градоначальниках. Покойный Сторев, да будет земля ему пухом, умел находить деньги и на ремонт проезжих дорог, и отопление включалось при плюс пяти, а не при минус трех. А Тимирязев, сволочь, экономит… до очередной растраты.
Когда я вошел в отдел, из всех сотрудников там был только один Приходько. Ясно – остальные сладко спят.
– Доброе утро, Иван Ильич. Мне что-нибудь есть?
– Доброе утро, Анджей. Ничего. Да, вчера вечером Михаил Иванович просил подготовить новые списки вещей.
– Я знаю.
Еще бы мне не знать. Последним-то вчера ушел я. И список я подготовил еще вчера. Тоже ведь абсолютно бесполезное занятие. Ну скажите на милость, какой вор будет сдавать краденные на Рижском взморье вещи в рижский же ломбард, если за полдня можно сгонять в стольный Питер и сдать в тамошнюю скупку хоть крест от Александровской церкви?
Я сел за стол, сдул с него несуществующую пыль и уныло уставился на груду картонных папок. Бумаги, бумаги, бумаги. Два месяца я работаю в отделе. За это время мы закрыли пять дел. И целых три раза кто-то из сотрудников выезжал на задержание. Естественно, это был не я. Я за эти два месяца съел восемь фунтов архивной пыли, научился печатать на «Зингере Л-400» не хуже заправской машинистки и безнадежно испортил пару брюк, лазая по чердаку в поисках следов одного неудачливого членовредителя – тот задался целью отомстить бывшей подруге и, кажется, серьезно повредился умом на этой почве. Впоследствии выяснилось, что преступник пролез через квартиру на пятом этаже, но мы узнали об этом только вечером, когда вернувшийся хозяин открыл аккуратно запертую дверь и обнаружил следы монголо-татарского нашествия. Безумного ревнивца мы так и не поймали. Пока. Я подтянул к себе верхнюю папку. «26 февраля в Екатеринославе была взломана квартира инженера Кущина В.Н. Убита находившаяся в момент совершения преступления в квартире мать инженера Кущина В.Н. Кущина A.M. Взято то-то, то-то и то-то. Отпечатков пальцев нет».
У нас тоже нет отпечатков пальцев. Именно поэтому я сижу и перерываю груду старых отчетов с целью отыскать ограбления с идентичным почерком. А что считать идентичным почерком? Вот если бы вор каждый раз сворачивал вентиль с кухонного крана, причем именно с горячей воды, или рисовал карандашом на обоях три елки…
Были бы у нас, как в Москве и Питере, стационарные вычислители – сидел бы я без дела. Потому что с гораздо большим успехом сравнивать старые отчеты может вычислитель. Хотя вру, дело бы мне всегда нашли. Был бы человек…
Дверь в комнату резко распахнулась.
– Иван Ильич, собирайтесь. А, Анджей, ты уже пришел? Отлично.
Старик озабоченно взглянул на часы.
– Круминга ждать не будем. Срочный выезд. Задвинье. Еще одно ограбление. На этот раз с трупом.
Ехать пришлось по рижским меркам долго – почти полчаса. Труп нашли в одном из так называемых «летних домиков». Эти симпатичные с виду – точь-в-точь поганки – дачки разрослись, опять же как грибы известного сорта, между чопорно-нищим Задвиньем и прославленным Рижским взморьем вдоль скоростной дороги. Зимой они пустовали, а с весны до осени их заполняли толпы отдыхающих из столицы и Москвы. Традиционно сюда заезжали промышленники, купцы, а в особенности интеллигенты – люди серьезные, хотя и не всегда состоятельные. Наш «клиент» относился, по всей видимости, к последней категории.
Дверь в летний домик не взламывали. На замке – никаких следов. Может, конечно, тут поработал отменный взломщик с хорошим набором отмычек, но скорее всего дверь отворил сам хозяин, который теперь лежал в коридоре. В большой кровавой луже.
Старик посторонился, пропуская экспертов.
– Та-ак. Значит, он открыл дверь, посторонился и… А вот и сам пистолет. Вы закончили? – спросил он фотографа.
Тот еще раз нажал на спуск и кивнул. Старик вытащил из кармана ручку и ловко подцепил изящный никелированный пистолетик за спусковую скобу.
– Та-ак, и даже номер не спилен. Анджей, как только вернемся, проверьте по картотеке.
Я уныло кивнул. Как будто в этом есть какой-то смысл. Я на эти пистолетики – «беретта» 22-го калибра, дамская модель – еще на практике успел насмотреться выше крыши. Любимое оружие барышень… и воров, которые срезают у этих самых барышень сумочки. Маленький, удобный, и выстрела почти не слышно. Убить человека из «беретты» можно или точно зная, куда стрелять, или случайно. На теле покойного я насчитал три раны. Дважды пальнули в грудь, и последняя пуля в голову – контрольный выстрел, прямо как в китайском фильме про русских шпионов.
– Михаил Иванович, посмотрите, – позвал из комнаты Приходько.
Старик спокойно переступил через труп и вошел в комнату. Я опустил «беретту» в пакетик для вещественных улик, а пакетик – в портфель для образцов фирмы «Люй Шунь и сыновья». Отличная штука этот портфель. Отделений и кармашков в нем больше, чем рисинок в китайском бутерброде.
Когда я вошел в комнату, Приходько, стоя на постеленной на стол газете, увлеченно ковырялся в плафоне.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил Старик.
– Одну секунду, Михал Иваныч, сейчас…
В плафоне что-то щелкнуло, и на Приходько посыпались деньги. В самом прямом смысле. Точнее – небольшая пачка, перетянутая резинкой. Отскочив от Приходькиного лба, она шлепнулась прямо мне в руки.
