Вид на доверие (СИ)

Хил крепко сжал зубы, обеспокоенный и упрямый.

— Сейчас он в городе. Но ему еще месяц тут находиться. Я не могу допустить встречи, — с каждым словом голос мужчины становился все глуше и глуше. Вероятно, зря он раскрывал все опасения и предположения, но скрывать их Вик не хотел. — Это может плохо кончиться.

— С чего ты взял? — Эштон кривовато, но все равно крайне не натурально ухмыльнулся — будто трещина по лицу прошла. — Все что было когда-то осталось в прошлом. Он тут лечится, я тут тоже якобы лечусь… Удивительно, я был уверен, что он давно откинулся, — парень легко слез с коленей любовника и вернулся к чаю. — Зря ты переживаешь. Я не стану бросаться ему на шею или в ванную, чтобы завершить начатое. Мне уже не 17 лет.

Эштон был необычно разговорчив, пытаясь скрыть за болтовней нервозность и… Было что-то еще. Какое-то мазохистское желание увидеть давний объект страсти, но в этом Эш даже себе бы не признался.

— Эштон, — позвал Виктор, готовый ждать худшего. Пальцы руки, из которой только что пришлось отпустить любовника, непроизвольно и крайне бессильно сжались в кулак. Перед самим собой было отвратительно понимать, что хоть какого-то влияния на парня остается все меньше и меньше. Если так продолжится и дальше, у Виктора в отношениях не останется ничего, кроме добровольных страданий, как бы это ни звучало. Не того он ждал и не к тому стремился, выбрав Эша и отдавая ему потихоньку себя; не ждал он подавления и отсутствия воли что-то изменить; не ждал, что очередное обещание не вредить обернется против него безвыходным тупиком. И Хил как-то до невероятного наивно и малодушно решил, что нужно лишь восстановить руку, вернуть стабильную жизнь со стабильным графиком, загнать себя обратно в колею, чтобы суметь выпрямиться и взять все в руки — и тогда все наладится. Возможно, он был прав. Но в данный момент это мало чем могло ему помочь — контроль утекал сквозь пальцы. Не Эштона — себя самого.

— Я прошу тебя, — упрямо повторил Виктор, так и не разжав пальцы кулака. — Эш. Не рискуй.

Эштон поставил кружку с чаем на стол и сел напротив Виктора. Лицо его было спокойным, даже чересчур спокойным, но парень не чувствовал паники внутри себя, только нервозность. Даже шок прошел. Конечно, Барри — не лучшее, что может произойти в жизни, но ведь и не худшее. Может, вообще повезет и они не встретятся.

Внутри что-то кольнуло. Встретиться все же хотелось. Не для того, чтобы, как сказал Эш, броситься на шею, просто было любопытно во что превратился давний предмет юношеской влюбленности. Было что-то еще, но идентифицировать это чувство Эштон не мог.

— Не переживай, Виктор, — сказал парень. В этот раз голос звучал твердо. — Я, правда, не собираюсь делать глупости, едва увидев Барри. Я вообще не понимаю, почему ты решил, что я буду их делать. Кстати, откуда ты знаешь его фамилию? Не помню, чтобы я тебе ее говорил.

— Случайно зацепился за имя в списках Рональда, — не моргнув, ответил Хил, обнимая пальцами кружку и пристально следя за реакцией Эштона. — Я очень хотел ошибаться. Эш, — Виктор, оставив чашку, поднялся и сел на колени любовника: лицом к нему и ногами по обеим сторонам стула. Ладонь улеглась на плечо, потом скользнула по шее, будто удерживая голову, а потом Виктор привычно зарылся пальцами парню в волосы, — Эш, ты точно не будешь делать глупостей?

— Точно, — Эштон ответил уверенно, потому что в самом деле так считал. Он взъерошил любовнику волосы и усмехнулся. — ты слишком плохо обо мне думаешь. Я не истеричка, чтобы при каждом удобном случае впадать в скандальное состояние.

— Ты не истерик, — согласно кивнул Виктор. — Но ты очень напрягся, когда о нем услышал.

Мужчина выдохнул, стискивая зубы.

— Ты меня знаешь. Я не могу не беспокоиться об этом. Тем более сейчас, когда я только наполовину дееспособен, — хмыкнув, Вик продемонстрировал правую руку.

— Конечно, напрягся. Я никак не ожидал, что ты будешь про него говорить. Тем более, не ожидал, что мир так тесен, — Эш закинул руки за талию любовника. — Я сам могу о себе побеспокоиться, а ты просто спокойно лечись.

— И какой тогда во мне смысл, если ты сам о себе беспокоиться будешь? — хохотнул Виктор. Не сказать, чтобы он совсем отошел, но более-менее начал успокаиваться, видя реакцию Эштона на все происходящее. Успокаиваться полностью он и не планировал, решив держать, так сказать, руку на пульсе, пока пути этих двоих не разойдутся окончательно.

— Как какой толк? — Эштон подался вперед и тронул шею любовника губами. — А кто будет меня трахать ежедневно и выносить мозг?

— О, ну да, конечно, — хмыкнул мужчина. — А когда изобретут секс-машины с искусственным интеллектом, меня можно будет легко такой заменить. Они и на гарантии, — прибавил он, кивая на руку, — и мозг выносить будут изощреннее по программе лучших психологов. А главное — по команде “отъебись” они реально отъебываются.

— Что ж ты из крайности в крайность? — фыркнул Эштон, отстраняясь. Он прищурился, глядя на любовника. В этот раз в прищуре была и добрая насмешка, и доля вызова с пошлостью.

Виктор фыркнул в ответ, склоняясь, чтобы добраться губами до шеи парня. Засосов, пожалуй, машины тоже не оставляли. Не такая уж и крайность.

— По настроению, — все же пояснил мужчина, прихватив зубами мочку.

— Так исправляй свое настроение, — хмыкнул Эш, продолжая щуриться, но уже довольно. Он поднялся ладонями вверх и вплел пальцы в волосы Виктора, немного оттягивая его голову, чтобы можно было его поцеловать.

— Ну так исправляй, — парировал Виктор, поддавшись отстраняющим его пальцам, но не делая никаких подвижек и попыток приблизиться. Он в шутливой провокации приподнял левую бровь.

Эштон усмехнулся и сам двинулся навстречу Виктору, выступая инициатором в этот раз самостоятельно. Поцелуй получился не страстным, не доверительным, но и не просто как дань отношениям. Просто легкий поцелуй с привкусом усмешки на губах.

Виктор отозвался на поцелуй дразняще и неглубоко, чтобы в процессе не затереть между телами многострадальную руку, тихо нывшую под гипсом.

— Неплохо, — с ухмылкой оценил он, отстранившись, и мягко сжал в зубах губы любовника.

— Я вообще неплохо целуюсь, если ты еще не успел заметить, — хмыкнул Эш, осторожно вытягивая губу из зубов любовника и отстраняясь. — Ну, что? Проверим твою ограниченность в движениях во время дела?

— Заметил-заметил, — отозвался Виктор, сжав в пальцах бок любовника и притянул Эша ближе, снова припадая к шее.

— Давай проверим. Жаль, не могу позволить себе чем-нибудь тебя стянуть, — посетовал Хил.

— В этом вся суть, — усмехнулся Эштон, запрокидывая голову и притягивая Виктора к шее ближе, позволяя все-таки оставить на ней парочку засосов, если Вику захочется это сделать. — Сегодня ограничен будешь ты.

Виктор возможностью воспользовался, а затем снова отстранился и слез с колен Эштона, выпрямляясь.

— Не перегибай в этом палку, — с усмешкой предупредил Хил, прихватывая горловину футболки любовника и потягивая на себя.

— Поверь, — Эштон не сопротивлялся на движение и поднялся со стула. — _Я_ умею не перегибать палку в подобных вещах, несмотря на мой небольшой опыт в них, — он коснулся дразняще губ Виктора, а потом потянул его в спальню, где почти моментально ловко развернул и несильно толкнул в сторону кровати, понимая, что в случае падения Виктор не сможет упасть так, чтобы не задеть гипс.

Хил осторожно отступил под толчком и сел на матрац, не спеша откидываться. Ему как минимум нужно было снять футболку, а для того, чтобы сделать это быстро, понадобится помощь любовника.

— С футболкой помоги, — попросил он, перекидывая через голову ремешок медицинской перевязи и откладывая снятый подвес в сторону. — Я так и не спросил, — хмыкнул Вик, подцепляя одежду, — как тебе псевдодизайнерское веяние? — и Хил мотнул головой, имея в виду повязку на глаз. Сам он не болел уже, хотя иногда очень хотелось почесать, но бинты скоро снимут, тогда и почесать можно будет. Кир сказал, что Виктору такая повязка идет не только больше бинтов, но и просто идет, хотя на морде, залепленной пластырем, это и хуже видно. Мужчина полагал потом сменить белую перевязь на такую же черную, раз уж все равно слеп (временно или нет — вопрос десятый), но в зеркало себя толком не видел, потому проверить правдивость слов Николсона пока мог только с помощью мнения иного человека.