Аморальное (СИ)

– В каком?

Она помолчала.

– Я… никогда не была с мужчиной… добровольно.

Он прищурился и погладил её по ноге.

– И много у тебя было мужчин?

– Больше, чем может быть у девственницы.

Он коротко улыбнулся.

– Неужели ты никогда не любила?

– Любила.

– Неудачно?

Она кивнула.

– Кто был первым?

– Мой брат.

Он удивлённо вздёрнул брови и чуть нагнул голову вперёд.

– Брат?

– Да.

Рэй слегка нахмурился.

– А ваша семья?

– Они не знали.

– А он?

– Тоже.

– И чем всё закончилось?

– Его убили.

Рэй непонятно улыбнулся и откинулся на спинку.

– Я уже готовился к запутанной истории инцеста.

– Мы были детьми.

Он перевёл взгляд куда-то в сторону.

– Тебе никогда не хотелось уехать?

– Я уезжала.

– Там было хуже?

– Нет.

– Но что-то держит тебя здесь?

И тогда она поняла, что если не сделает усилие над собой, то Рэй уничтожит её слишком быстро.

– Ты хочешь уехать? – она решила перевести стрелки.

Он задумался.

– Я всегда уезжаю.

– Это не твой город?

– У меня нет своего города.

– А Эдинбург?

Что-то непонятное, похожее на осуждение, появилось в его взгляде.

– Я родился не в Эдинбурге.

Она понимающе кивнула.

– Но жил там?

– Не совсем.

Она промолчала. Он тоже молчал, минуты три, потом вернулся Эрик, и они тронулись с места.

– Куда мы едем теперь?

Он пожал плечами.

– Зачем ты привёз меня сюда?

– А я уже начал верить, что нашёл женщину, не задающую вопросы.

– Я перестаю быть ею, когда вопросы задают мне.

Он чуть наклонился вперёд, заглядывая ей в глаза.

– Ты всегда была такой податливой?

Она промолчала.

Она видела в окно, куда они едут, она узнавала дорогу и всем сердцем надеялась на то, что ошибается. Но она была права, и вскоре автомобиль остановился рядом с её домом.

– Нам по пути, – непринуждённо пояснил Рэй. – Но если ты не собиралась идти домой, можем подвезти тебя в другое место.

Она молчала, смотря на свои колени, и пыталась подобрать слова.

– Я ведь осталась тогда.

– Когда?

– В отеле. Чтобы ты не следил за мной.

– Я и не следил, – он коснулся её щеки. – Точнее, не я следил.

Она молчала и смотрела на колени.

– Амелия, у меня не так много времени, как я обычно даю понять, и стоять здесь мы не будем вечно.

Она молчала.

– …и если ты не выйдешь сейчас, то придётся выходить в другом конце города.

– Зря я говорила тебе про человека за спиной.

– Я всё ещё могу говорить по-другому.

Она медленно вышла из машины и направилась к дому. Она шла медленно и напряжённо, потому что понадобились усилия для того, чтобы не хромать. Тело болело невыносимо.

По крайней мере, теперь она знала, что маскировка и двойная жизнь не прихоть паранойи. По крайней мере, он, казалось, не узнал, что она из полиции.

Она просидела на полу весь остаток дня, слушая музыку и периодически постукивая головой о стену. К вечеру она уже легла на пол, к ночи вернулась в себя и подумала о том, что пора заняться ушибами. Наутро следовало бы сделать объёмную причёску, чтобы скрыть опухлость на затылке, и что-то нужно было делать с ногой, потому что боль в соединении бедра с тазом не проходила и мешала не только передвигаться, но даже сидеть. Ими делала растяжки, приняла ванну, постоянно щупала и массировала больное место, но всё, что она смогла выяснить о характере повреждения – это защемлённый нерв.

Мрачный ядовитый осадок не давал ей уснуть, как затхлый туман над болотом, и она лежала в кровати до пяти утра, без мыслей, без чувств и желаний. Потом она, всё-таки, уснула на пару часов, и утром пришло время заметать следы и ехать в департамент.

А Рэй снова исчез, и она снова жутко боялась преследовать его, но через неделю, всё же, решилась и поехала ночью к Блэкам. Рэя она увидела только дважды, и то мельком, когда он проходил мимо окна, всё остальное время он был, по всей видимости, в комнатах, окна которых выходили на другую сторону. Через два дня Ими в полной готовности подобралась к участку, усыпила собак и прокралась в дом.

Эрик и Дерек не спали, они смотрели хоккей в гостиной, и Ими чувствовала, как становится тепло, хотя её пульс, казалось, не менялся, и в голове не стучало, и она даже не нервничала, и этот жар тела был единственным знаком для неё, что адреналин в крови зашкаливает. Корли почувствовал её: он лежал в гостиной рядом с диваном. Он поднял голову и уши, резко вскочил и убежал за ней, но Эрик и Дерек этого, на счастье Имтизаль, не заметили. Корли не лаял: он узнал её по запаху, но был удивлён и внимательно обнюхал её, преградив ей дорогу в коридоре, оскалился и потом ещё долго сомнительно смотрел ей вслед, прежде чем вернулся в гостиную.

Рэй спал в этот раз достаточно крепко и даже не проснулся, когда Ими открыла дверь и впустила в комнату тусклые проблески коридорного света. Ими заметила, что он всегда спал на спине, по крайней мере, всегда, когда она к нему заходила. Менялось только положение головы и рук. На всякий случай Ими, всё же, прыснула слабым раствором хлороформа, и сидела рядом с Рэем два или три часа, и в эти два-три часа она была действительно счастлива. Она даже забыла о том, как он ломает её жизнь, её планы и её педантичную жажду упорядочить своё будущее. Она забыла, как болит бедро. Она обо всём забыла, она только смотрела на его странное рельефное лицо и тихо радовалась своей любви.

Внизу пропали отдалённые шумы телевизора, Имтизаль стала более чутко прислушиваться к шорохам, и не зря: Эрик зашёл проверить Рэйнольда и подошёл так тихо, что она только в последний момент успела спрятаться за шкаф. Она подождала, когда телохранители уснут, и тогда стала обыскивать дом в попытке найти что-нибудь, хоть отдалённо связанное с ней. Ей не удалось включить компьютер и ноутбук Рэя: не удалось взломать пароль. Она нигде ничего не нашла, посидела ещё полчаса с Рэем и неохотно вернулась домой. По крайней мере, теперь ей стало намного легче.

В департаменте было нечего делать: золотой век преступности прошёл быстро и незаметно, и теперь любое убийство в драке выглядело сенсацией.

Потом Рэй снова появился: он неожиданно позвонил в дверь около девяти вечера и уехал только утром. Той ночью он был почти даже бережным, по крайней мере, далеко не таким грубым, как при их первом интимном контакте. С этой встречи началось их общение. Поначалу Имтизаль сильно нервничала из-за этого, жила, дышала и питалась паранойей и даже не могла погружаться в сон дольше, чем на один час за раз, но постепенно стала привыкать к Рэю, его присутствию в её жизни и необходимости говорить. С ним как-то было проще говорить, вернее, не проще, нет: это ему было проще говорить с ней, чем даже её родителям, ему одному это удавалось. Иногда, даже часто, ей казалось, что он всё знает, абсолютно всё, начиная её детскими истязаниями кошек и заканчивая вездесущим Омаром, и он так смотрел на неё, когда она пыталась уходить в себя и сводить всё на нет, что ей приходилось что-то говорить. Потом она осознавала это и обещала себе в следующий раз не поддаваться, но у неё не получалось. Сначала она думала, что его власть над ней сильнее, чем была у всех остальных, но на самом деле она не могла сравнивать его со всеми остальными, потому что Рэйнольд был единственным, кто принял эту власть. Они виделись около двух-трёх раз в неделю, и вскоре Ими начала смиряться, начала привыкать к делёжке между двумя квартирами и почти перестала паниковать, находясь на службе. Рэй, к её счастью, не мучил её расспросами, быстро схватывал те области, о которых она категорически отказалась бы говорить, и незаметно сменял тему, когда затрагивал их. Он никогда не спрашивал, почему она не может прийти или чем она зарабатывает на жизнь.

Впрочем, зачем спрашивать о том, что знаешь.

Потом Ими начала видеть и позитивные стороны: она нередко оставалась на ночь у него, нередко при этом у него не оставались Эрик и Дерек, и она этим пользовалась вместо слежек. Хотя, как минимум раз в неделю она всё ещё наблюдала за ним, когда он был занят не ею.