Я видел сон (СИ)

Бильбо, который на самом деле не спал, а таился в темноте под пологом кровати, прикусил губу. Сейчас ему отчего-то захотелось помочь Торину раздеться, помочь справиться с одеждой, проводя руками по его телу, чувствуя биение его сердца, тепло его ладоней, его горячее дыхание. Пожалуй, было глупо в свое время отказываться от этой возможности побыть рядом с ним лишнюю минуту. Ведь Торин так часто был занят.

Торин же аккуратно сложил вещи, подошел к кровати и улегся, довольно потянувшись. Закинул руки за голову, обдумывая услышанное, вглядывался в едва различимые в темноте цветы, вышитые на пологе кровати. И замер, затаив дыхание, когда почувствовал неожиданное прикосновение к животу.

- Ты не спишь? – спросил он хоббита, скользнувшего вниз, тут же осекся, потому что ощутил поцелуй внизу живота, там, где темная дорожка чуть вьющихся жестковатых волос спускалась к лобку. Жадные губы прижались, оставляя отметину. Торин не стал больше ничего говорить, часто вдыхая прохладный воздух спальни, ставший вдруг терпким и горячим, как подогретое вино со специями.

- Прекрати дразниться… - пробормотал Торин, но Бильбо только усмехнулся, устроившись меж его ног, и очень осторожно, почти неощутимо касался уже вставшего члена. Похоже, действительно соскучился по жарким совместным ночам и решил сам исправить положение.

- Молодец, - шепнул Торин, потеребил его за ухом и замер, ощутив вдруг, как сомкнулись губы вокруг истекающей смазкой головки. В голове мелькнула шальная, но давно взлелеянная мечта – чтоб Бильбо взял в рот полностью, без остатка. Конечно, это было вряд ли осуществимо, но… но тут Бильбо зафырчал, и, словно угадав его мысли, перестал вылизывать одну лишь головку и попытался взять глубже. Торин, затаив дыхание, смотрел и глазам своим не верил. Раньше такого не было. Зажмурив глаза, Бильбо забирал у него все глубже и глубже в себя, не переставая постанывать – глухо, сдавленно и тихо, потому что глотка была заткнута здоровенным крепким членом. Торин тоже зажмурился, понимая, что иначе не продержаться ни секундой больше, попытался представить себе что-нибудь не столь возбуждающее, но не удержался и все же приоткрыл глаза. Встретился глазами с Бильбо. В его глазах мелькнула лукавая искорка, и тут Торин ощутил прикосновение нежных маленьких пальцев к яйцам, Бильбо вновь глухо застонал, перекатывая их в ладони, сдавил, отчего Торин вскрикнул, но не от боли, а от удовольствия. И, невзирая ни на что, прижал все-таки хоббита лицом вплотную к паху, отчего все тело отозвалось искорками возбуждения, выплеснул семя прямо в податливое, мягкое горло, крепко стискивающее член. Бильбо едва слышно застонал, задергался, вырываясь, и Торин, шумно вздохнув, выпустил его.

- Ты ужасен… - пробормотал Бильбо, откашлявшись, попытался привести себя в порядок. Курчавые прядки волос растрепались в полном беспорядке, налипли на лицо, покрасневшее от усердного труда.

- Что?

- Обязательно было так делать?

- Обязательно, - усмехнулся Торин и прижал его к себе, принялся целовать упиравшегося хоббита. Тот вырывался, слабо сопротивляясь, но потом стих, обхватил его за шею и замер под ним послушно.

- Мне очень понравилось, - шепнул Торин, прижимая его к себе плотно-плотно.

- Я заметил.

- Не обижайся. Я давно хотел попробовать… чтоб так, - сглотнул Торин, заново переживая приятное покалывание в паху. Бильбо молчал-молчал, чертил по его плечам узоры, а потом все же спросил:

- Что тебе сказал Оин?

- Чтоб ты почаще брал у меня в рот по самые яйца.

- Что? Что-о?!

- То, что ты слышал.

- Ты врешь, - фыркнул Бильбо, - я не верю. Твои сны не могут означать подобное. Или могут?! Но тогда ты совсем ужасен! Совсем ужасный король.

Торин рассмеялся и обнял крепко до хруста в костях.

***

Сон вновь оказался дурным. Нахлынуло все и сразу, поднявшись к горлу, словно тина. Слышал колокола Дейла словно наяву. И как будто из-под воды смотрел, из-под толщи времени, как кружит сизый пепел, и летят на землю осколки неба.

И башня вновь сожжена дотла.

- Дурное предзнаменование, - пробормотал Торин, отмахиваясь от сна. Еще во сне знал, что это сон, но легче от этого не становилось. Словно затишье перед бурей.

- Опять ты бормочешь про разрушение, - хмыкнул Бильбо, тоже проснувшись. Чутко, значит, спал. – Опять кошмарит?

- Да. Неясно, к чему.

- Харад вдруг разгневается на разгон работорговли и пойдет на нас войной?! – пробормотал Бильбо и тихо прыснул в кулак.

- Что смешного?

- Потому что ты только и думаешь о чем-то плохом! Чем больше думаешь, тем больше снится, чем больше снится… как снежный ком. Надо перестать думать о плохом.

- У тебя все так просто.

Бильбо фыркнул, не стал дальше пререкаться и присел на кровати. Торин глядел на него, невысокого, крепко сбитого, но все равно не похожего на гнома даже в полумраке спальни. Лунный луч едва заметно скользил по его телу, когда Бильбо вздыхал особенно глубоко, а Торин смотрел, обводя взглядом поджившие, уже менее заметные шрамы и рубцы. От нежности слова замирали в горле.

- Разрушение – не всегда катастрофа, - зашептал Бильбо, лунный луч положил треугольники света на щеки, подсветил его глаза. Торин положил ладонь ему на щеку, вгляделся, стараясь определить их цвет. Серые? Синие?

Бильбо перехватил его ладонь своей, стиснул, глядя серьезно.

- Ты хоть знаешь, о чем говоришь?

- Знаю, - Бильбо подобрался ближе, держа его за руку, - я думал, что погиб, когда спустился в рудники. Думал, что больше не будет ничего.

- Прости, - Торин стиснул губы, словно ему неприятно было вспоминать об этом

- Простил, - кивнул Бильбо, взял его за вторую руку, переплетая пальцы с его. Вновь посмотрел глаза в глаза, - без разрушения старого никак не построить новое, не понять его и не привыкнуть к другому. Понимаешь?

- Не вполне, - покачал головой Торин,

- Иногда нельзя цепляться за прежнее, - проговорил Бильбо, придвигаясь все ближе, пока губы его не оказались совсем рядом, так, что можно было ощутить его теплое, невесомое дыхание, - мерить старой меркой новое, например.

- Например, тебя?

- Например, меня, - улыбнулся Бильбо, поймал поцелуй, замер, ладони его вздрагивали в сильных пальцах Торина. Дышал глубоко и часто, то опускал ресницы, то вновь глядел на него. Торин увлек его вниз, под себя, прижался всем телом так плотно, будто раздавить хотел. Чувствовал его пальцы, стиснувшие запястья, и ноги, закинутые на спину, хотел неимоверно взять его именно сейчас, в эту минуту.

Бильбо запрокинул голову, застонал в предвкушении.

- Погоди, - Торин разорвал прикосновение, стиснув зубы, точно от боли. Бильбо едва слышно зашипел, сбитый с толку, но Торин все равно нашел жестянку со смазкой. Быстро смазал головку, ощутил прохладную вязкость на члене.

- Ты ласковый… - забормотал Бильбо, тычась губами ему в шею, благодарно целовал его, ощутимо вздрагивая от проникновения. И упоенно зашептал, какой Торин замечательный, и как с ним хорошо, отчего Торин перестал что-либо соображать, кроме самых простых истин. Вновь зазвенели колокола, кровь с гулом разносилась по сердцу, и больше Торин не слышал ничего, кроме биения сердца.

- Ты все?

- Да. Очень… хорошо.

- Всегда бы так, - буркнул Торин, улегся рядом. Вновь почувствовал теплые, нежные пальцы, неплотно сомкнувшиеся на запястье.

- Во сне, стало быть, ты более искусный в постели?

- С чего ты взял?! – Торина аж встряхнуло от его слов. Бильбо рассмеялся:

- Ты бормотал тихо, я пару раз и прислушался. Давно еще. Судя по твоим словам, ты меня удовлетворяешь быстро и на раз-два, герой-любовник!

- Тебе не стыдно было подслушивать?

- А тебе не стыдно иметь меня во сне без моего согласия?! – расхохотался Бильбо, свернулся калачиком, пытаясь увернуться от щекотки, но не смог и только смеялся, задыхаясь и всхлипывая. А потом прижался к Торину, угнездившись у него под боком.