Второй шанс (СИ)

Их шатл и сопровождающие крестокрылы сели на небольшой планетке, которая, казалось, вся состояла из озер и лесов. Несколько затерянных в этом озерном крае городов со столицей на более-менее расчищенном от растительности участке, вот и все, что на ней имелось. Тишина и покой. Но Мадина, как никто, знал, что это впечатление может быть очень обманчиво. Поэтому задерживаться в этом краю лесов и озер не стоило.

-Мы здесь только заправимся и двинемся на встречу с принцессой Органой, – пояснил Мадина Атилессу.

-Сэр, - Ведж козырнул, - позвольте поговорить с вами… наедине.

Мадина вздохнул. Он догадывался, о чем пойдет речь.

-Что ж, идемте, - и указал на дверь своего номера.

Как только они остались одни, Ведж сразу приступил к делу:

-Сэр, вы обещали…

-Я помню, что Вам обещал, коммандер. Но ведь мы еще не достигли точки назначения.

-Сэр! – снова повторил Антилесс. – Пока мы здесь… Скайуокер находится в плену. И неизвестно, что с ним… - Антилесс на мгновение замолчал, - и неизвестно, что с ним там делают. Вы обещали помочь нам, но если и не можете помочь, мы.. наш долг… короче, мы идем за ним!

Выпалив все это, Антилесс уставился на генерала, ожидая ответа.

Мадина в размышлении прохаживался по небольшому номеру. Да, с точки зрения выгоды для Альянса, пилоты должны были его сопроводить в нужное место, и только после этого отправляться на поиски друга, а лучше бы и не отправляться. Там они наверняка погибнут, а их жизни нужны Альянсу, как никогда, чтобы сделать Императора посговорчивей. Мадина поднял голову и рассеянно посмотрел в окно. За окном был погожий день. Голубое небо. Ярко светило солнце. На душе было пасмурно и сыро. Вся эта возня с Альянсом и Империей. Она все равно не могла вернуть его семью… И он ничем не мог помочь своим близким, когда они погибли под той бомбежкой, которую организовала Империя, вычищая повстанцев с их планеты. Тогда он ничего не мог поделать. Ничего…. Это было больно вспоминать до сих пор. Хотя прошло…. Неважно. Но он мог кое-что сделать здесь и сейчас. Возможно, еще удастся спасти этого наглого мальчишку. Мадина покачал головой. Никак не хотелось верить, что он погиб или пыточные дроиды сделали свое дело.

-Хорошо, - решительно сказал он, прервав свое движение из угла в угол.- Я вас отпущу и помогу проникнуть на «Исполнитель». Дайте мне два дня на подготовку. И я буду вас ждать здесь еще три дня. Пойдете вы и.. возьмите с собой еще несколько человек, а остальных оставьте мне, чтобы добраться до принцессы … в случае чего.

-Сэр! Благодарю! Мы уже все решили: пойду я, Хорн и Джонсон.

Мадина усмехнулся. Ну, разумеется, они все решили. А спрашивали так, из вежливости.

«Исполнитель» передислоцировался с первой линии обороны во вторую, уступив место более юрким и подвижным крейсерам. Участие его в боевых действиях, если бы таковые состоялись, не требовалось, а учитывая последние события в моей семье, были абсолютно противопоказаны, о чем мне вполне определенно сообщил Учитель («Уходи, уходи, и без тебя обойдутся»). В общем - то он был прав. С повстанцами мне сейчас воевать было не с руки. Мальчика предстояло еще приручать и приручать. Это была моя первостепенная задача.

Мое присутствие на мостике было не обязательно, тем более адмирал Пиетт уже оправился после встречи с моим сыном. Кстати, о сыне…

-Адмирал, – я обратился к Пиетту, - мне надо поговорить с вами.

Мы прошли в небольшой кабинет, рядом с капитанским мостиком.

-Адмирал, - повторил я, когда мы остались наедине. – Я прошу у вас прощения за своего сына. Он, безусловно, извинится перед вами и сам, но пока этого не произошло, я прошу у вас прощения за него.

Видеть Фимуса Пиетта в этот момент было одно удовольствие. Челюсть у него поползла вниз, а глаза, рискнули вылезти из орбит. Надо отдать мне должное, все-таки кадры во флот я подбираю хорошие. В следующий момент адмирал взял себя в руки, вытянувшись по стойке смирно и переспросил:

-Сэр?

Нападение на вас совершил мой сын. Он хотел срочно покинуть корабль и решил, что вы ему мешаете, больше этого не повторится.

-Я понял, Сэр. У меня нет претензий к вашему сыну, – адмирал стоял по стойке смирно, как всегда спокойный и собранный. Но я-то знал своего подчиненного, а что не знал, подсказала Сила. В глубине внимательных глаз светилась искорка любопытства и изумления. Я вздохнул, смиряясь с неизбежным. Этот человек должен мне доверять, иначе я не смогу ему доверять.

-Перестаньте тянуться, адмирал. У нас есть немного времени. Спрашивайте.

Адмирал не заставил себя упрашивать. Мог бы хоть для приличия отказаться.

-У вас есть сын, Милорд?

-Есть. Я узнал о его существовании совсем недавно.- Я поколебался, говорить, или не говорить. – Он повстанец. Был. Вам известно, что я привез на борт раненного пленного, этим пленным был мой сын. Он поправился, и попытался… покинуть флагман. В этот момент вы его и встретили. Еще вопросы? – Я надеялся, что Пиетт, как воспитанный человек, прекратит расспросы, но видимо, любопытство оказалось сильнее воспитания.

-И что теперь с вашим сыном, Милорд? – адмирал вдруг смутился, видимо, подумал то же, что и любой другой в этой ситуации. – Простите, если не хотите, не отвечайте.

-В этом нет ничего плохого, адмирал, – сказал я раздраженно, - он стал моим адъютантом, и в скором времени вы с ним познакомитесь. – Я вдруг поймал себя на мысли, что мне ситски приятно говорить это: «Мой сын стал моим адъютантом».

Видимо адмирал не ожидал такого исхода, что уж он там себе нафантазировал, я предпочел не уточнять, только он вытянулся и гаркнул:

Я рад, Сэр! Поздравляю!

-Ну, если так… - мне вдруг стало неловко, - спасибо. Можете идти.

Я вышел из кабинета вслед за Пиеттом. В общем, все срочные дела я уже переделал. Не срочных, как всегда, была ситхова куча, но они могли и подождать. А вот мои мысли о жизни и о себе подождать не могли. Я не торопясь пошел по коридорам флагмана, не замечая встречных. Да… подумать было о чем. Когда я привез мальчика на флагман, я легкомысленно считал, что все самое тяжелое позади. Как бы не так! Вот привез. Вот вылечил. А теперь, что?

Я потянулся в Силе проверить как там ребенок. Сила услужливо дала мне услышать легкое дыхание моего спящего сына. Я невольно улыбнулся, хорошо, что под маской этого никто не видит.

Присутствие мальчика постоянно выбивало меня из колеи. Его яркая аура отвлекала при медитациях и нервировала, мешала сосредоточиться на работе, но я ни за что не отказался бы от этой помехи. Мой сын был мне совсем незнаком, и в то же время уже удивительно близок.

Я оглянулся. Я и не заметил, как забрел в какое-то техническое крыло, где почти никого не было, зато было огромное панорамное окно, у которого можно было постоять и поразмышлять.

Итак, мальчик со мной. Что дальше? Надо обучать ребенка, надо наверстывать упущенное, ведь он много пропустил. То, что в детском возрасте постигалось легко и играючи, ему будет доставаться тяжело и не сразу. А некоторые вещи будут просто болезненны.

С чего же начать? Я задумался. Сила была велика и многогранна. Начать знакомство с ней надо с простейшего, и вместе с тем, надо не заучивать канон, а учить развивать свои способности самостоятельно, при каждом удобном случае. Надо поговорить с Учителем. Возможно, и он что-нибудь подскажет. Хотелось поскорее начать обучать мальчика. Я невольно улыбнулся. Еще нас ждут уроки фехтования. Я мечтал о них с нашей первой встречи там, в кантине. Тогда сын был одет в форму повстанческого коммандера. А теперь на нем форма имперского офицера. Ему будет трудно перестроиться. Он, наверное, и сам до конца не представляет насколько. Я должен ему помочь.

Но для этого надо, прежде всего, что бы он доверял мне. И не только… Надо чтобы я доверял ему. А этого я еще не достиг. Мой сын все еще оставался для меня повстанцем. Что ж, Учитель прав. Сразу доверие не появляется. Его надо заслужить. К нему надо прийти. Это вопрос времени.