Крамер против Крамера
![Крамер против Крамера](/uploads/posts/books/130609/130609.jpg)
Крамер против Крамера читать книгу онлайн
Сложные взаимоотношения между супругами вынуждают их расстаться. Отец с сыном остаются одни и начинается трудный процесс приспособления их друг к другу… (За исполнение главной роли в одноимённом фильме Дастин Хоффман был удостоен премии «Оскар» Американской Академии киноискусств).
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
— Прости, — сказал он. — У меня так давно ничего не было.
— Всё в порядке, — сказала она.
Они лежали на узкой кровати, накрывшись простынёй, рядом с посапывающим малышом. Передохнув, Тед попробовал снова войти в неё, кровать отчаянно заскрипела, Билли заёрзал во сне, и Синтия дала понять, что с неё хватит романтики для одной ночи.
— Ты оставайся, — сказала она, натягивая одежду, которую так полностью и не сбросила с себя. Он последовал её примеру, увидев, что он тоже полуобнажён, и повинуясь правилу «Леди надо провожать до дома», в молчании вышел вместе с ней. Вечеринка в её доме ещё продолжалась. Он поцеловал её. Она ответила ему небрежным ответным поцелуем и во шла внутрь. Через пять минут он уже был в постели рядом с Билли.
На следующий день они встретились на прогулке, поздоровались и отвели глаза в сторону, давая понять, что между ними нет никаких отношений, разве что случайная вечерняя встреча. Хотя Синтия, чьё имя он ухитрился забыть, даже будучи с ней, значила для него куда больше, чем он мог предполагать. После Джоанны она оказалась его первой женщиной. В следующий раз он отнёсся бы к ней с куда большей благодарностью, большей страстью, был бы куда способнее — но это будет с какой-то другой, только не с Джоанной, с Джоанной никогда ничего больше не будет. Он всё время гнал от себя эти мысли, не желая признаваться в них, но теперь они его не покидали. Жена оставила его, и если вас оставляет жена, рано или поздно вам приходится вступать в отношения с другой женщиной. Он снова вступил в сообщество холостяков.
Если бы даже он поддался искушению поверить, что все его действия были продиктованы лишь правилами поведения на таких вечеринках и обязательно должны заканчиваться с кем-нибудь в постели, он бы убедился в обратном на подобной же вечеринке в следующий уикэнд, когда никто не привлёк его внимания, и на последующей, и на, уик-энде за Днём труда, когда все вокруг искали встреч и знакомств, а он в сумерках стоял в стороне от прогулочной дорожки, держа в руке стакан и наблюдая за кишащей вокруг публикой; взгляд его упал на самую красивую девушку, которую он встречал за эти несколько недель, элегантную и стройную, в её белом платье. Он сделал ей комплимент, что от неё невозможно оторвать глаз, она улыбнулась ему, давая понять, что комплимент не оставил её равнодушной, но она направлялась на бурлящий весельем приём, куда он не мог последовать за ней. Он смотрел ей вслед, зная, что не сделает попытки снова встретиться с ней, потому что его четырёхлетний сын, только что покинув гостиную, отправился в их комнату, а его папа не может оставить его, чтобы поболтать с привидевшейся ему женщиной в белом платье. Глядя на людей, собирающихся на последний коктейль за это лето, он завидовал, насколько свободно они могут распоряжаться сами собой, так как им не о ком заботиться, а он даже не может себе позволить вволю погулять по дорожкам парка.
— Как ты себя чувствуешь, котёнок?
— У меня болит животик, папа.
— Я знаю. И, думаю, от того, что ты съел слишком много воздушной кукурузы в доме у Джоя.
— Да, я съел много воздушной кукурузы у Джоя.
— А теперь постарайся уснуть, радость моя. Завтра наш последний день здесь. И мы отлично проведём его. Мы построим самый большой песчаный замок за всё лето.
— Я не хочу возвращаться домой.
— Ну, видишь ли, наступает осень. И будет очень холодно. Так что теперь спи.
— Посиди со мной, папа, пока я не засну.
— Хорошо, котёнок.
— Я наелся кукурузы в доме у Джоя.
В последний день у «Дорогой Глории», Эллен, издательница, которая за всё лето так ни с кем и не встретилась, была не в силах покинуть своё кресло. Джордж, психиатр — наш пострел везде поспел со своими диагнозами, — сказал, что Эллен в высшей степени внушаемая личность и на неё оказали отрицательное воздействие воспоминания об уик-энде после Четвёртого Июля, когда её соседка по комнате тоже не могла встать с кресла. Это событие стало частью фольклора Файр-Айленда, его изустной историей, которая шла под рубрикой самого сильного нервного потрясения в одной из коммун холостяков.
Всё происшедшее было не лучшим способом, с помощью которого Тед, действительно, начал выздоравливать, хотя он должен был быть за это благодарен Файр-Айленду, но теперь он знал, что его ждут нелёгкие времена.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
![Крамер против Крамера - nonjpegpng_p0214.png](https://flibusta.biz/covers34534265325342/2/0/5/2/3/2/248310/1430230021/nonjpegpng_p0214.png)
— Тед Крамер и Джоанна Крамер стали разведены законным образом.
Тед решил отметить этот день, когда всё наконец встало на свои места. Он повёл Билли в «Бюргер Кинг». Празднование затянулось, потому что Билли выразил желание отметить его и большим количеством жареного по-французски картофеля. У ребёнка и так хватало забот, чтобы не отягощать их рассказом, что такое брак и откуда берутся дети, так что Тед решил не утомлять era рассказом о недавней судебной процедуре. Но он хотел, чтобы Билли хотя в общих чертах был в курсе дел.
— Билли, есть такая штука, которая называется развод. Это когда два человека, которые были женаты, становятся не женаты.
— Я знаю. Сет разведён.
— Развелись родители Сета. Как и твои папа с мамой. Теперь твои папа и мама, Билли, в разводе.
— А разве мама не говорила, что будет присылать мне подарки?
— Я говорю с тобой, как с мужчиной, Билли.
— Может быть, она всё же захочет… Возьми мне ещё картошки.
— Нет, умная голова, с тебя хватит.
Билли, восседающий в «Бюргер Кинге», был хорош, словно на картинке, и всё это было весьма приятно, но посещение с сыном дешёвой столовки не соответствовало значению события, которое обошлось ему в две тысячи долларов. Он подумал, что должен отметить его как-то более основательно. Из ресторана он позвонил девочке из их дома, которая порой брала на себя обязанности посидеть с ребёнком, и договорился с ней, что она придёт вечером. В его жизни не было женщины, с которой он мог бы отпраздновать это событие. За два месяца, прошедших после Файр-Айленда, он забыл, что значит показываться в обществе, если об этом вообще можно было говорить. Вот Ларри был погружён в него с головой. Он не хотел, отправившись в бар, излагать историю своей жизни первому встречному. Он позвонил стоматологу Чарли.
Чарли перебрался в студию, однокомнатную квартирку, со своей лаборанткой, но, побыв наедине друг с другом, они расстались через две недели. Тогда-то Чарли и позвонил Теду и сказал, что мужики должны держаться вместе и почаще видеться. И когда Тед предложил пообщаться вечерком, Чарли пришёл прямо в экстаз. Они встретились на углу Второй авеню и 72-й стрит, в средоточии баров для холостяков, и решили посещать их один за другим, выпивая в каждом. На Теде была плотная куртка, свитер и обтягивающие брюки, Чарли, коренастый мужчина сорока пяти лет, явился в блейзере и в брюках в столь крупную клетку, словно у поклонников оп-парта.
Первым делом они направились в бар «Приятели», который довольно прилично выглядел снаружи. Он был заполнен одними мужчинами, затянутыми в кожу. Ковбой у дверей — с могучим гульфиком и тусклыми глазами — сказал «Привет, тигры», после чего они вылетели из этого загона. Следующим оказался «Рио-Рита» со сверкающим музыкальным ящиком, весьма напоминающий такое же заведение на Файр-Айленде. Как у них в колледже, решил Тед и, пропустив пару рюмок, терпеливо слушал, как Чарли отпускает ему грехи, из-за которых ему пришлось развестись с Тельмой. У «Хансе— ля» было столько юных девушек и прыщавых юнцов, что Теду показалось, будто они попали на какой-то молодёжный фестиваль. Тут Тед узнал, что Тельма ушла от Чарли с его коллегой, другим зубным врачом. У «Запаты» собиралась публика постарше, но Тед с Чарли выделялись и на её фоне. Затем Чарли отпустил Теду и другой его грех, который заключался в том, что ему пришлось расстаться и со своей лаборанткой. Тед, который уже был крепко под хмельком от нескольких порций, стал сомневаться, может, он в самом деле имеет к ней отношение. В «Глиттере» было так набито, поскольку тут не разрешалось просто стоять у бара, они решили двинуться по улице по направлению к дому, сделав остановку где-нибудь в другом баре-стоячке.