Остатки (СИ)

- Я останусь, – уверенно сказал я.

- Тогда сиди тихо.

Я сел в ее рабочее кресло и стал наблюдать, играя ручкой, которую успел присвоить.

Джанет сняла с Нико одежду и полностью осмотрела его. Интересно, а как Нико отреагирует, узнав, что его осматривала девушка? Наверняка, он в первый раз попал в такую ситуацию.

- Три огнестрельных ранения, множество ушибов и ссадин, – пробубнила себе под нос девушка, взяв в пальцы подбородок. Наверно думала, что делать. – В плечо, живот и ногу, выше колена. Внутренние органы не зацепило, но кровотечение довольно сильное. Пуль нет… Пуль нет?!

Я аж подпрыгнул на месте, больно ударившись кленом об стол. Бедная ручка полетела на пол.

- Где пули? Неужели все прошли навылет? – недоверчиво воскликнула она, подозрительно прищурившись.

- Нет. Я их вытащил, – потирая ушибленное место, просипел я, потянувшись за ручкой, которая нагло покоилась под столом. – Но одна осталась. Ее я побоялся доставать.

- Ты знаешь, как это опасно? Он могу умереть от потери крови! – снова неожиданно всплеснула ручками, и я шибанулся головой о все тот же стол – Ты мог задеть и повредить артерии! В конце концом, он мог просто умереть от болевого шока!

- Но ведь он жив, – спокойно ответил, растирая голову, словно сам себя убеждал.

- Ты не исправим… Ну да ладно, что сделано, то сделано, – проигнорировав меня, промычала она, глядя в пустоту. Люблю, когда доктор резко меняет свое настроение. Девушка могла быстро вспылить, но и так же быстро остыть. Рука снова взялась за подбородок, вторая упиралась в бок, а глаза сощурились.

Потом девушка обработала раны и подключила к Нико аппарат искусственного дыхания. Затем подключила датчики для измерения пульса и давления. Послышалось мерное пиканье. Значит, пока все стабильно. Поставила капельницу с донорской кровью. Черно-красная густая жидкость переливалась из стороны в сторону от движения. Аккуратно достала пулю и остановила кровотечение. Смазала ссадины и синяки биогелем, для быстрого заживления. Сделала перевязку. Я следил за каждым ее шагом.

Теперь можно быть уверенным, что Нико выживет. Он оказался в таких хороших ручках.

Под конец Джанет накрыла Нико тонким одеялом. Все-таки он, как-никак, обнаженный. Вид довольно безоружный.

- Пусть он полежит здесь сутки, – снимая хирургические перчатки, завершила она. – Сейчас все нормально, но я все-таки хотела бы понаблюдать. Да и перетаскивать мальчика нежелательно. Может снова открыться кровотечение. А теперь иди. Мне еще нужно работать. Да и тебе желательно отдохнуть. Я положила тебе на стол новую порцию трав. Видок у тебя, парниша, скажем так, не очень. Как будто со смертью в карты играл.

- Я и играл… – тихо сказал я. К счастью Джанет не услышала.

- Сам-то еще ребенок, – вздохнула она, когда Кира скрылся за дверью. Девушка переволновалась. Причем не только за Нико. Больше всего молодое сердечко отбивало трель за Киру. Для нее этот парень был как семья. И злилась она по большей части из-за того, что знала, насколько опасно было задание.

Когда Джанет услышала крик Киры, все внутри перевернулось. Она испугалась. Нет, не ран Нико, к которым она привыкла. Ей не составляло сложности поставить на ноги мальчика. Бывали случаи и похуже.

Ее ошалелые мысли успокоил именно голос Киры. Теперь она думала лишь об одном: скорее, скорее увидеть его лицо и убедиться, что все в порядке.

Разбив по дороге пару склянок, и ругаясь, потому что не могла быстрее увидеть его, наконец, выбралась из этого бедлама. Лицо парня было перекошено. Первым делом девушка осмотрела наемника.

Все хорошо. Пара царапин, нисколько не опасных. И только потом ее залитый страхом мозг позволил переключиться на полумертвого.

Немного покричала на парня по ходу сценария. Раскаченные нервы дают знать о себе. Кира напуган, и это хорошо. Он поймет и не подумает обижаться. Пусть знает, что его ждут.

Попытка прогнать близкого сердцу человека. Но девушка знала, что он не уйдет. Так хотелось прижать к себе и напоить чаем с тортом, который она купила, чтобы порадовать сладкоежку и поднять ему настроение.

Нужно с ним поговорить. Скоро Кира сам придет. Он всегда заходил после каждой миссии, чтобы просто поболтать.

О том, куда посылают Киру и Нико, знали все, кроме этих двоих. Эта была проверка. И доктор ненавидела начальство за то, что послали ребят на смерть. Был наложен строгий запрет на разглашение «мелочей» операции. Якобы, пусть они думают, что это обыденное задание. Но мальчики выбрались. Мало того, что они вернулись живыми, так еще и Кира был невредим. Вот только сильно помят. Но это все по одной причине. И эта причина лежала и мирно посапывала на кровати. Девушка не находила себе места, когда они ушли. А парни прошли проверку. Они выжили.

Джанет вышла из лазарета и прошла обратно в лабораторию, огибая множество коробок, сосудов и аппаратов.

Обессилено упав в кресло, она спрятала лицо в ладонях и тихо заплакала.

- Жив, – сквозь слезы шептала она снова и снова.

В моей комнате стояла мертвая тишина. Как всегда. Так непривычно и настораживающее. После нескончаемого шума и напряжения в течение нескольких суток, тишина давит. Полная изоляция от всех. Мне всегда было здесь хорошо. Одному. Здесь я мог думать. Здесь мне никто не мешал. Я мог спокойно работать, не боясь, что кто-то нагло вломиться.

Вообще каждая комната была полностью звуконепроницаема. Поэтому стучать бесполезно. Просто звонили в комнату..

Свободно вздохнув, упал на кровать, свесив ноги. Мягкий матрас был таким большим и толстым, что я тонул в нем. Простынь, одеяло и подушки слегка подпрыгнули.

- Наконец! – тихо сказал я, боясь нарушить тишину.

Так и уснул в море белья, пахнущего сочетанием роз, цветов апельсина, ландыша и еще парочкой успокаивающих цветов. У меня были проблемы со сном, и Джанет нашла способ. Так как я не любил лекарства, она предложила альтернативу с цветами. Запах был дурманящим и прекрасно успокаивал.

В голове сразу возник образ поля, с пожелтевшей высокой травой, медленно колыхавшейся под ветром. Зелень то пропускала свет, то закрывала от его жарких лучиков.

Шум сухих листьев, оторванных от родного места.

Журчанье воды, все время спешащей куда-то.

Ветер, плывущий так медленно, что быстро прогревался палящим солнцем, и уже теплый поток воздуха ласкал лицо.

Медленно открыл глаза. Картина сразу же оборвалась, унося за собой и поле, и траву, и лучи.

Ночь. Холодный лунный свет, превращавший все под своим светом в цвет металла с нотками монохромности. Я почувствовал небольшой теплый сквозняк. Легкие тюлевые белые занавески слегка колыхались.

- Заспался… – зевнул и потер глаза. Хорошо потянулся, разминая затекшие мышцы.

- Будешь так долго спать, голова начнет болеть. Соня, – послышался саркастический полушепот.

Я дернулся. Твою мать.

Нико стоял у окна и смотрел на улицу. Его обычное лицо. Чуть бесноватая улыбка. Двумя пальцами он отодвинул занавеску и осматривал улицу. Лунный свет обволакивал его, оставляя длинную тень позади. Мальчик весь в бинтах. Стоять ему было тяжеловато, и он слегка покачивался. Одна рука была согнута в локте и перевязана. Нико был в одних брюках, на низкой талии. Косточки бедер красиво торчали. Показывался легкий пресс. Перевязанная грудь.

- Что ты здесь делаешь? – прошипел я, не догоняя, как он сюда вообще попал.

- Хотел сказать тебе… спасибо, – повернулся ко мне. Впервые я увидел на его лице мягкую благодарную улыбку. Ни злорадства, ни насмешки, ни колкого льда. Лицо приняло неестественно теплые черты. Даже представить себе не мог, что у него в запасе есть такая обезоруживающая маска.

- Ты сейчас в таком состоянии. Тебе нужно лежать, – это единственное, что я смог выдавить.

- Может и так, – хмыкнул он, пожав плечами, поглаживая забинтованную руку.