Оплачено сполна (СИ)

Минерва схватилась за сердце, подбежала к Дамблдору и протянула руки, будто надеясь разбудить, но отдернула, сделав верный вывод.

- Поттер, - проговорила она сдавленно, - что здесь произошло?

Тот повернулся, скользнув по ней взглядом:

- Завещание на столе, - и замолчал.

- Enerveit! - бросил Бэйли, и, кажется, подросток оживился, но всего чуть; хорошо, шок не такой сильный, можно допрашивать. - Как это случилось? Давно?

- Не знаю, - неясно на что ответил тот. - Это проклятье, рука.

Лоуренс подошел к трупу директора и осторожно осмотрел руки, не касаясь.

- Мальчишка прав, - проговорил он. - Класс не определю без эксперта, но проклятье давнее, неотвратимое и его удерживали. Ты знал?

Поттер поднял на него взгляд и кивнул.

- От таких проклятий не умирают… чисто, - пощадил ребенка Бэйли.

- Завещание там, - снова повторил Поттер, как будто это что-то объясняло.

Может и объясняло.

На столе, в самом углу, в плотной папке обнаружились конверты. «Завещание Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора», «Гарри Поттеру лично в руки», «Поручения для Минервы МакГонагалл», «Письмо». Дженкинс, заместитель Главного Аврора, имевший больше опыта общения с бумагами, оттеснил их и взялся проверять завещание. Несколько раз он щурился на печати и даже достал из-за пазухи очки.

- Все верно, - вынес вердикт он. - Юридически заверено месяц назад в Министерстве. Все законно, эти бумаги можно передать адресатам. Кроме письма, оно для всех. Завещание должно быть оглашено в присутствии Ордена Феникса.

- Где мы его сейчас возьмем? - проворчал Бэйли, глядя в окно, за которым светились костры Пожирателей, пока редкие, но что будет завтра.

- Они прорвутся, когда мы им сообщим, - упрямо поджала губы МакГонагалл.

- Как вы им сообщите? Сов ловят, не дошло еще ни одного сообщения, а родители после того, что случилось в Министерстве, наверняка пишут скопом! - проворчал Бэйли.

- Интересно, что Он им отвечает? - Дженкинс потер переносицу. - Какого рода дезинформацию распространяет?

- Какая разница? - огрызнулся Лоуренс. - Наше дело - держать осаду. Неизвестно, сколько ресурсов у нас в распоряжение и не нападут ли они завтра…

- Хогвартс не сидел без дела! - прервала их декан Гриффиндора, воинственно вздернув подбородок; МакГонагалл несколько робела от их напора, но отваги ей было не занимать. - И без профессора Дамблдра не погибнет!

- Он просил держать его смерть в секрете, - ровно вмешался в разговор Поттер. - Это деморализует наших и поможет осаждающим. Нельзя.

Все четверо уставились на него, будто только теперь вспомнив. Дженкинс сверился с бумагой и добавил:

- Дамблдор оставил распоряжение звать его на все собрания и признать за ним право голоса, потому что “часть ответственности за победу лежит на его плечах”, - процитировал он.

Двое авроров синхронно возмущенно хмыкнули.

- А поконкретнее?

- Ознакомьтесь, - протянул им бумагу Дженкинс; он тоже робел перед грубоватыми коллегами, хотя и был выше их по званию. Во-первых, он занимался административной работой, то есть был офисным червем в их глазах, а во-вторых, ему и самому в этой ситуации хотелось отдать ответственность кому-то более смелому.

- Где Гестия Джонс? И Кингсли? - снова подал голос Поттер.

Авроры переглянулись.

- Мисс Джонс патрулирует с остальными, а мистер Шеклболт… - Дженкинс замялся, - погиб при исполнении задания.

- Пожертвовал собой, чтобы не дать им архив, - закончил Лоуренс и снова вчитался в бумаги.

Все эти юридические экивоки были ему глубоко непонятны. Дети не воюют и точка. Гарри Поттер - ребенок, значит, будет сидеть здесь, со всеми. Мало ли что говорят, Избранный - не Избранный… Его бы воля, он бы его прогнал.

Поттер поднял на него взгляд зеленых глаз, полный тяжелой печальной насмешки, будто знал, о чем тот думает.

- Если бы вы делали то, что делал я, вы бы не считали меня ребенком, - проговорил он ни к кому конкретно не обращаясь, но Лоуренс вздрогнул.

- Позвольте-ка, мистер Поттер, что это за пункт о том, чтобы разрешить вам покидать Хогвартс? - поправил очки Дженкинс.

- Это связано с Волдемортом, - обронил тот. - Мне нужно найти несколько предметов, без которых не получится его убить.

Авроры снова переглянулись, одинаковое недоверие в глазах. Дамблдор придумал ему квест? Что за игры? Заметив это, профессор МакГонагалл выпрямилась и воинственно прищурилась.

- Я запрещаю что-либо решать до визита Ордена Феникса.

- И как вы с ними свяжитесь, повторяю? - язвительно выспросил Лоуренс; Бэйли не был так категоричен.

Заместитель директора по-кошачья фыркнула и направилась к камину.

- Если вы его разблокируете… - начал Лоуренс угрожающе.

- Что, сюда хлынет поток Пожирателей Смерти? - вернула ему яд профессор. - Вы плохо себе представляете систему защиты Хогвартса. Пройти они не пройдут, но канал связи защищен.

В течение тридцати минут вопрос был решен: Грозный Глаз, ждавший этого вызова в Норе, активизировался и пообещал привести всех в течение суток, упомянув некоего Аберфорта, который «утопит ворчанием, но поможет».

- Можете идти отдыхать, мистер Поттер. Мы позаботимся о теле, - отдала распоряжения профессор МакГонагалл; ее взгляд, обращенный на тело Дамблдора, таил горечь утраты, но она не собиралась сдаваться.

Обессилевший Гарри кивнул и поплелся в Башню, прихватив свой конверт. Ему необходимо было многое решить и о многом подумать.

***

Панси, поджав ноги, сидела в гостиной Слизерина в обнимку с книгой, которую не могла читать. Это все равно было лучше, чем носиться туда-сюда как Нотт, пытаться взломать ход, как Тим Эйвери, плакать, как Милли, или шляться где-то, как Малфой.

Хотя, пожалуй, Малфою сейчас было полегче - он знал больше других.

Давно пора было помириться с ним, она знала, что ему не хватает той поддержки, которую могла дать только она - равная ему во всем, - но не могла. Потому что либо он сам поймет всю несостоятельность своих обид, сам повзрослеет и осознает… либо даже начинать не стоит.

С другой стороны, Панси себя не обманывала - она видела его задумчивый взгляд, ловила эти неосознанные движения в ее сторону, оборванные из дурацкой малфоевской гордости, но молчала.

Она не собиралась брать назад своих слов о том, что Малфой таков каков есть - и потому влюбится он один-единственный раз, но так, что вывернет все кости, потому что не быть его любви легкой и простой. Найдет ведь самого неподходящего человека…

Жаль Дафну. Так жаль, что слезы наворачиваются, и лишь упрямство удерживает их внутри. Дафна - последний человек, кого должна была тронуть эта война. Ну какой же она Пожиратель? Она - будущая жена и мать, тихая, покорная, ласковая… была. Паркинсон упрямо выдохнула и сморгнула наворачивающиеся слезы. Нужно было подумать о насущном.

Где Снейп? Без него они заперты в Хогвартсе и не могут уйти к родителям. У Панси осталась только мама, каково ей там, в холодном поле, одиноко смотреть на огни Хогвартса и понимать, что придется убивать может быть, и детей? Каково ждать знака, которого не может быть? Каково расплачиваться за ошибки родителей и мужа?