Алексей Каренин
Алексей Каренин читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
КАРЕНИН. Тут только один случай возможен — уличение невольное, подтвержденное письмами, которые я имею.
АДВОКАТ. Извольте видеть.
Каренин дает ему письма. Адвокат с легкой ухмылкой изучает.
АДВОКАТ (читает). «Я не могу не помнить того, что есть моя жизнь. За минуту этого счастья…». Прелестно. Ровно Тристан и Изольда. Или как вам это: «Ни я, ни вы не смотрели на наши отношения как на игрушку, а теперь наша судьба решена»…
КАРЕНИН. Простите…
АДВОКАТ. Простите.
КАРЕНИН. Я могу полагать, что при подобных уликах совершение развода возможно.
АДВОКАТ. Возможно все, если вы предоставите мне полную свободу действий.
КАРЕНИН. Я даю вам свободу действий.
АДВОКАТ. Очень хорошо с. Я сделаю все в лучшем виде.
КАРЕНИН. Сообщите мне о движении…
Направился к выходу.
АДВОКАТ. Однако стоит подождать, и дело решится само…
Пришлепнул моль. Каренин обернулся. Адвокат почтительно поклонился. Каренин машинально поклонился и вышел.
Глава 14
Дом Каренина. Накрыт стол для ужина. Каренин ужинает в одиночестве. Входит лакей.
ЛАКЕЙ. Две телеграммы принесли, ваше превосходительство. Подать или после?
КАРЕНИН. Подай.
Лакей идет с телеграммой.
КАРЕНИН. Прочти сам.
ЛАКЕЙ (читает). «Алексей Александрович, сообщаем вам о назначении Стремнова…»
КАРЕНИН. Эту брось.
Лакей убирает телеграмму.
КАРЕНИН. Прямо брось. Кого бог хочет погубить, того лишает разума. Если они не видят, что губят свой престиж этим назначением, то следует бросить. Потому — брось.
ЛАКЕЙ. На пол?
КАРЕНИН. На пол.
Лакей аккуратно бросает телеграмму.
КАРЕНИН. И наступи на нее ногою. Все пошлое и вредное нужно топтать незамедлительно. А преступное следует уничтожать и не давать более шансы. Наступи на нее ногою, чего стоишь.
Лакей наступает на телеграмму.
КАРЕНИН. Другая в том же роде? Читай…
ЛАКЕЙ. Эта, ваше превосходительство, от… Анны Аркадьевны…
КАРЕНИН. Туда же ее.
Лакей роняет телеграмму.
КАРЕНИН. Стой. Что она?
Лакей поднимает телеграмму.
КАРЕНИН. Читай.
ЛАКЕЙ. «Умираю, прошу, умоляю приехать. Умру с прощением спокойнее».
Каренин усмехается.
КАРЕНИН. Читай еще.
ЛАКЕЙ. «Умираю, прошу, умоляю приехать. Умру с прощением спокойнее».
КАРЕНИН. Что им надо от меня?
ЛАКЕЙ. Не могу знать, ваше превосходительство.
КАРЕНИН. К чему они ведут?
Лакей жмет плечами.
КАРЕНИН. Я уже все забыл. Для меня никого нет. И что же они?.. Что там с ней? Болезнь родов?
ЛАКЕЙ. Не могу знать, ваше превосходительство.
КАРЕНИН. Не сказано?
ЛАКЕЙ. Ничего более.
КАРЕНИН. Болезнь родов, видимо… С Сережей такое было. И что я могу тут решить? Я не доктор… Что там еще сказано?
ЛАКЕЙ. Ничего.
КАРЕНИН. Не может такого быть. Дай.
Лакей дает телеграмму. Каренин читает.
КАРЕНИН. А кто принес?
ЛАКЕЙ. Человек ихний.
КАРЕНИН. Здесь?
ЛАКЕЙ. Ушел.
КАРЕНИН. Почему же отпустили?
ЛАКЕЙ. Ответу не требовал, вот и отпустили.
КАРЕНИН. Вот и отпустили… Такие дела решать надо. Болезнь родов у нее, думаю, а вы отпустили.
ЛАКЕЙ. Не могли знать.
КАРЕНИН. Карету прикажи подать.
ЛАКЕЙ. Слушаюсь, ваше превосходительство.
Пошел.
КАРЕНИН. Стой.
Лакей оборачивается.
КАРЕНИН. Про болезнь родов что знаешь?
ЛАКЕЙ. Ничего не знаю, ваше превосходительство.
КАРЕНИН. Дурак ты потому что. Иди.
Лакей выходит. Каренин снова читает телеграмму. Аккуратно складывает ее и, понюхав, кладет в карман.
Глава 15
Дача Карениных. Ночь. Каренин поднимается к двери. Швейцар открывает ему.
КАРЕНИН. Что барыня?
ШВЕЙЦАР. Вчера разрешились благополучно.
КАРЕНИН. Разрешилась?
ШВЕЙЦАР. Так точно, ваше превосходительство.
КАРЕНИН. А здоровье?
ШВЕЙЦАР. Очень плохи. Вчера был докторский съезд, и теперь доктор здесь.
КАРЕНИН. Возьми пальто.
Скидывает пальто. Швейцар вешает его рядом с военным.
КАРЕНИН. Кто здесь?
ШВЕЙЦАР. Доктор, акушерка и граф Вронский.
Каренин замирает при упоминании о Вронском, смотрит на военное пальто. Выходит акушерка в чепце с лиловыми лентами. Каренин видит, что это та же акушерка, что принимала Сережу.
АКУШЕРКА. Слава богу, что вы приехали! Только об вас и об вас…
Берет Каренина за руку, ведет в спальню.
Голос ДОКТОРА. Дайте же льду скорее!
Вронский сидит у входа в спальню, плачет, закрыв лицо руками. Вдруг подскакивает, с ужасом смотрит на Каренина. Опять садится, втягивает голову в плечи.
ВРОНСКИЙ. Она умирает. Доктора сказали, что нет надежды. Я весь в вашей власти, но позвольте мне быть тут… впрочем, я в вашей воле, я при…
Каренин затыкает уши и входит в спальню. Анна в постели под одеялами. Глаза ее горят, щеки рдеют румянцем.
АННА. Потому что Алексей, я говорю про Алексея Александровича (какая странная, ужасная судьба, что оба Алексеи, не правда ли?), Алексей не отказал бы мне. Я бы забыла, он бы простил… Да что ж он не едет? Он добр, он сам не знает, как он добр. Ах, боже мой, какая тоска! Дайте мне поскорее, поскорее воды! Ах, это ей, девочке моей, будет вредно! Ну, хорошо, ну дайте ей кормилицу. Ну, я согласна, это даже лучше. Он приедет, ему больно будет видеть ее. Отдайте ее.
АКУШЕРКА. Анна Аркадьевна, он приехал. Вот он!
Анна смотрит на Каренина, но не видит его.
АННА. Какой вздор! Да дайте мне ее, девочку, дайте! Он еще не приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я, и то мне тяжело стало. Его глаза, надо знать, у Сережи точно такие же, и я их видеть не могу от этого. Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл. Надо Сережу перевести в угольную и Мериет попросить с ним лечь.
КАРЕНИН. Так надо?
ДОКТОР. Что надо?
КАРЕНИН. Кончается?
ДОКТОР. Мы не знаем.
Анна вдруг видит Каренина.
АННА. Нету, нет, я не боюсь его, я боюсь смерти. Алексей, подойди сюда. Я тороплюсь оттого, что мне некогда, мне осталось жить немного, сейчас начнется жар, и я ничего уж не пойму. Теперь я понимаю, и все понимаю, я все вижу.
Каренин пятится.
АННА. Алексей, поди!
Каренин подходит. Анна хватает его за руки.
АННА. Подожди, ты не знаешь… Постойте, постойте… Да, да, да. Вот, что я хотела сказать. Не удивляйся мне. Я все та же… Но во мне есть другая, я ее боюсь — она полюбила того, и я хотела возненавидеть тебя и не могла забыть про ту, которая была прежде. Та — не я. Теперь я — настоящая, я вся. Я теперь умираю, я знаю, что умру, спроси у него. Я и теперь чувствую, вот они, пуды на руках, на ногах, на пальцах. Пальцы вот какие — огромные! Но это все скоро кончится… Одно мне нужно — ты прости меня, прости совсем! Я ужасна, но мне няня говорила — святая мученица — как ее звали? — она хуже была. И я поеду в Рим, там пустыня, и тогда я никому не буду мешать, только Сережу возьму и девочку… Нет, ты не можешь простить! Я знаю, этого нельзя простить! Нет, нет, уйди, ты слишком хорош!
