Tell me "I know" (СИ)

     Ставлю ее на колени – не хочу видеть лица.

     Первые четыре – особая статья. С остальными вообще никаких церемоний. Тут уже не до наслаждения и не до удовольствия… которого, я, впрочем, так и не получил. Теперь это… конвейер. Проще даже не укладывать на кровать – просто наклонять над бортиком, позволяя упереться в него руками.

     И глаз так не видно.

     Три рабыни – передышка. Передозировка повышающего потенцию зелья может негативно сказаться на потомстве. Пара часов отдыха – рядом с вальяжно развалившимися бойцами. Они что-то обсуждают, делятся впечатлениями о своих Радж, которых уже успели покрыть.

     Я не принимаю участия в разговоре – из-под полуопущенных ресниц наблюдаю за одним из бойцов. Светло-рыжие волосы, темные глаза… почти белая кожа уроженца Андерфелса. Крепкое тело. Я помню его. Он был одним из первых, попавших в гредную – за непокорность. За мятежный норов. Из него вышел отличный «Храмовник».

     Помню эту упругую плоть под пальцами. Я помню их всех, я занимался обучением всей пятерки, но… этот почему-то зацепил. Взглядами, полными неприкрытой ярости. Бунтарским духом.

     И еще чем-то. Чем-то почти неуловимым.

     Я не стал ломать его – хотя был обязан.

     Я умудрился убедить его, что в новой роли нет ничего… плохого. Что она грозит лишь вероятными поощрениями – и сравнительно малым количеством шансов попасть на Алтари. Сейчас он, похоже, в этом убедился. В конце концов, быть Раджгар – действительно поощрение.

     Спустя трое суток за нами приезжает сам Хозяин.

     САМ!

     Сердце почти поет от наслаждения – я вижу его, я дышу им. Гиацинты, тлен и пепел. И немного – озон. Узкая ладонь прижимается к моей щеке, вызывая приступ неконтролируемого возбуждения – даже после трех суток работы.

     И снова Залы Совета. Несколько небольших комнат, отведенных здесь моему Господину.

     Пять «Храмовников» встают на страже у дверей покоев.

     Я проверяю замки, окна, стены, внимательно отслеживаю все изменения магического фона. Никто не имеет права вредить моему Хозяину!

      – Мой Радес…

     Оборачиваюсь. Мастер стоит, чуть расставив руки. Два скользящих шага, и вот мои пальцы уже бережно распутывают тонкие шнурки завязок мантии. Хозяин готовится ко сну. Оно и верно, завтра – еще одно заседание Совета. Что-то там с Южными Провинциями нелады…

      – Раздевайся.

     Сердце начинает биться суматошно-предвкушающе. ОН ПРОСТИЛ МЕНЯ!

     ОН ХОЧЕТ МЕНЯ!

     Быстрые движения – и ворох тонкой кожи оседает на каменный пол. Ладонь Мастера с силой сжимает мою плоть:

     - Ты хорошо потрудился для меня, мой Радес?      - Д-да… Х-хозяин. – В горле пересохло от желания ощутить его – вкус, тяжесть, жар.

     Опускаюсь на колени, обхватывая ладонями его бедра, вбирая в рот лишь начинающий наливаться член. Тонкие смуглые пальцы с силой стискивают мои волосы, направляя движение. Расслабляю горло, пропуская его глубже – это то, чего я сейчас хочу больше всего – его полного надо мной обладания.

     Двигаюсь медленно, позволяя Хозяину насладиться неспешной жаркой лаской – всей моей силой привязанности к нему. Ненадолго отпускаю такую желанную плоть, покрывая горячими, почти жадными поцелуями внутреннюю сторону бедер, лаская языком яички. Хозяин доволен. Да, я многое вспомнил, многое познал за эти два года.

     На пальцах мерцают крошечные огоньки магии – знаю, что такая ласка возбуждает неимоверно. Хозяин запрокидывает голову, потом рывком отстраняет меня от себя. Что случилось?!

      – К стене.

     Подчиняюсь. В следующий миг спину с оттяжкой обжигает удар плети. От боли все внутренности скручивает судорогой желания.

     Десять ударов. Губы Хозяина прижимаются к свежим ранкам, слизывая мерцающую лиловую кровь, язык с силой проходится по ссадине, вызывая новую судорогу.

     - Мастер… пожалуйста…

     Наверное, он тоже не хочет ждать. Его чем-то успели разозлить Лорды – и теперь он ищет отдыха. И я могу ему это дать. Подчиняясь требовательному касанию, расставляю ноги и прогибаю спину. По израненной коже, обжигая болью и пляшущим на кончиках пальцев пламенем, проходит ладонь.

     Кровь – лучшая смазка.

     Когда его плоть входит в меня – до желания завыть медленно – я почти готов расплакаться от счастья. Я ЕГО! ТОЛЬКО ЕГО! И пожалуйста, пожалуйста, только не останавливайся, Хозяин! Я слишком долго об этом мечтал! Прогибаюсь сильнее, позволяя ему войти еще глубже, для большего удовольствия. Я рожден для того, чтобы удовлетворять твои желания, мой Господин.

     Мой Бог.

     Он двигается то медленно… то быстро… то вновь медленно – но на всю длину, чуть не выскальзывая из меня, и снова входя до самого основания. Вот теперь я, уже не сдерживаясь, рычу в голос, подаваясь ему навстречу, жалея, что не могу вобрать его еще глубже. Хочется стать с ним одним целым – как того требует магия.

     Зубами сжимаю запястье, уже покрытое шрамами укусов – встречи с Первым Аколитом Лукасана не проходят бесследно – сдерживая крик, когда его движения становятся резкими и рваными.

     - Кончи… для меня… моя… испорченная куколка…

     С хрипом подчиняюсь, ощущая, как на живот брызгает тягучая струйка. Все же прокусываю руку – глуша то, что хотел выкрикнуть. Потому что…

     Это повторяется каждый раз. Кто он? Почему я выкрикиваю именно его имя? Я не хочу расстроить хозяина, но моего самообладания не хватает, чтобы сдержать рвущееся с губ имя. А потому проще промолчать.

     Хозяин отстраняется от меня, и я с трудом удерживаю равновесие.

     - Разбуди меня завтра на рассвете.

     Коротко киваю, помогая Мастеру улечься, поправляю одеяло… насколько минут смотрю на него, пока он засыпает. До боли хочется коснуться губами высокого лба. Нельзя. Без позволения раб не может касаться своего господина. Тем более ТАК.

     Потом устраиваюсь на расстеленном возле двери коврике, укладывая рядом с собой гевлары. Все. Теперь можно и спать. Завтра, вероятно, будет нелегкий день.

– оОо –

     Боль становится острее. Сейчас рисунок не активен, он погас еще тогда, во время перемещения, но я ощущаю, как закипает сила в крови, и вены медленно проступают светом под кожей. Шепотки в зале становятся чуть заметнее. Слух приобретает почти болезненную остроту, из-за чего шорохи эти из общего гула распадаются на фразы, но мне не до них.

     Я вообще не лезу в политику, это не мое дело… хотя слышать и делать выводы мне никто не запрещает. Впрочем, сейчас мне действительно не до того.

     Магия. В центре зала раскручивается воронка магии.

     Клинки сами ложатся в ладони, с шипящим звоном вылетая из ножен. Советники вскакивают со своих мест. Лишь Архонт и мой Хозяин спокойны. Верно, Хозяин, я защищу тебя… от всего.

     Не имеет значения, какой ценой.

     Алый кокон. Кровавая Тропа на жертвах? Впрочем, не важно. Хотя, тот, кто это сделал – силен. Очень силен.

     Внутри формируются тени. Так быстро. Две, три, пять… шесть теней. Слишком много. Могу не успеть, раз хотя бы один – маг. Впрочем, думаю, хозяин сможет уйти, если я вдруг не справлюсь. Нет. Я СПРАВЛЮСЬ, Я ДОЛЖЕН.

     Но почему я так уверен, что это именно к Хозяину? Быть может, еще к кому-то?

     Нельзя разрушать портал Кровавой Тропы. Непреложная истина. Магистры ждут. Хотя, думаю, никто не вмешается, если что. Эти идут за кем-то конкретным, мой это Мастер или нет – не суть важно… и никто не будет чинить препятствий. Если тот, за кем пришли – силен, он справится сам. А слабые – не нужны. Мой Хозяин, если это его хотят… встретить… по просьбе его врагов, а они есть… те, кто завидует его силе и власти… его красоте… его мощи… Он и без меня превратит наглых ассасинов в пыль, он Бог, но я могу сделать это более…интересным.

     Кокон лопается, как… мыльный пузырь? Что это за девичья мордашка вспомнилась? Я такой среди рабов не помню… Ладно, прочь мысли.