Можно ли жить без очков?

Как охотник стал близоруким

Зрение — производное образа жизни. У всякого живого существа такое зрение, какое ему необходимо для выживания. У хищников, например, мощное центральное зрение, необходимое для того, чтобы отыскивать добычу. У преследуемых, наоборот, центральное зрение неважное, оно им не очень нужно, зато необычайно широкое поле зрения, помогающее заблаговременно обнаружить опасность. Заяц, которого недаром называют косым, способен на бегу, не оборачиваясь, видеть собственный хвост.

Людям, нашим далеким предкам, подобно хищникам, тысячелетиями промышлявшим охотой, важно было хорошо видеть вдаль. Да и в более поздние времена охотники всегда отличались острым зрением. Охотниками наши сибиряки или африканские лучники становились не от того, что были зорки, а потому, что жизненная необходимость диктовала им такой промысел. Острота зрения приходила как функция этой работы.

Десятками тысячелетий замечательный оптический прибор — глаз — работал в режиме, обеспечивавшем видение предметов, расположенных на дальних, средних и лишь относительно редко близких дистанциях. Достаточную остроту зрения во всех этих диапазонах обеспечивали: а) двенадцать мышц, синхронно вращавших глаза в нужных направлениях, и б) способность хрусталика утолщаться, когда предмет был близко от глаза, и становиться более плоским, когда рассматриваемый предмет был далеко.

Эта способность хрусталика-линзы менять свою конфигурацию называется аккомодацией.

При зрении вдаль направления осей зрения обоих глаз практически параллельны, при зрении вблизи мышцы сводят глаза так, что оси зрения пересекаются в точке, которую мы хотим увидеть. Сведение зрачков называется конвергенцией.

Чем ближе рассматриваемая точка, тем больше напряжение этих мышц. Чем больше, чем регулярнее мы смотрим на близкую точку, тем мощнее станут эти мышцы. Они постоянно стремятся приблизить точку видения, как бы приучают глаза и центры управления зрением к рассматриванию только близких предметов. Книгу можно было бы читать, держа ее в вытянутой руке. Но мозговые центры под влиянием конвертирующих мышц уже выработали стереотип близкого чтения. И мы кладем книгу перед собой на стол и низко склоняемся над ней. Биокибернетическая система с обратной связью «мозг — глаз» все чаще ищет ближние точки видения, все неохотнее различает дальние предметы. Человек все хуже видит вдаль.

Подсчитано, что семилетний ребенок за несколько часов, проведенных над книгами и тетрадями, нагружает мышцы глаз пропорционально в такой же степени, как он нагрузил бы другие мышцы, занимаясь столько же времени штангой. И в том и в другом случае происходит перегрузка мышечного аппарата.

Природа одарила нас (вслед за другими млекопитающими) пятью органами чувств — зрения, слуха, обоняния, осязания, вкуса. каждый из органов был необходим в беспощадной борьбе за выживание, давал чрезвычайной важности информацию о внешнем мире. Но ушли в безвозвратное прошлое условия, в которых и для которых формировался человек, а вслед за тем изменились и функции органов чувств. Запах теперь не предупреждает нас о приближении хищника, вкус не заставляет выплевывать ядовитые растения, осязание мало помогает в работе, слух не обострен прислушиванием к хрусту ветки под ногой врага. Подсчитано, что 95 процентов информации о внешнем мире мы получаем теперь только благодаря зрению. Оно приняло на себя огромные перегрузки, на какие не было запрограммировано в ходе эволюции.

Миллиард в очках

1) Нормальный глаз 2) Близорукий глаз

Итак, человек десятками тысячелетий формировался со зрением, приспособленным прежде всего для хорошего видения вдаль. Но лишь в самые последние времена с массовым распространением грамотности у него появилась потребность постоянно и длительно видеть мелкие предметы (буквы, иероглифы) вблизи. За столь эволюционно короткий срок не могли сформироваться биологически оправданные приспособительные механизмы. Появлялось то, что мы называем близорукостью, которую можно считать вынужденной адаптацией организма к новым условиям.

Она нас не устраивает, и мы с помощью очков возвращаем фокусное расстояние к норме. Интересно, что больше всего страдают от близорукости в Японии. Связано это с тем, что иероглифы читать труднее, чем буквы. В этой стране более 50 миллионов близоруких. У нас — примерно столько же, а всего в мире очки носят около 1 миллиарда человек.

Когда мышце, заставляющей хрусталик утолщаться, приходится слишком долго оставаться в напряженном состоянии (а такое происходит при длительном чтении, если текст находится чрезмерно близко от глаз), мозг сам ищет пути для снятия перегрузки. Путь лишь один — отодвинуть сетчатку назад, чуть-чуть удлинив глазное яблоко. Вот и получается, что у близорукого глаза хрусталик выпуклый, а глазное яблоко несколько вытянуто назад. Из-за этого хрусталик фокусирует изображение не на сетчатку, а перед ней. Изображение получается расплывчатым. Близорукий глаз хорошо и без напряжения видит без очков лишь то, что расположено близко от него. Очки меняют фокусное расстояние, изображение фокусируется точно на сетчатку, далекие предметы видны теперь отчетливо. Но с хрусталика и мышц напряжение все равно не снимается. Они опять работают на пределе. Близорукость прогрессирует. Получив у врача новый рецепт, мы заводим новые, более сильные очки, которые, в свою очередь, дают новую нагрузку на глаза. Процесс кажется бесконечным.

Особенно тяжело близорукость сказывается на детях. Ребенок, носящий очки, часто ограничен в подвижных играх, в занятиях спортом и потому вынужден (или предпочитает) проводить слишком много времени у телевизора или за книгами. Это перегружает зрение и, в свою очередь, усугубляет близорукость. С годами вырабатывается стереотип малой подвижности, ребенок все больше замыкается в гипокинетических привычках, у него уменьшается потребность в двигательной активности, что не может не сказаться отрицательно на его здоровье и его жизненном пути.

Известный советский офтальмолог профессор Э. С. Аветисов говорит о трех основных причинах развития близорукости (миопии): 1) несоответствие между зрительной нагрузкой и аккомодационными возможностями глаза; 2) наследственные предпосылки; 3) ослабление задней стенки глаза, вызванное различными тяжелыми заболеваниями.

Чаще всего близорукость начинает формироваться тогда, когда ребенок научился читать и писать. Именно в этот период нагрузки на глаз, связанные с чтением и письмом, оказываются чрезмерными для ребенка. Особенно велика опасность сейчас в связи с тем, что в школу пошли шестилетние дети. Кроме того, все больше ребят обучаются музыке, посещают художественные, технические и другие кружки, изучают дома иностранные языки. Растет потребность в расширении круга чтения, не снижается заманчивость телепередач и кинофильмов. Иными словами, нагрузка на глаза значительно увеличивается для каждого последующего поколения детей по сравнению с предыдущими поколениями. Соответственно должно увеличиться и количество близоруких. Если, конечно, не предпринять ряд вполне эффективных мер, речь о которых впереди.

Надо сказать, что ущерб цилиарной мышце глаза (той самой, от которой зависит форма хрусталика) наносят некоторые недуги, распространенные среди детей и подростков, — хронические тонзиллиты, ревматизм, рахит, простудные заболевания, а также общее ослабление защитных сил организма.

Хорошо известно, что у родителей, которые носят очки, дети тоже чаще всего ходят в очках. В таких семьях близорукость у детей отмечается в три раза чаще, чем в других семьях. Однако наследование близорукости отнюдь не носит фатального характера. Наследственный фактор лишь создает предпосылки для формирования близорукости. А само формирование происходит в том случае, когда имеются перегрузки глаза. Значит, родители, которые носят очки (а тем более, если к тому же близоруки дедушки и бабушки), должны вдвойне, даже втройне строго следить за соблюдением правил гигиены чтения у своих детей.