Вкусно! Кулинарные путешествия со знатоком

После 15-минутного запекания джамбалайя готова. Водрузите это блюдо на стол, но предварительно громко объявите, как оно называется, – и всем уже станет вкусно. Бейте по психике гостей – они настроены критиковать, а вы сами переходите в атаку этим звучным названием, похожим на припев латиноамериканского шлягера или название острова, на котором пираты столетиями закапывали сокровища. Прав был великий американский военный моряк Фарра-гут, захвативший Новый Орлеан внезапным и мощным ударом под носом у фортов, батарей и мониторов южан, говоря: «Лучшая защита против неприятеля есть хорошо направленная против него атака». Это не единственное его яркое высказывание – чем хуже, например: «Если вы доберетесь до тыла неприятеля, он пропал» или «Чем больше вы будете бить неприятеля, тем меньше он будет вам отвечать»? Может быть, такое красноречие вскормлено джамбалайей? Попробуйте – вам тоже не повредит, я уверен. Весь «штат пеликана» (так издавна называют Луизиану) ест с удовольствием. Господи, почему пеликана? Неужели они тоже это едят? Впрочем, прозвищ у Луизианы хватает – «креольский штат», «сахарный штат», «штат речных рукавов», «дитя реки Миссисипи», «американская Голландия» и даже «рай спортсменов». В США с прозвищами штатов не шутят, это официально закреплено, и каждый знает это все наизусть. Есть у Луизианы и официальный цветок – магнолия (у соседнего штата Миссисипи, правда, тоже она, но не ссорятся – привыкли), и дерево – кипарис, и девиз – «Союз, справедливость и уверенность». Вещи хорошие, кто же против? Особенно после тарелочки хорошей джамбалайи, настраивающей человека на благодушный лад.

Ингредиенты

Полкило охотничьих колбасок, 300 г бекона, 300 г риса, 400 г морепродуктов (мидии, креветки, морской коктейль), 1 луковица, 2 зубчика чеснока, 3 сладких перца, 4 помидора, 1 стручок красного жгучего перца, кетчуп, соль, черный и красный перец, мелисса, душица.

АНТРЕКОТ ПО-ГАВАЙСКИ

Хотите попробовать блюда того места, которое и сейчас называют последним раем на земле? Тогда поговорим о том, о чем каждый мечтает с детства, – о загадочных и далеких островах. Более того, у этих островов вполне кулинарное название. Конечно, никто в годы Великих географических открытий не собирался восхвалять подобным образом поваров – просто открывший их Джеймс Кук проявил определенный уровень подхалимажа, назвав их в честь своего непосредственного начальника, первого лорда Адмиралтейства, морского министра. Так уж получилось, что он был не военный моряк, а тусовщик какой-то, пропадал за картами днем и ночью и не хотел отрываться от ломберного стола даже на перекус. А чтобы есть, не выпуская карт из рук, и заодно не получить подсвечником за то, что оставляет на рубашках карт жирные следы, он прикрыл бутерброд вторым кусочком хлеба. Именно так английский аристократ сэр Джон Монтегю оставил в кулинарии свой титул – лорд Сандвич. А земля, которую на свою голову во исполнение инструкций лорда Сандвича открыл Джеймс Кук, была названа им Сандвичевыми островами, но как только выяснилось, что сандвичами там не питаются, их снова начали называть так, как с давних времен называли их сами жители этих островов, – Гавайи, или Гавайские острова.

Готовим антрекоты по-гавайски!

Начнем с того, что возьмем 4 антрекотика. «Антре кот» – между ребрами. Так переводится с французского название этого мягкого и нежного кусочка, одного из немногих, по-настоящему пригодных для жарки. Посолим, поперчим, отобьем и обжарим с двух сторон на сковородочке. По 3 минуты на стороне, чуть-чуть, и учтите, что блюдо это не такое уж древнее – во времена Джеймса Кука гавайцы таким лакомством насладиться не могли. Ни быков, ни баранов на Гавайских островах в ту пору не было. Практически только два источника мяса знали островитяне: первый – вечная спутница человека – свинья, а второй… ну, о втором – особый разговор. Второй гавайцы называли «длинная свинья», и что это такое, Джеймс Кук изведал после кончины. Помните песню Высоцкого? Вот-вот – именно то, что вы подумали. Вплоть до того, что к национальному герою Гавайев, объединителю страны королю Камеамеа Великому, заставившему считаться с собой даже Англию и Францию, послов выбирали не только вежливых и дипломатичных, но еще и худых – так, на всякий случай, от греха подальше… И не думайте, что гавайцы такие уж дикие, свирепые и отсталые – не Камеамеа первый, не он же последний.

Несчастная жертва жестоких конкистадоров император Монтесума в 1506 году пообедал самыми вкусными кусочками одиннадцати побежденных им вождей, так что ничего удивительного нет в том, что все прочие жители Мексики вместо того, чтобы храбро защищать законного монарха Мон-тесуму от чужеземных захватчиков, наперебой помогали им чем могли, вплоть до воинской силы, чтобы избавиться от этого гурмана. Мадагаскарская королева Ранавалона еще в конце XIX века приказывала отпаивать маленьких деток молоком буйволиц, потому что очень их любила – правда, не целиком, только запястья, причем по возможности жареные. А царствующий еще в 70-е годы XX века централь-ноафриканский император Бокасса без консервов из человечины (он называл их «своими сардинами») и в государственные визиты не ездил, в том числе и в СССР. Его сын вспоминает, как он делился впечатлениями от поездки, особо отмечая, что Брежнев очень упитан, – он и начальник его охраны повторили это несколько раз, многозначительно хихикая. Зато уж проблему борьбы с оппозицией Бокасса решал без излишнего парламентаризма – все мало-мальски заметные оппозиционеры в один прекрасный день оказывались в огромной духовке, фаршированные рисом и с лимоном в попке – для более нежного аромата. По сравнению с ним какой-нибудь угандийский вождь Иди Амин, просто выпивающий с утречка стакан человеческой крови вместо утреннего кофе, кажется безоглядным гуманистом – кто хочет, может верить, что кровь донорская… Так что не придирайтесь к гавайцам, «другие не лучше», как гласит популярная в многих странах надпись на зеркале.

Теперь разрежем пополам, обваляем в муке, посолим, поперчим и так же обжарим на сковородке две помидорки. Красных, как кровь. Немало крови проливалось во время жестоких междоусобных войн на островах Тихого океана. И в условиях белкового дефицита недостаточная утилизация убитых врагов была бы невиданным расточительством. Душа полинезийца не могла спокойно относиться к расточительству белого человека, который тоже, как и они, воюет, но бесхозяйственно зарывает убитых врагов в землю, теряя массу ценного мяса. Примерно так же римляне возмущались нашими предками скифами, которые во время войны убивали пленных. «Как можно, – возмущались гордые квириты, – это же пустая трата имущества! Раб, он нынче знаете почем?» Точно так же великий зулусский вождь Чака, «африканский Наполеон», сурово осуждал жестоких белых людей, которые даже за незначительные проступки держат виновных множество дней в запертой комнате, что, по его мнению, было гораздо хуже немедленной смерти. Соответственно своим взглядам он за такие проступки и наказывал… В каждом обществе есть свои договоренности по поводу того, что жестоко, а что нет. Людоед любит людей не меньше филантропа, только несколько иной любовью… Да и трудности у людоедов свои, нам неведомые, – например, черствых людей они любят еще меньше, чем мы, но по иным причинам.

Теперь нарежем четыре ломтика сыра. Капитан Кук лично дарил туземным вождям молочных коров и учил туземцев готовить сыр и сметану. «Это все от голода», – говорил гуманный мореплаватель, человек исключительного благородства, который никогда не использовал в отношениях с туземцами силу. «Бедные люди просто голодны, подарим им этот скот, они его разведут, и поедание „длинных свиней» навсегда отойдет в область предания». Адмиралтейство не одобрило этот расход, и тогда он закупил коров и овец за собственный счет. До сих пор коровы и овцы на многих островах Тихого океана – потомки завезенных капитаном Куком. Воистину капитан был благородным и честным человеком. Дело дошло даже до того, что враждебная Англии Франция, объявив Англии войну, в специальной инструкции повелела своим морякам уничтожать все английские корабли, кроме корабля капитана Кука. При встрече с ним полагалось оказать ему всю необходимую помощь и отпустить с воинскими почестями. Времена были относительно рыцарскими, и, насколько мне известно, Англия ответила аналогичным жестом, запретив своим военным кораблям нападать на экспедицию капитана Лаперуза. Жаль, что эти достойные поступки не спасли ни того ни другого великого мореплавателя от насильственной смерти на чужбине. Зато осталась добрая слава, а ведь и она чего-то стоит. Мало в чью честь на Земле названо три залива, два пролива, две группы островов, да что говорить – более двадцати географических объектов суммарно! Неплохо для сына бедного поденщика, с семи лет вкалывающего на поле вместе с отцом и научившегося читать и писать только в тринадцать лет, самоучки, который, даже будучи простым матросом выкраивал минутки для самообразования и стал офицером номер один в Королевском флоте, при таких неудачных стартовых позициях в то сословное время. Все-таки великое дело – европейская культура: у нас таких людей не едят!