Словарь терминов московской концептуальной школы
Словарь терминов московской концептуальной школы читать книгу онлайн
В основе этого проекта лежит очень простое соображение, состоящее в том, что концептуализм имеет дело с идеями (и чаще всего — с идеями отношений), а не с предметным миром с его привычными и давно построенными парадигмами именований. Мир идей (тем более идей отношений и отношений между идеями) — в каком-то смысле мир «несуществующий», и способы его «воспроизводства», если можно говорить об этом по аналогии с миром предметным, «существующим», значительно отличаются от таковых, принятых и понятных нам в «мире обыденного». Не будем здесь особенно останавливаться на общих чертах и специфике концептуализма как направления. Достаточно сказать, что в эстетике концептуализма (как и в соответствующей ей философской эстетике) постоянно «воспроизводятся» в том числе и структуры, способности сознания, так или иначе «пребывающего» в мире и осознающего себя в этом непрерывном акте воспроизводства самосознания.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
ГОЛЕМИЯ, ГОЛЕМИЗМ, СИНДРОМ ГОЛЕМА
- при некоторых измененных состояниях сознания, например после глубоких анестезирующих наркозов, возникающее осознание себя движущейся и действующей статуей. В таких случаях в городских и домашних пространствах взгляд «голема» мгновенно выделяет статуи и статуэтки, чувствуя при этом, что они «свои», «родные», соприродные ему. Присутствие живых людей в случае големии часто игнорируется как чересчур временное. Интересно, что при големии (в отличие от описанных в психиатрии синдромов Котара и Кандинского-Клерамбо) не возникает никаких, даже фрагментарных, отождествлений с машинами и техническими устройствами. По всей видимости, это объясняется тем, что человек при големии осознает свое тело не как «робота», не как нечто функциональное, а как символическое сооружение, призванное быть «метафорой вечности». Общие материалы, 1993.
