У войны не детское лицо

Капитан Головко подошел к ней и похлопал по щекам. Она открыла глаза и тихо проговорила:

- Зачем вы это сделали с ребенком? Будьте вы прокляты! - она замолчала и снова обвисла.

- Эта блядь уже готова... И эта тоже. - Он подошел к лежащему неподвижно на верстаке окровавленному телу Наташи.

Джихар засмеялся и, похлопав по животу полуживого тела ребенка, резко надавил на него. С хлюпаньем из разорванной раны ее детской промежности на верстак вылились красно-коричневые сгустки крови вперемежку с белыми каплями спермы.

- Да уже готова...

- Фу, блядь, какая гадость! - смеясь, проговорил пьяный капитан. - Что ты наделал? Убери ее со стола скорей!

- Шутишь, начальник... - рассмеялся бандит, подняв на руки тело девочки и, бросив его на сено в угол сарая. - Она была очень хороша.... Но у нас есть еще две биляди!

- Не трогай моих детей, сволочь!!! Я убью тебя... - закричала очнувшаяся Тамара, пытаясь свободной рукой дотянуться и ударить бандита.

- Хасан, свяжи ее и заткни ей рот, - приказал Головко. - Не выношу бабских истерик.

После нескольких попыток подойти к женщине, он, наконец, заломил ей руку, и, упираясь коленом в живот, привязал ее к той же скобе остатками блузки. Взяв с пола втоптанные грязные детские трусики Наташи, он запихнул кляпом их в рот. Теперь она могла только мычать.

Быстро темнело, и Головко включил лампочку над верстаком.

-Тут, оказывается и свет есть. Теперь веселее будет...

Джихар тем временем подошел к 5-летней Оле, как пойманный зверек, пытающейся в страхе забиться от него в угол. Она начала кричать, когда он, захватив ее за запястье, стал вытягивать в центр. Джихар влепил девочке увесистую пощечину, и она затихла. Он разорвал резким движением платье на девочке, обнажив беззащитное тело ребенка. С похотливой улыбкой на губах он схватил большими и указательными пальцами ее крошечные, почти незаметные соски на плоской груди и крепко сжал их, крутя, в разные стороны. Ребенок истерично закричал, когда Джихар, продолжая крепкими руками сжимать их, приподнял за соски ее тело над землей. Она царапалась и билась ногами, пытаясь облегчить вес своего тела с мучительно болевшей груди. Головко с гордостью за жестокость своего бойца, наблюдал за садисткой картиной.

Наконец Джихар поставил маленькую Олю на ноги. Его рука снова потянулась к пуговицам штанов, чтобы извлечь из них свой массивный толстый инструмент, который на этот раз не был таким напряженным. Девочка с ужасом смотрела на его монстра, которого он поднес к ее маленькому личику.

- Соси его, как мать и сестра! - сказал он, помещая другую руку ей на затылок.

Член начал крепнуть, а мужчина, притянув темноволосую головку ребенка к животу, заставил ее взять его в рот. 5-летняя Оля боролась, как могла, но уже отвердевший член, толчком вломился в ее горло. Захватив обеими руками ее голову, он начал с остервенением трахать ребенка в ее узкое горло, двигая ее голову вперед-назад. Оля задыхалась, минуту назад даже не предполагая, что такой огромный член, как этот, может войти ей в рот. Но, тем не менее, это было именно так - огромная головка, подобно поршню, двигалась внутри ее горла, перекрыв любой доступ воздуха и не давая ни на секунду ей вздохнуть. Медленно вещи вокруг стали таять в тумане, и девочка стала терять сознание.

- Капитан, снимай штаны и присоединяйся... - крикнул Джихар Головко.

Вид своего подчиненного, так соблазнительно использующего маленькую девочку, словно куклу из секс-шопа до предела возбудил бывшего десантника. Он всю жизнь мечтал трахнуть такого маленького ребенка, но самой младшей девочке, которая ему досталась во время первой чеченской войны 1996 года было 8 лет. А этой всего ПЯТЬ!!! Он приспустил штаны своей камуфляжной формы и вынул на свет возбужденный член. Он подошел сзади к девочке и, подсунув руку под живот, приподнял ее легкое тельце. Раздвинув маленькие ягодицы, он прижал окаменевшую скользкую от выступающих выделений головку к маленькой розовой дырочки попки. Надавливая еще сильнее, он почувствовал, как под этим давлением начинает раскрываться неимоверно тугое колечко крошечного ануса, пропуская внутрь кончик головки. Убедившись, что направление задано верное, он с такой силой толкнул бедра вперед, накалывая на член попку ребенка, что заставило чеченца отступить на шаг назад. Этим мощным толчком длинный изогнутый член проник почти до самого основания глубоко в кишки 5-летней девчушки. Теперь он мог не поддерживать хрупкое тельце, а, переместив обе руки на ее талию, применить все усилия, чтобы запихнуть оставшиеся сантиметры внутрь. Совершая синхронные движения навстречу друг другу, с дикой жестокостью оба боевика насиловали беззащитное безвольное тельце, превратившееся в секс-игрушку для "настоящих мужчин". Тело маленькой Оленьки было столь миниатюрно, что капитану казалось, что их возбужденные члены должны вот-вот встретиться головками где-то посреди, по крайней мере, он чувствовал, как толчки Джихара передаются через ее внутренности к его плоти. Со стороны 5-летняя девочка, наколотая ртом и попкой на два окаменевших мужских органа, как беззащитный маленький барашек на вертеле. Может быть, Оля и пыталась кричать, но все равно ни один звук не мог вырваться из ее горла, заполненного твердым мясом Джихара.

Хасан еще никогда не видел такой возбуждающей сцены. Он сидел на сене и, глядя на них, отчаянно мастурбировал вновь окрепший член. Его озверевший от похоти взгляд упал на маленькую Оксану, седевшую в ногах своей матери. Ее маленькая полненькая ручка обвивала ногу Тамары. Обуреваемый диким желанием, он быстрыми шагами пересек помещение сарая и, подойдя к безвольной обезумевшей матери, оторвал от нее малышку. Схватив ее за руку, он оттащил сопротивляющегося ребенка в другой угол, ближе к верстаку и свету. Она была такая маленькая - ростом едва выше колена взрослого чеченца.

- Я займусь этой блядью, - крикнул он двоим другим боевикам, усаживаясь на табурет, зажав между коленями отчаянно боровшуюся девочку.

- Займись, займись... - тяжело дыша, ответил командир, продолжая насиловать маленькую окровавленную попку Оли. - Покажи ей, что ты можешь... Пусть на всю жизнь запомнит х*й настоящего чеченца... Если выживет...