Эротические рассказы Рунета (СИ)

- Тебе хорошо? – шепотом спрашиваю Оксаночку.

- Ты классная, - шепчет она в ответ.

И через меня прокатывается очередная волна возбуждения, заставляя отдаваться пальчикам моей девочки.

- Я хочу видеть, как ты кончишь, - заявляет она и увеличивает свой натиск. Я не могу противостоять ему, ибо проваливаюсь в одно единственное желание – быть в ее власти. Я упустила инициативу и Оксаночка пользуется моментом. Она распластала меня на постели, придавила своим телом. Пальчики Оксаночки проникают внутрь, а ее глаза неотрывно смотрят на меня, ловя малейший отблеск вожделения.

Меня заливает, накрывает с головой, закрывает глаза, погружает в ощущения движения внутри, трепета тела, давления в груди. Все это сжимает меня, накапливается внутри. Надо все это удержать. Но я хочу отдаться, раскрыться. Раскинуть пошире ноги, подставить себя под Оксаночку.

И оно приходит, взрывается и поглощает меня. Врывается в каждую клеточку, наполняет сознание. Разрядка выгибает, выворачивает, заставляет излиться. Хочу кричать и не могу, только широко раскрытый рот. И падаю… вниз… на постель… Вся изможденная и удовлетворенная.

- Действительно девочка, - улыбается Оксаночка.

- Конечно, девочка, - возвращаю ей улыбку.

Теперь, когда могу себя контролировать, принимаюсь за Оксаночку. Настала ее очередь отдаться мне. Обнимаю за плечи и укладываю на спину, прижимаю грудью ее грудь, раздвигаю коленом ее ноги, прижимаю бедром лоно, и крепко целую в губу. А ведь моя девочка горит. Она тоже близка к разрядке. Надо немножко подтолкнуть. И мои ладони начинают свои ласки. Холмики ее грудей и лоно в центре ласк. Я выгибаюсь над Оксаночкой и смещаюсь к развилке удовольствия. И впиваюсь своими губами в ее губки.

- А-а-а-а, - тут же стонет Оксаночка.

А ты как думала. Останешься в сторонке? Нет уж. Язычком по возбужденной плоти, к узелку с кнопочкой. Втянуть в себя, пощекотать языком. Раздвинуть губки почувствовать вкус смазки, скользить внутрь. И вновь к сладкому клитору. Пальчик к задней дырочке. Легкое нажатие. Назад за смазкой и снова надавить, почувствовать, как плотно сжато колечко, и как пальчик преодолевает это сопротивление. Я беру Оксаночку с двух сторон. И она не выдерживает. Сжимает меня, стискивает руками и ногами. Напрягает все свои мышцы. И кричит… Заливая меня.

Берем паузу. Дать отхлынуть всепоглощающему чувству. Ложусь на бочок рядом с Оксаночкой, обнимаю и мягко прижимаю к себе. Мы обе лежим, переплетя руки и ноги, познавшие взрывы оргазма, получившие удовлетворение.

- Валик-Вальриса, - шепчет счастливо Оксаночка и прячет лицо у меня на плече. И становится так хорошо обладать ею, моей девочкой.

Желание прошло, осталась нежность, единение.

- Я теперь полностью твоя, - доносится до меня ее приглушенный голос.

- Ты и была полностью моей.

- Нет. Я разрывалась. Я боялась, что так будет.

- Разве было плохо?

- Дурак.

- Дурочка, - пришлось поправить ее.

- Две дурочки, - уже смеется Оксаночка. Каждое движение мы ощущаем вместе через наши тела, прижатые друг к другу.

- Вот видишь. Теперь ты уже не боишься, - констатирую я.

- Я не боюсь, когда ты рядом.

- Значит, нашла для себя компромисс?

- Угу. Компромисс в виде тебя.

- На что ты намекаешь, женщина?

- Сам женщина, а еще выделываешься.

- Знаешь, я тоже, наверное, пришла к своему компромиссу.

- Да?

- Мне уже тоже не страшно быть женщиной. И я не хочу быть Вальрисой. Я Валь, Валик, Валентин. Я остаюсь им… и ей. Я пришла к компромиссу с Силой. Теперь я могу ее чувствовать, хоть и не управлять. Я уже не боюсь ее. Я не хочу возвращаться к мужу…

- Что?! – встрепенулась Оксаночка. – К мужу?

Вот плин. Увлеклась.

- Ну да. Вальриса замужем, - краснею я.

- Ты даешь…

- Ха… если бы я.

- Девочки! – доносится голос Ирины. – Вставайте! Чай пить будем. С тортиком.

Мы переглянулись между собой и рассмеялись. Девичник начинал набирать обороты.

К моему превеликому удивлению Оксанка в школе не появилась. Сначала я думал, что она просто опоздала и появиться на переменке. Но и на втором уроке ее тоже не было. Это уже вызывало беспокойство. Вчера все так чудесно складывалось. Казалось, найден оптимум в наших отношениях, многие проблемы разрешились сами собой, и на горизонте моего бытия засверкало солнышко. Что же могло произойти? Что опять начинает происходить вокруг меня? Эти дрязги, интриги и недомолвки раздражали все больше и больше.

Отсутствие Оксанки было откровением для меня. Оказывается, наши отношения зашли так далеко, что даже такая маленькая деталь оказалось очень важной. Беспокойство нарастало с каждой минутой отсутствия Оксанки. И в голове постоянно вставал вопрос: «Что случилось?»

Дождавшись следующей перемены, я принялся за ребят. Но они как раз были спокойны. Мало ли что могло произойти - заболела, прогуляла, опоздала и решила вообще не приходить. Но это было так не похоже на мою Оксанку - вот так взять и прогулять. Это скорее можно было отнести на счет Маринки или Сереги. Но Оксанка не могла этого сделать. Не такая она безответственная. А может это действительно так? Что-то очень прозаичное и не стоящее волнений? Просто подождать, а время даст ответ на мучивший вопрос?

День продолжался, катился по жизни безостановочным валуном, давя встающие на пути проблемы, переламывая препятствия, не обращая внимания на тревоги. Но мысли из головы не выбросишь, а они начинают мешать и толкают на различные поступки.

Самый простой ответ можно было получить у самой Оксанки. Надо было только сходить к ней. Заодно прогуляться и проветрится. Но реальность оказалось более непредсказуемой. Она встала передо мной в виде входной двери квартиры Оксанки, которая не открывалась, сколько я ни звонил. Дома ли она? Или кто-нибудь из родных? Ни звука.

Попробовать убежать? От своих предчувствий, переживаний, мыслей? Куда? И самое главное как? Отвлечь внимание. Хотя бы рассматривать то, что встречается по пути. Отвлечься на окружение. Вон опять выстроилась шеренга автомобилей на тротуаре. Пешеходам теперь нужно обходить. Между прочим, по трамвайным путям. Владельцу автомобиля важнее свой автомобиль, чем общественные правила и безопасность людей. А рядом сидит у парапета пожилая женщина, продает такие же старенькие потрепанные книжки. Блеск и нищета. Два в одном.