Собака, любовь и семья

«Группы спасателей отлично делают свое дело. Они не только спасают собак, но и приносят в наши дома любовь и радость, — заявила представитель администрации Монтклера, отвечающая за организацию приютов. — Проблема в том, что порой они ставят интересы собак выше человеческих и требуют сохранить жизнь каждой собаке, независимо от того, насколько она агрессивна и пригодна для жизни у новых хозяев. Но оставлять в живых всех этих собак не представляется возможным — на это у нас нет ни средств, ни помещений. Мы вынуждены выбирать. Кроме того, — добавила она, — люди сами вправе решать, что нужнее — улучшать обучение в школах или сохранять жизнь собакам и кошкам. Думаю, образование важнее разведения собак».

Действительно, среди спасателей нередко находятся люди, которые постоянно подвергает сомнению деятельность политиков, с презрением отзываются о так называемых «равнодушных» согражданах и даже осуждают заботу о детях, культивируемую в таких городках, как Монтклер. Некоторые в шутку заявляют, что было бы разумно отобрать парки у «наседок» с детьми и отдать их собакам. С другой стороны, самоотверженность этих людей превращает их миссию в настоящий крестовый поход. Во всяком случае, они убеждены в том, что заставляют остальных американцев по-новому взглянуть на некоторые привычные вещи.

На устройство вновь прибывших у Бетти Джин ушло всего полчаса. Положив Безнадегу в корзину, стоявшую на кухонном столе, — чтобы иметь возможность постоянно присматривать за ней, — Бетти вихрем носилась по дому, в точности воспроизводя утренний ритуал. Только теперь было заметно, что она устала.

При ближайшем рассмотрении Безнадега оказалась довольно симпатичным щенком, и теперь, расставшись с приютом, имела все шансы превратиться в настоящую красавицу, — разумеется, если ее здоровье пойдет на поправку. Бетти Джин сказала, что будь собака здорова, она не оказалась бы в приюте.

— Может, лучше было бы назвать ее Надеждой, — задумчиво произнесла она, но решила оставить прежнюю кличку — в качестве призыва к действию.

Выбирая кандидатов на спасение, а затем и новых хозяев для них, Бетти полагалась только на собственную интуицию, только на себя — когда нужно было накормить, выгулять, выдрессировать собак. Она сама решала, какой из методов адаптации подойдет в каждом конкретном случае, и, как правило, высказывалась безапелляционно.

Однажды вечером зазвенел дверной колокольчик, вызвав настоящий гвалт: немолодая супружеская пара прибыла взглянуть на Багза — метиса лабрадора и овчарки, две недели назад привезенного из бруклинского приюта. В первые дни Багз держался робко и настороженно, но теперь, едва его выпустили из вольера, с энтузиазмом устремился во двор. Бетти Джин, питавшая к нему особенную слабость, сама занималась его обучением.

Миссис Бунтон уже несколько месяцев поддерживала с Бетти связь по телефону и вела с ней оживленную электронную переписку. Она сказала, что уговорила мужа согласиться на собаку, а на днях наткнулась на объявление о Багзе на сайте «Спасите животных». Сначала муж сомневался, но она так упрашивала его, что постепенно сломила сопротивление.

Эллис Бунтон и Багз, названный так за свои большие глаза, казалось, понравились друг другу. Он пытался вспрыгнуть к ней на колени, лизал руки. Однако с Харви Бунтоном контакта не получилось. Пес проигнорировал его и отошел в сторону, не замечая протянутой ладони.

А потом Харви задал свой первый вопрос:

— Сколько вы хотите? На вашем сайте говорится, что вы отдаете собак бесплатно, но обычно в таких случаях бывают примечания мелким шрифтом…

На мгновение Бетти Джин окаменела, но затем взяла себя в руки.

— Содержание такой собаки как Багз обходится недешево. Обычная компенсация — 70 долларов, — сказала она, — поскольку нам приходится платить в приюте, тратиться на корм, транспортировку, стерилизацию и прививки. Если все остальное вам подходит, но вы не можете позволить себе такую сумму, мы не будем на вас в претензии.

Харви отмахнулся, как будто желая подчеркнуть, что подобные мелочи не стоят его внимания.

— Иди сюда, парень, — он грубовато окликнул собаку. Багз, по-прежнему неохотно, подошел поближе и сразу вернулся к Элис. Харви посмотрел на него и сказал, что хотел бы подумать и еще раз обсудить все с женой.

— Жаль, что вы ехали в такую даль, — объявила Бетти Джин своим непререкаемым тоном. — Но вы не сможете его взять.

Элис взглянула на нее с недоумением; Харви начал настаивать на объяснениях. Ответ был исчерпывающим:

— Во-первых, я не отдаю собак людям, начинающим с вопроса: «Сколько?». Того, кто действительно любит собак, этот вопрос волнует в последнюю очередь, все знают, что собака — дорогое удовольствие. Если вас беспокоит размер нашего вознаграждения, что же будет, когда вам придется выложить ветеринару двести долларов за прививки? — Харви стоял, медленно багровея. Багз попятился назад к Бетти Джин.

— Во-вторых, на самом деле это ваша жена хочет собаку, а вовсе не вы, это тоже создает проблемы. Такое решение должна принимать вся семья.

— И, наконец, последнее. Я не сомневаюсь в том, что вы — хороший человек, — сказала Бетти Джин, хотя и без особой уверенности, — но ваша кандидатура не кажется мне надежной, а должна бы. Этот пес выдержал серьезные испытания не для того, чтобы снова стать несчастным или перекочевать в другой приют. Поэтому…, — она подошла к двери и распахнула ее перед Элис и Харви, — думаю, вам не помешает взвесить все еще раз. — На этом разговор был закончен.

— Никогда этому парню не видать моих собак, — пробормотала Бетти, закрыв дверь. Она подошла к компьютеру и внесла фамилию Харви в черный список — после фамилии женщины из Верхнего Монтклера, звонившей с вопросом, нет ли у спасателей собаки, которая подошла бы к ее новому дивану цвета ржавчины.

Члены группы спасателей получат сообщение об этой паре, и кто-нибудь все-таки отправит к ним инспекторов, чтобы те осмотрели дом и убедились в том, что все в порядке. Бетти Джин было о ком позаботиться, а через несколько дней из Бруклина должны были прибыть новые собаки. Конечно, освободившаяся клетка оказалась бы очень кстати, но она не смогла отмахнуться от своих убеждений о необходимости доверия, ответственности и болезненно навязчивого желания увидеть Багза счастливым, нужным и любимым.

На следующий вечер я начал понимать, почему ее жизнь сложилась именно так, а не иначе.

Бетти Джин не поощряла внимания к своей персоне — «Все это не имеет отношения к собакам», — но все же, хотя и неохотно, поделилась некоторыми фактами из своего прошлого. Она выросла в Германии, и там в 1940-е годы вся ее семья погибла, — она так и не сказала, как это произошло. Спасаясь от бомбежек, Бетти переехала из города в соседнюю деревню, где ее и нашло письмо от родственников из Соединенных Штатов. К письму прилагался билет на самолет. У нее почти не сохранилось воспоминаний о детстве, да она и не жалела об этом:

— Я помню только, что жизнь была нелегкой, к чему же снова ворошить прошлое? Вряд ли мне удастся вспомнить что-нибудь хорошее.

В Америке она вышла замуж за рабочего сталелитейного завода и родила троих детей — двух сыновей и дочь. Они с мужем частенько сидели без работы и непрерывно ссорились. В 1984 году он, наконец, ушел — через два года после того, как она организовала одну из первых спасательных групп в Нью-Джерси. Бетти Джин терпеть не могла нытье и жалобы и испытывала отвращение к сугубо американской манере раскрывать душу перед посторонними людьми: «другим еще хуже».

Она редко виделась со своими детьми и четырьмя внуками, хотя они жили практически по соседству. Дочь звонила каждую неделю — «она упрямая, такая же, как я», — и просила Бетти посидеть с двумя ее детьми. Бетти неизменно отвечала ей одно и то же: говорила, что ужасно занята, поэтому придти не сможет.

— Я справлялась с ними сама, а теперь настала их очередь, — сказала она, пожимая плечами. — Все мое время и силы уходят на собак. К тому же их нельзя надолго оставлять одних. — Сыновья Бетти, видимо, обиделись на мать и звонили редко.