Возмездие (СИ)

***

Вот и солнце стало выше. Снег стал плотнее. В лесу стало оживленнее. Весна.

Кудряшов с Пудовым на передней линии два дня с утра до вечера наблюдали за вражеской позицией. На третий день началась настоящая "охота".

Рассеяв темноту, наступало утро. Вдруг в просвете между деревьями показались два солдата с термосами в руках. Старшина из снайперской винтовки раз за разом выстрелил, немцы упали. Скоро около них остановился другой солдат, и он также свалился от меткого выстрела старшины.

Весь день пригревало солнце. К вечеру в окопе стала накапливаться талая вода. Рядом, в каких-то ста метрах, немцы, даже не шевельнуться. А в окопе воды все больше.

- Здесь уже невозможно лежать, товарищ старшина. Давайте к своим, - сказал посиневший от холода Пудов.

- Нет, Георгий, будем терпеть до темноты. Скоро уже стемнеет.

Снайперы продержались до темноты. Им удалось уничтожить еще одного немца.

Весна вовсю вступила в свои права. Ее ароматный, сладкий запах кружил голову.

У Кудряшова и Пудова с каждым днем счет уничтоженных фашистов рос, их было уже пятьдесят. Фотографии снайперов напечатали во «Фронтовой газете». Вдоль фронтовой дороги красовались фанерные листы с надписью: «Слава Кудряшову и Пудову, истребившим десятки фашистов!»

Кудряшов с Пудовым вернулись с задания в роту, когда в небе уже заблестели звезды. По пути к командиру роты им встретился старшина Аваськин.

- Здравствуй, Саша, - тепло поздоровался Микулай.

- Не Саша, а товарищ лейтенант, - ответил тот с прохладцей в голосе.

- Извините, товарищ младший лейтенант, - проговорил старшина.

Капитан долго сидел над картой, на которой старшина сделал отметки.

- Хорошо. Сейчас же доложу в разведчасть дивизии. Вот еще что, старшина. Приказано добыть "языка". Пять дней на наблюдение. Завтра с рассветом выступайте. Об этом я дал знать младшему лейтенанту Аваськину. На задание идете трое. Каждый день, по возвращении, обсудим. Где, по-твоему, лучше начать наблюдение?

- С правого фланга, на стыке двух дивизий.

- Хорошо. Но запомни, в этот раз нельзя поднимать шум, никакой стрельбы.

В этот вечер комсомольская организация дала рекомендацию для принятия Кудряшова в ряды Коммунистической партии.

Пять дней прошли быстро и без ЧП.

В Синявино у немцев окопов нет. Из-за болота моментально проступала вода. Дозор вышагивал по чавкающей под ногами тропинке. Со слов дивизионных саперов, здесь много мин.

Два года здесь уже не добывался торф, болото заросло камышом и осокой. Патруль здесь проходил через каждые полчаса. Об этом Кудряшов вечером доложил капитану на «летучке».

Группа Кудряшова задание выполнила. Настал черёд разведчиков младшего лейтенанта Аваськина. Санька за эти дни сильно похудел, не мог ни спать, ни есть. В его голове была только одна мысль: как вообще уйти из разведки. Даже думал о побеге в сторону немцев. Перейти линию оборону сейчас не сложно, но...там кругом мины, наступишь - смерть. Об этом он знал хорошо. И немцы, говорят, вокруг себя понаставили мин. Если даже удастся обойти свои мины, можно нарваться на вражеские. Это опять смерть.

На «летучке» Санька не смог доложить свой план.

- Я в разведке не так давно, еще не все знаю, извините меня, товарищи, - лишь смог он сказать.

Начальник разведчасти штаба дивизии майор Курицын, изучив внимательно рапорт Кудряшова, пока не принял окончательного решения

- Сообщу, как только переговорю с начальником штаба дивизии, - сказал он.

На следующий день, после полудня, Кудряшова приняли в ряды Коммунистической партии и вручили медаль «За отвагу».

На войне трусу и муха кажется слоном. Младшему лейтенанту Аваськину за каждым кустом мерещился ствол автомата. Ведь в любой момент пуля, выпущенная из него, может Саньке попасть в лоб. Прощай, тогда, жизнь. Нет, Аваськин не хотел умирать, как многие другие. "Я не хочу умирать, пусть Кудряшов, Пудов умирают" - кричал его страх внутри.

Пора выступать на "охоту".

- Вы, младший лейтенант Аваськин, идете с группой за "языком". Группа Хасиева будет вас прикрывать, - уточнил капитан Фадеев накануне.

Минеры-саперы "охотникам" открыли дорогу, после чего Шишлов со своей группой справился с заграждением из проволоки в три ряда. Им в помощь были темная ночь и сильный ветер.

Впереди - младший сержант Шишлов, за ним - Паршин, затем - Аваськин. Остальные разведчики - чуть сзади. Санька полз и думал только о том, как бы остаться в живых. Шептал, как молитву: «Боже, спаси меня, прости меня. Если я виноват перед тобой, прости меня, боже». И, забыв об осторожности, громко закашлял.

Тотчас хлопнуло, и взлетела ракета, осветив все вокруг. У Аваськина от страха бешено заколотилось сердце. И он, вскочив на ноги, побежал назад. С немецкой стороны застучали пулеметы. На бегу Санька выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в левую ладонь. И побежал дальше, спотыкаясь.

Шишлов и Паршин, отстреливаясь, поползли назад. Когда уже отошли почти на безопасное расстояние, Шишлов Васюк внезапно упал на землю, из раны на виске пульсировала кровь. Паршин водрузил его на спину и пополз. Но он не успел отползти далеко, как вражескоя пуля ранила его насмерть. Аваськин в это время думал только о себе, и радовался, что он, только он, остался в живых.

- Младший лейтенант Аваськин ранен. Мы перевязали ему руку, - сообщили сержанту Хасиеву солдаты с передней линии.

- Тяжело?

- Нет, в ладонь. Кости не задеты, ничего страшного.

- Мы его ищем здесь. А он вон где. Он забыл, что он старший по разведке? - сердито сказал Хасиев.

Погибших товарищей перенесли в свою позицию и положили их рядом друг с другом. Разведчики собрались у их останков и, сняв пилотки, стояли молча. Бесстрашные патриоты лежали бездыханно. Их сердца перестали биться.

В это время Аваськин бежал в санроту. "Спасся, живой" - радостно думал он.

Молоденькая сестра смазала его ладонь йодом и забинтовала. Велела идти в палату.

- Вы мне дайте направление в санбат, - попросил Аваськин.

- Без врача не могу. Только завтра.

- Пожалуйста, дорогая сестра...

- Ладно, должно быть где-то с подписью врача. - сестра из ящика стола достала лист бумаги и выписала направление в санбат.

Где шагом, где бегом Аваськин добрался до санбата.

Врач внимательно осмотрел его рану. "Сомнительная рана" - подумал он про себя.

- Младший лейтенант?

- Да, доктор.

- Когда, где ранили?

- Вчера вечером, в разведке.

Услышав его слова, Лиза вздрогнула.

- Ладно, пока отдыхайте. Лиза, отведите младшего лейтенанта в шестую палату! - скомандовал врач сестре.

Лиза у Аваськина начала расспрашивать о капитане Фадееве и его товарищах, но тот от ответа уклонился.

«Еле спасся. Спасибо тебе, боже. Скорее бы попасть в тыловой госпиталь. Помоги мне, всевышний». - шептал он все время.

Рота простилась с погибшими друзьями и похоронила их в братской могиле. Прощаясь с ними, Кудряшов не смог сдержать слез. Они с младшим сержантом Шишловым и Паршиным защищали границу Родины, вместе с тяжелыми боями отступали под Ленинград. С ними Микулай делил пополам радости и беды, тяготы войны. Они всегда были вместе.

Через неделю Аваськин предстал перед военным трибуналом. Суд, учитывая его молодость и искреннее раскаяние, разжаловал в солдаты и для искупления вины отправил в штрафную роту.

***

Даже в огне войны человек думает о жизни, а не о смерти. Как бы ни была тяжела солдатская доля, каждый день, шагая рядом со смертью, он все равно мечтает о будущем.

Шишлов тоже мечтал вернуться в свой дом живым и здоровым. «Очень ждет меня Улюна, да и сын тоже. Вот она прислала рисунок ладошек сына. «Здорово, отец», - будто говорит эта ручка сына» - радовался Васюк, показывая письмо Улюны.

Только еще вчера был Шишлов, а сегодня его нет. Кто знает, может, у Микулая тоже дни сочтены. Эх, Аваськин, Аваськин. Каким же ты подлым человеком оказался. Какого черта занесло его в роту, его трусость погубила все дело. Командира роты - капитана Фадееева, Микулай ведь с самого начала предупреждал о нем, но тот Аваськина решил проверить в деле. И вот сегодня ему придется держать ответ перед партийной организацией. Не погладят по голове, не спишут на войну гибель двух храбрых разведчиков. Ведь это два сердца, две жизни.