Гений зла Гитлер

Собственно, само понятие – гетто – тоже было введено ведомством Рейнхарда Гейдриха.

У него появилась проблема, связанная с размещением евреев, выселяемых из всех гау Рейха – больше всех на выселении настаивал гауляйтер Берлина Йозеф Геббельс. Когда в августе 1941 года в Берлине обнаружилась нехватка клубники, Геббельс объяснил это еврейскими происками.

Он считал, что евреи портят город одним своим видом.

Конечно, для них ввели отличительный знак – желтую шестиугольную звезду, которую полагалось носить на груди, но делу это не помогало. Они попадались на глаза истинным арийцам и уж одним этим портили людям настроение и подрывали моральную мощь германского народа.

Тогда совершенно естественным путем и возникла идея отделить евреев и поместить их в каком-нибудь огороженном пространстве, где они не будут мозолить глаза честным гражданам.

Такое место и стали называть «гетто» – благо термин уже существовал [1].

Конечно, в ХХ веке это делалось уже по-другому, и разумеется, никто не собирался создавать гетто в Берлине. Для этого имелись другие места – как правило, за пределами Рейха.

Одним из примеров могло бы послужить устройство гетто в Риге.

Решение о его создании было принято в июле 1941 года, и к августу уже было огороженное место поселения евреев в черте города Риги. В конечном счете туда загнали 29 602 человека – подсчет был сделан 25 октября 1941 года и включал в себя, конечно же, только тех, кто к этому времени уцелел.

А загонять начали сразу же после того, как Ригу заняли части вермахта, и в основном благодаря местным добровольцам. Скажем, 4 июля члены латвийской организации «Перконкруст» взяли да и сожгли здание Большой хоральной синагоги – вместе с теми евреями, которые там прятались. Но хоральной синагогой, конечно, не ограничились – спалили еще около двадцати.

B Риге была большая еврейская община, синагог в городе хватало.

А дальше пошли дела посерьезней – пожар, в конце концов, просто выражение негативных чувств, а вот из арестованных евреев можно было выжать и что-нибудь более существенное. Их можно пытать, женщин можно насиловать – и по ходу дела выяснять, где что припрятано. В штабе «Перконкруста» в этом смысле было много работы – а «отработанный материал» расстреливали в Бикерниекском лесу. Местный энтузиазм был всем хорош – но, конечно, ему не хватало истинно германской организованности.

Ее добавили опытные люди из СС.

Обитателям гетто прививалась честная, непоказная любовь к труду. Вот один только случай: когда охранник-эсэсовец обнаружил, что два еврея перетаскивают какое-то бревно, он одного из них застрелил. Бревно было не такое уж большое – и нечего было с еврейской хитростью изображать тут какую-то там занятость. Хотя в притворстве виновны были оба, охранник с похвальной сдержанностью застрелил только одного.

А потом в Ригу приехал обергруппенфюрер СС Фридрих Еккельн.

Рижское гетто было разделено на две части. B рабочей зоне на Рейх трудились те евреи, у которых было какое-то нужное Рейху умение – и все еще достаточно сил.

Таких набралось около 3–4 тысяч человек.

А неработающую зону, с ненужными ртами вроде старых, малых и больных, попросту «очистили». Делать это пришлось в два приема – сначала в ночь с 29 на 30 ноября, а потом еще раз, 7 и 8 декабря 1941 года. B Румбульском лесу части айнзацгруппы «А» расстреляли около 26 тысяч евреев – и ни за что не управились бы с делом, если бы не содействие латышских добровольцев.

Казалось бы – чего же еще и желать? Но Гейдрих находил накопленный опыт полезным, но недостаточным.

Он хотел создать нечто более радикальное.

Существующий процесс казался Гейдриху слишком медленным. Фюрер надеялся, что мировое еврейство поймет, как худо ему придется, если оно подтолкнет Америку к войне против Рейха, и это вынуждало его до известной степени «щадить заложников». Но теперь, после объявленной войны, миндальничать уже нечего.

Необходимо принять решительные меры.

При этом предполагалось, что все евреи Европы будут подвергнуты «специальной обработке», и сделать это надо в кратчайшие сроки, и как можно более экономично. Расстрелы тут не годились – требовались слишком большие рабочие усилия, а применение «плана Бакке» давало только ограниченные результаты.

От голода в гетто погибло не больше полумиллиона евреев.

Сам Гейдрих уже думал об организации там эпидемий, но ему это отсоветовали из санитарных соображений, как-никак гетто устраивались в городской черте.

И Рейнхард Гейдрих решил собрать совещание, на котором в узком кругу можно было бы обсудить «проблемы эвакуации евреев на Восток». Он пригласил всего 15 человек – хороших специалистов, представлявших и полицию, и Главное управление СС по вопросам расы и поселения, и Главное управление по 4-летнему плану.

Добрая половина присутствующих имела ученые степени. Например, Роланд Фрейслер – доктор юстиции, государственный деятель, статс-секретарь Имперского министерства юстиции Германии, в недалеком будущем – председатель Народной судебной палаты. С такими людьми можно было прийти к действительно правильному, рациональному решению.

Ну что сказать?

В 1936 году, примерно за 5 лет до конференции в Ванзее, в Чехословакии вышла в свет книга Карела Чапека, называлась она «Война с саламандрами».

Содержание книги, наверное, общеизвестно – в Тихом океане найдены некие крупные «ящерицы», названные саламандрами. Как оказалось, на них можно хорошо заработать – они, например, способны ловить жемчуг. Далее выясняется, что они могут работать под водой, обладают разумом, их можно научить очень многим вещам, и так далее.

Наконец, за дело берутся двое немецких ученых – и вот что у них в результате их исследований выходит:

«…После многих опытов, которые д-р Хинкель производил на самом себе, он выяснил, что [мясо саламандры можно есть].

Мы съели в таком виде саламандру по кличке Ганс; это было умное и развитое животное, отличавшееся большими способностями к научной работе; оно работало в отделении д-ра Хинкеля в качестве лаборанта, и ему можно было доверять самые тонкие химические анализы.

Мы подолгу беседовали с ним в свободные вечера, забавляясь его ненасытной любознательностью.

К сожалению, нам пришлось расстаться с нашим Гансом, так как он ослеп после моих экспериментов с трепанацией черепа.

Мясо у него было темное и ноздреватое, но не вызвало никаких неприятных последствий. Не подлежит сомнению, что в военное время саламандровое мясо может служить… дешевой заменой говядины».

Книга Чапека, как мы знаем, была опубликована в 1936 году. До начала Второй мировой войны было еще добрых три года. Книга, надо сказать, вовсе не антинемецкая – Чапек любил устраивать всякие головоломные игры, и в его «Войне с саламандрами» появляются и американцы, которые норовят слепить из факта существования саламандр некое голливудское кино, и англичане, устраивающие торговлю рабами-саламандрами, и вообще жадный мир капитализма, запрягающий новый ресурс – рабочую силу саламандр – в свою «колесницу наживы» и конечно же порождающий тем самым революцию.

Более того – в книге появляется даже Великий Саламандр, про которого ходят слухи, что он на самом деле человек и успел послужить в армии в чине фельдфебеля. В этом даже видели аллюзию на Гитлера и записывали роман в число антифашистских произведений. В чем, конечно же, легко усомниться. Если уж на то пошло, то почему жестокий и беспощадный вождь революции саламандр есть аллюзия на Гитлера, а не на Сталина?

Но тем не менее факт остается фактом: книга Чапека была написана в 1936 году. A в январе 1942-го в ходе так называемой «Ванзейской конференции» – под таким именем она вошла в историю – была принята программа индустриальной переработки евреев на пепел. О научно обоснованной программе уничтожения людей, которых людьми не признают, в 1936 году вроде бы никто не говорил.