Малые войны 1920–1930-х годов

Создание, вооружение, обучение и управление флотом труднее и больше, чем армией и авиацией. Овладение [390] сложной передовой техникой морских сил и правильное тактическое и оперативное применение их — наиболее трудная задача и требует подготовки кадров и времени. Как это, так и неблагоприятная политическая обстановка при наличии подавляющего превосходства флота интервентов сделали то, что флот мог выполнить весьма ограниченные задачи, далеко не соответствующие тому значению, которое имела морская сила в испанской войне.

Тем не менее, республиканский флот достиг некоторых успехов в борьбе с флотом мятежников. Но флоты интервентов и политика «невмешательства» Англии и Франции не допустили выполнить главную его задачу — обеспечить морские сообщения и освободить от морской блокады республиканское побережье.

С конца 1937 г. и в дальнейшем все усиливалось реакционное настроение среди комсостава республиканского флота. Всей реакционной работой во флоте руководил бывший военный министр Прието и его ставленники{104}. С руководящих постов снимались лица, выдвинутые в первый период, изъяты были из флота моряки, расправлявшиеся со старым офицерством, которое с началом мятежа пыталось передать флот в руки генерала Франко. Часть бывших кадровых офицеров, которая заняла руководящие посты в республиканском флоте, не была заинтересована в победе республики, боялась развития революции и срывала мероприятия правительства.

По мере укрепления своего положения офицерский состав брал руководство в свои руки, стараясь проводить политику пассивного выжидания исхода войны на суше и не считал возможным рисковать флотом. Так думал и комфлота Убието. Большая часть приказов, отдаваемых флоту морским министром, или от его имени начальником Морского генерального штаба, не выполнялась [391] командующим флотом. Это оставалось безнаказанным вследствие нерешительности правительства. Предложение министра о снятии комфлота отклонялось Советом министров. К концу 1938 г. положение настолько обострилось, что можно было считать, что во главе флота стоят предатели, которые в тяжелый момент изменят республике.

В республиканской Испании не было единого командования вооруженными силами. Флот, базы, береговая оборона были подчинены министру национальной обороны, он же глава правительства. В оперативном отношении морские силы замыкались на начальника Морского Генерального штаба, который, не имея командных функций, должен был согласовывать вопросы с командующим флотом. Нежелание последнего вести активную борьбу приводило к срыву распоряжений и упущению ряда возможностей.

В конце 1938 года был образован Центральный Генеральный штаб с подчинением ему сухопутного Генерального штаба, Морского Генерального штаба и воздушных сил.

Только в конце января 1939 года, ко времени падения Барселоны, Убието был наконец-то снят с командования флотом — но зато с должности начальника Морского Генерального штаба был снят коммунист Прадо и назначен реакционный офицер. Но положение от этого не изменилось. Конец был уже близок: зрел мятеж в Картахене, с началом которого флот ушел в Бизерту, где и был интернирован.

Борьба на коммуникациях и блокада

Основной задачей республиканского флота в течение всей войны было обеспечение морских коммуникаций. Первейшей задачей его было не допустить или помешать переброске войск из Марокко в Испанию, а затем обеспечить подвоз всех видов снабжения для фронта и тыла.

С потерей республиканцами побережья от границ Португалии до Малаги в начале 1937 г., контроль над [392] Гибралтарским районом окончательно перешел в руки мятежников. С потерей северных провинций в конце 1937 г. число республиканских портов, а, следовательно, и возможности снабжения извне, еще более уменьшились.

С начала войны почти все средства, необходимые для ведения войны, прибывали морским путем, поэтому действия на морских коммуникациях непосредственно влияли на ход борьбы на суше. Важнейшими путями для республиканцев были морские сообщения; с восточной частью Средиземного моря, с Францией, с портом Маон на острове Менорка и, наконец, между республиканскими портами вдоль восточного побережья Испании.

«Неизвестные» подводные лодки{105} топили транспорты, шедшие в республиканские порты. В начале замаскированное, а затем открытое участие флота интервентов обеспечивало движение транспортов в порты мятежников и все более парализовало движение транспортов в республиканские порты. В августе 1937 г. итальянский флот совершенно открыто выступал на стороне Франко, взяв под свое наблюдение коммуникации вдоль Средиземного моря.

После Нионского соглашения (сентябрь 1937 г.), направленного против действий «неизвестных» подводных лодок, флот мятежников установил блокаду, являющуюся формой концентрированной борьбы на сообщениях.

Мятежники смогли установить дальнюю блокаду республиканских портов, чему весьма благоприятствует характер западной части Средиземного моря с узкостями Сардиния — Сицилия — Мальта и район Гибралтарского пролива, где и расположились линии блокады — восточная и западная. На этих линиях днем и ночью находились суда мятежников и интервентов. На восточной линии блокаду несли крейсеры, сторожевые суда, канлодки, а в районе Гибралтара — тральщики, минзаги и вооруженные рыбачьи суда. Агентурная сеть и разведка итальянской авиации весьма облегчала судам мятежников осуществление блокады. [393]

С выходом войск мятежников к Средиземному морю и последовавшим за тем закрытием французской границы еще более сузились возможности снабжения республиканской армии военным снаряжением, сырьем и продовольствием. Имея базу на острове Майорка (Пальма) и хорошую информацию от агентурной сети и воздушной разведки, крейсера мятежников успевали своевременно выйти из Пальмы, чтобы отрезать путь транспортам в республиканские порты.

В результате же установления блокады в районе Сардиния — Сицилия — Мальта, движение транспортов их восточной части Средиземного моря в республиканские порты к концу 1938 г. совершенно прекратилось. Поэтому мятежники сняли блокаду в этом районе, перенеся деятельность крейсеров ближе к республиканскому побережью, опираясь на базу Пальму, а также в Атлантический океан, опираясь на базу Эль-Ферроль.

Борьба с восточной линией блокады была для республиканского флота непосильна вследствие большого удаления линии и выгодного расположения базы мятежников на острове Менорка, а также вследствие слабости подводного флота республиканцев и полного отсутствия у них морской авиации. Борьба с западной линией блокады затруднялась наличием выгодно расположенных баз мятежников в Кадисе и Сеуте, береговых батарей в проливе и густотой движения иностранных судов; это могло вызвать ошибки при атаке и политические осложнения. Этого республиканское правительство требовало всемерно избегать. Здесь республиканцы ограничивались действиями только подводных лодок и эсминцев.

Республиканские транспорты, шедшие самостоятельно, широко применяли маскировку. Республиканские эсминцы сопровождали транспорты, шедшие вдоль побережья или в порт Маон. Для движения транспортов через опасные районы выбиралось темное время. Иногда республиканский флот выходил для встречи и проводки транспортов, шедших из восточной части Средиземного моря, или производил диверсии для отвлечения флота мятежников. [394]

Вследствие повреждений, причиненных нескольким республиканским кораблям воздушными налетами на Картахену в течение лета 1938 г., задача обеспечения морских сообщений с Францией и портом Маон, а также между республиканскими портами на восточном побережье, легла, главным образом, на эсминцы, подводные лодки и торпедные катера.

Обстановка потребовала организации постоянных конвоев, обеспечивающих движение республиканских транспортов, перевозивших войска и военное снабжение вдоль восточного побережья. В тех случаях, когда имелись сведения о выходе крейсеров мятежников из Пальмы, применялись атаки их бомбардировщиками береговой обороны и одновременно торпедными катерами. Эти атаки не причинили потерь судам мятежников, но отгоняли их и тем самым давали возможность проскользнуть транспортам.