Одержимые блеском: о драгоценностях и о том, как желание обладать ими меняет мир

Поэтому Микимото решил бороться с пропагандой с помощью пропаганды.

Он согласился называть свои жемчужины культивированными – хотя по решению суда не был обязан это делать, – как будто это было достоинством, а не недостатком. Микимото приложил гигантские усилия, чтобы воспитать публику и объяснить ей, что такое культивированный жемчуг. Он публиковал статьи в экономических и обычных изданиях, объясняя процесс и его результат: откуда взялся его жемчуг, как это получилось и почему он ничем не отличается от природного жемчуга, а также почему его жемчуг может быть лучше природного.

Правда в рекламе?

У правды и лжи собственная выдуманная экономика.

Культивированный жемчуг – это забавная штука. Когда вы слышите «культивированный», вы думаете фальшивый. Но в нем не больше фальши, чем в яблоке, снятом с ветки в саду. Да, зернышко оказалось в земле не случайно и дерево росло под присмотром, но это не делает яблоко искусственным.

Оказывается, понятие настоящий такое же гибкое, как и понятие ценности.

У Микимото была любимая история, которую он неоднократно повторял. В ней говорилось о садовнике, который через много лет занятий садоводством решил сделать себе громкое имя. Он взял красивый, но обычный декоративный куст с красными ягодами и покрасил ягоды белой краской. Его белоснежные ягоды стали феноменом. Садовник прославился, преуспел и разбогател. Но все закончилось, когда пошел дождь. Белая краска стекла, он потерял свой бизнес, и, что хуже всего, этому человеку больше никто не верил.

В отличие от человека, продававшего красивые белые ягоды, Микимото всем говорил, что его жемчуг выращен. Он снабдил его соответствующим ярлыком, более того, он сделал достоянием гласности факты его происхождения. Микимото публиковал статью за статьей, давал интервью. В некоторых публикациях он представил даже диаграммы, объясняющие, как именно выращивается жемчуг. Не солгав ни в едином слове, Микимото лишил ложь ее силы. Никаких крашеных ягод. Никто не мог обвинить его в том, что он пытается пробраться с фальшивым жемчугом на рынок жемчуга натурального.

Микимото описывали как «почитаемую в Японии фигуру, что-то вроде Генри Форда и Томаса Эдисона в одном флаконе» [276]. Но он был еще и прирожденным шоуменом в духе цирка Барнума. Микимото знал: если люди увидят его жемчуг, стандарты будут переписаны и его преследователи будут повержены. Микимото ставил беспрецедентные спектакли, рассылая свой жемчуг по всему свету, чтобы каждый смог увидеть, как выглядят совершенные жемчужины. Для начала была создана модель Маунт-Вернона, семейного дома Джорджа Вашингтона, из 24 328 жемчужин и представлена на Всемирной ярмарке в Чикаго 1933 года. Без сомнения, это было самое большое количество жемчужин, которые можно было увидеть в одном месте, и каждая из них была безупречной. Модель стала сенсацией, публика заинтересовалась культивированными жемчужинами и запомнила имя Микимото. Он построил другие модели, включая пятиэтажную пагоду из 12 760 жемчужин и модель колокола Свободы для Всемирной ярмарки в Нью-Йорке 1939 года. На колокол ушло 12 250 совершенных белых жемчужин и 366 бриллиантов, а знаменитая трещина была воссоздана из невероятно редких (до этого времени практически недостижимых) голубых жемчужин [277].

Самым великолепным и действенным публичным спектаклем Микимото стал не акт создания, но акт разрушения. В 1932 году иностранные журналисты собрались перед Торговой палатой в городе Кобе, запечатлели увиденное на фото и рассказали об этом в своих статьях. Микимото заявил о том, что несовершенные жемчужины пятнают рынок, и зажег костер перед Торговой палатой. Как только собралась приличная толпа, он начал сжигать жемчуг. Микимото принес его целые корзины и опрокидывал их в огонь на глазах у изумленной публики. По словам Микимото, эти жемчужины, во многих отношениях превосходящие природный жемчуг, были недостаточно хороши для него. Совершенство достижимо, вещал он, но не в том случае, если рынок согласен на компромисс. Микимото объявил эти не совсем безупречные жемчужины не стоящими ни гроша и «достойными только сожжения». Он сжег 720 000 жемчужин. Горсть за горстью Микимото швырял их в огонь, сжигая миллионы долларов, словно опавшие осенние листья.

Тайсо-рен

Интересно, когда фокусник распиливает женщину пополам. Но фокус становится удачным только тогда, когда он снова соединяет эти половинки. Выращивание жемчуга – это лишь первая половина фокуса. Другая половина – это убедить людей в том, что они хотят культивированный жемчуг.

Люди должны были быть уверены в натуральности выращенных жемчужин. Ювелирам пришлось публично признаться, что они не могут отличить природный жемчуг от культивированного. Ученые подтвердили тот факт, что выращенные жемчужины физически идентичны их уступающим в великолепии (но природным) родственницам. Даже Томас Эдисон подтвердил их идентичность.

Но все это не играло никакой роли, если жемчуг ценился за свою уникальность. Покупатель гордился тем, что сумел приобрести настолько безупречную жемчужину, насколько это было возможно. Знаменитый охотник за сокровищами Мел Фишер настаивал на том, что не само сокровище, а охота за ним придает жемчугу ценность. Бесконечный поток одинаково совершенных жемчужин нарушал экономику этой охоты. Жемчуг перестал ассоциироваться с недостижимым идеалом. А что делать нам, людям, если желать больше нечего?

Микимото нашел решение и для этой проблемы: Тайсо-рен, как называли это его служащие, или Жемчужная нитка босса. Микимото просто создал нитку жемчуга, не имеющую равных по красоте и качеству даже среди культивированных жемчужин. Это колье доказало, что есть недостижимые жемчужины, а следовательно, и ценность недостижимого жемчуга.

Отобрав лишь самые крупные, совершенные и идеально подходящие друг к другу жемчужины, Микимото собрал из них длинную нитку с самой крупной жемчужиной в центре и со слегка уменьшающимися жемчужинами к концам нитки. Диаметр самой крупной жемчужины – 14,5 мм [278]. Она невероятно крупная даже для культивированного жемчуга, а природную жемчужину такого размера найти практически невозможно. На создание этого колье у Микимото ушло десять лет, хотя каждый год он мог выбирать из миллионов жемчужин. Получилось самое ослепительное жемчужное колье в истории. В мире, где природный жемчуг имел в поперечнике в среднем 2 мм и никогда более 8 мм и лишь немногие жемчужины можно было назвать совершенными, Тайсо-рен стало чудом современного мира.

У людей снова появилось что желать. И все действительно захотели это.

Если бы колье было выставлено на продажу, то это могло привести к войнам, распрям и политическому напряжению, о которых речь шла в предыдущих главах. Но оно не продавалось, несмотря на множество предложений, которые продолжал получать и отклонять Микимото до самой своей смерти. Жемчужный король скромно сказал, что колье принадлежит ему. Ему просто нравится носить его в кармане и, разумеется, показывать его людям.

Сожжение жемчуга можно считать рекламной кампанией для колье Тайсо-рен. Сжигая жемчуг на костре, Микимото показал, что не потерпит несовершенства. Колье доказало, что совершенство достижимо, но недоступно. Получив самые желанные жемчужины в мире, он просто отказался продавать их.

В результате Микимото стал символом совершенства, и не совершенства в духе «одна на миллион». Нет, это совершенство было недоступным и, следовательно, неизмеримо более ценным.

Прецедент совершенства

Разумеется, совершенство по определению недостижимый стандарт. Отличительной чертой многих драгоценных камней являются как раз их недостатки. К примеру, изумруды и рубины настолько редко встречаются в таком качестве, чтобы их можно было считать драгоценными камнями, что их несовершенства воспринимаются как должное. Это приемлемая часть уникального и неповторимого характера камня.