Проект 018. Жизнь!

Банк создал такую ситуацию без заламывания рук, тайных договоров и клятв на крови, а через понимание глубинной природы финансов. Как передача информации на огромные расстояния с помощью невидимой силы была невозможна без знания физики, так превращение бумаги в золото было невозможно без знания природы финансов.

В свете сказанного напомню фразу, приписываемую Ротшильдам: «Дайте мне право управлять деньгами страны, и мне будет совершенно все равно, кто издает законы». Банк привязывает деньги покоряемой страны к мировой валюте и через это получает власть.

Во времена крушения СССР монополия США на мировое средство платежа была фактом. Возникшая после распада СССР Россия не могла физически изменить ситуации. Перед ней было два пути — или играть на мировой площадке по американским правилам, или строить закрытую экономику (автаркия) и превращаться в Северную Корею, что означало бы загибаться еще быстрее, чем при плановой советской экономике.

Перестроечная Россия была вынуждена привязать рубль к доллару. Подчеркиваю, не потому, что ее какие-то тайные силы заставили, а потому, что иного пути не было. Она в любое время может отвязать рубль от доллара, но последствия не заставят себя ждать.

ГЛАВА VIII

Квадрат

Древнеримский император Север (солдатский император, т. е. выдвинутый армией) напутствовал сыновей: держитесь вместе, вовремя платите солдатам и больше ни о чем не думайте. Сыновья честно следовали этому совету. В результате сложилась ситуация, для выхода из которой один сын должен был убить другого. Потом начать глупую войну, где убили его. После этих правителей Римская империя вошла в кризис III века.

Совет держаться вместе и вовремя платить солдатам — хороший совет в бытовом масштабе. В краткосрочной перспективе такое поведение позволяет контролировать ситуацию. Но в средне- и долгосрочной перспективе власть с ориентиром на житейскую мудрость гарантированно попадет в катастрофу. Так же гарантированно, как езда на машине с брошенным рулем. Ни одного исключения в мировой истории нет.

Пребывающая под впечатлением от позднего советского периода Россия заявляет, что на веки вечные отказывается иметь какую-либо идеологию и высшую цель. Теперь она готова встраиваться в мировую систему и играть по ее правилам — просто жить, давать массе хлеба и зрелищ плюс быт обустраивать. О глобальных целях больше ни гугу…

Пришедшие на этих лозунгах к власти правители постсоветской России живут по принципу: иметь ядерное оружие, продавать нефть и больше ни о чем не думать. Как будто их покойный император Север напутствовал и благословил на такую стратегию.

Только это вообще не стратегия. Это «Черный квадрат» Казимира Малевича — отчаяние и пустота. По одной из версий, художник так выразил растерянность, полный провал в никуда, подсознательное отчаяние, глубину бездонной пропасти черной пустоты.

Перестроечная Россия становится похожа на США перед Великой депрессией. Все видят окно возможностей, никто не думает в стратегическом масштабе, все хотят урвать сегодня любой ценой максимум сиюминутных благ. А потом… Кто знает, что будет потом, кроме всемогущего Бога, рассуждают отдельные представители элит. И на волне этого настроения воруют с удвоенной энергией. Потому что потом хоть потоп.

Кстати, чтобы по-настоящему воровать, необходимо не понимать ситуации. Потому что, если понимаешь систему, понимаешь, что, вот если это украдешь, начнутся такие последствия, что просто ужас, то может рука не подняться. А когда не понимаешь, то нет таких проблем. Тогда воруешь с одним ориентиром — чтобы побольше украсть.

Если при СССР халявные деньги от продажи нефти шли хотя бы на вооружение, то при РФ эти деньги взрослые дети просто распыляли в соревнования, у кого яхта длиннее, самолет больше, дворец роскошнее и бассейн шире.

«Грош у новейших господ/Выше стыда и закона,/Нынче тоскует лишь тот,/Кто не украл миллиона» (Н. Некрасов). «Таких теперь тысячи стало/Творить на свободе гнусь,/Пропала Расея, пропала…/Погибла кормилица Русь!» (С. Есенин).

Возникает странная мода на религиозность, совмещенная с потреблением напоказ. Одной рукой новые верующие воруют, другой раздают часть от украденного на благотворительность перед камерами, на строительство храмов и монастырей.

Кажется, все, дело сделано. Дальше Россия по политическим, экономическим и социальным законам сама должна развалиться на «независимые» страны. У этих стран сами по себе должны были выпасть «ядерные зубы», как они выпали у Украины. В итоге эти беззубые страны должны попасть под протекторат США, вовремя менять власть, ровно сидеть на попе и соблюдать принцип «каждый сверчок знай свой шесток».

Кажется, в общих чертах все согласовано и договорено — Россия идет под нож. Дело за малым — найти технического президента, чтобы он подписывал документы, не пытаясь вникать в последствия. Нужен был аналог Вудро Вильсона, 28-го президента США — он подписывал все, что от него требовал Банк в лице своих лоббистов.

На этот пост после Ельцина были самые разные кандидатуры, железнодорожники, экономисты, политики и олигархи. Но по стечению обстоятельств на его место пришел бывший офицер КГБ — Владимир Путин.

К слову сказать, он сам и не рвался на этот пост. Его амбиции на тот момент были в рамках стать главой какой-нибудь корпорации. Но коллективный разум так сложил ситуацию, что Путин оказался оптимальной кандидатурой. И стал президентом.

Поначалу нового президента все воспринимали временной фигурой, но он оказался не лишенным талантов и быстро обучаем. Но самой большой неожиданностью для всех было то, что он начал свою игру. Региональные элиты к тому времени практически ни во что не ставили Кремль. Каждый видел себя царьком, которому центр не указ. Россия была созревшим плодом, готовым повторить судьбу СССР — развалиться на ряд государств. Но инициативы Путина спутали карты и региональных элит, и Банка. Стоящая на грани развала Россия, которой оставалось сделать последний шаг в пропасть, застыла на краю.

Что двигало президентом: патриотизм, карьера или иные мотивы, — доподлинно не знает никто — ни непосредственные участники процесса, выдвигавшие его на этот пост, ни он сам. В этом чуде я склонен видеть проявление коллективного разума, а не сознательное проявление воли группы людей или отдельного человека. Никто не думал, что так будет. И сам Путин в первую очередь. Он просто плыл в потоке…

Для исполнителя приказа «затопить баржу» лучше не знать, что на барже — люди или мусор. Если знает, что внутри люди, ему может стать их жалко. Чем жалость закончится — непонятно. Может, он исполнит приказ. Но может и не исполнить.

Идеальный исполнитель не должен ничего знать о содержании баржи. Любой политик или хозяйственник отлично справился бы с ролью технического президента, как это можно видеть сейчас на Украине. Но ставить на эту позицию вчерашнего директора ФСБ… Он явно знал больше, чем положено исполнителю. Получив полноту власти, узнал еще больше. Он увидел картину в соответствующем масштабе и решил не вести Россию на забой, не пилить ее на кучу беззубых в ядерном смысле «независимых» государств. Вместо этого он делает попытки вернуть России статус мировой державы. Делает через пень-колоду, что неудивительно — человек первый раз выступает в этом амплуа.

Столкнувшись с Россией, уползающей от своей судьбы, не желающей по своей воле идти в убойный цех мясокомбината, Запад начинает игру, превосходящую масштаб президента, который начинает управлять ситуацией в ручном режиме (хотя, может, в той ситуации по-другому было и нельзя, институты за такой срок не успеть вырастить).

Авторитарный стиль правления вынуждает надеть корону. С этого момента ситуация защелкнулась. Снять он ее уже не мог. Так собственная жизнь оказалась в прямой зависимости от того, будет Россия независимым игроком на международной арене или нет.

В неожиданной для всех коронации, в первую очередь для самого коронованного, я тоже вижу проявление коллективного разума. Он создал ситуацию, где единственный способ изменить заданный маршрут — это отключить автопилот и перейти на ручной стиль управления. Когда с одной стороны внешнее давление, а с другой — элита, не имеющая иной цели, кроме как украсть, изменить курс корабля можно только через авторитаризм.