Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе

Когда Гаро опубликовал свои данные, чиновники были встревожены и пытались препятствовать разглашению. «С друзьями с радио и телевидения мы брали интервью у генерала Бери (Beaurir). В то время он был номером один в жандармской иерархии, — вспоминает Гаро. — В интервью он отметил, что «такого никогда не было». В тот же день вмешался ведущий допрос судья. Но где? Здесь [в офисе журналиста]. Они обыскали помещения и сделали заявление, что «Жан-Клод Гаро солгал. Он сфабриковал военные формы, фотографии и оружие, все это маскарад» (100). Оглядываясь назад, можно сказать, что Гаро обнаружил бельгийский филиал крайне правых секретных подразделений SDRA8, в который якобы входили правые радикалы WNP. Пол Латинус командовал боевым отрядом террористов. Бельгийский журналист Акин лично брал у Латинуса интервью, и тот подтвердил ему, что был членом тайной антикоммунистической сети. «"Латинуса обвинили в формировании группы, армии, смоделированной с фашистской СС, — объясняет Акин. — У них в группе была секретная служба и служба безопасности. Каждый член группы имел двойное имя, кодовое имя, как правило, на немецком. Участники не знали друг друга». Как вспоминал Акин: «Я снова встретился с Полом Латинусом. Мы встретились в местном ресторане и проговорили всю ночь. Некоторые власти… — сначала он не хотел говорить, какие именно, — поручили ему создание секретной группы сопротивления в Бельгии. Эта группа должна была бороться с советским вторжением и остановить некоторые бельгийские власти от сотрудничества с Советами» (101).

Бывший член WNP и бывший жандарм Маршиал Леке во Флориде подтвердил исследователю «Гладио» Франковичу, что секретные армии в Бельгии принимали участие в бойне в Брабанте в целях дискредитации бельгийских левых. «Оружие, которое они использовали, поставлялось издалека, и это именно то, что мы планировали: организовать отряды и группы как эта, и отпустить их в самостоятельное плавание, убедившись, что они выживут, снабдив их всем необходимым. И все это просто чтобы создать атмосферу страха в стране, — объяснил Леке. — У них было два плана. Первый из них был нацелен на организацию группы, в задачу которой входило захват заложников, ну, вы знаете, убивать; второй план был нацелен на организацию так называемого «Левого движения», которое будет совершать террористические акты и покушения просто для того, чтобы заставить поверить, заставить людей поверить, что эти террористические атаки были совершены левыми» (102).

Исследователь «Гладио» Франкович хотел узнать у члена WNP Мишеля Либерта, поддерживался и поощрялся ли этот страх администрацией президента США Рональда Рейгана, который в то же время жестоко расправился с сандинистами в Никарагуа. Либерт, который собрал данные о супермаркетах по приказу главы WNP Пола Латинуса, неохотно подтвердил, что его начальник очень тесно сотрудничал с Соединенными Штатами: «Он [Латинус] встречался с людьми из [американского] посольства, но я никогда не встречался с ними, как мы с вами сейчас, — то есть лицом к лицу как вовремя интервью. Это не было моим полем деятельности. Его — да, было; можно сказать, что в его задачи входили дипломатические контакты, то есть выстраивать отношения с иностранными властями. Нашей единственной заботой были всевозможные акции, — вспоминает террорист Либерт. — Мы знали, что нас защищали все органы власти, в зависимости от типа задачи. Платили ли ему [Латинусу] американцы? Я не могу этого сказать наверняка, но он контактировал с ними» (103). Сенатор Роджер Лаллеманд, глава бельгийского расследования по делу «Гладио», провел исторический анализ, где сделал обобщение, что бойня в Брабанте была «работой правительств иностранных государств, или спецслужб, работающих на иностранцев, актами терроризма, направленными на дестабилизацию демократического общества» (104).

Сенатор Лаллеманд был осторожен в своих выражениях и воздержался от обвинения Соединенных Штатов напрямую, хотя настаивал на том, что террор следует рассматривать в антикоммунистическом контексте холодной войны: «Эти беспричинные убийства людей могли иметь политический мотив, можно вспомнить, что произошло в Италии. На вокзале Болонья погибло восемьдесят невинных людей. Мы думаем, что за убийствами в валлонском Брабанте стояла политическая организация» (105). Именно Акин позднее предоставил недостающую информацию в интервью со спонсируемым американцами террористом WNP Полом Латинусом: «Когда мы встречались в следующие дни и недели, я спрашивал Латинуса, кто именно дал ему задание создать группу. Он упомянул органы государственной безопасности. Он говорил об иностранных военных властях. Я нажал на него, и он в конце концов сказал про американские военные спецслужбы» (106). В конце убийств в Брабанте Пол Латинус был арестован. Но прежде, чем он смог дать показания, 24 апреля 1985 года командир правого крыла был найден повешенным на телефонном шнуре в его тюремной камере — причем ноги были на земле. «В кругах Пола Латинуса все или почти все по-прежнему убеждены, что босс WNP не покончил с собой, а был ликвидирован». «Каждый раз, когда они пытались реконструировать самоубийство, телефонный кабель рвался. Акин задал вопрос: «Если Соединенные Штаты не имеют ничего общего с убийствами, тогда почему они не говорят об этом, почему молчат и заставляют подозрения расти?» (107).

Тайная война в Нидерландах

Как и в соседней Бельгии, секретная армия Нидерландов, в задачи которой входило проведение диверсионных операций в случае оккупации советскими войсками территории страны, начала свое существование благодаря печальному опыту оккупации страны во время Второй мировой войны. Нидерланды, как позже с сожалением говорили голландские специалисты по вопросам стратегии, не создали секретную диверсионную армию до Второй мировой войны из-за финансовых проблем, отсутствия дальновидности и желания соблюсти нейтралитет. Затем в мае 1940 года Нидерланды были оккупированы немецкой армией и правительству вместе с членами нидерландской королевской семьи и привилегированными деятелями политической, военной и экономической сфер пришлось в спешке покинуть страну и бежать в Великобританию. GSIII, управление разведки голландского Генерального штаба, слишком поздно предупредило о нападении Германии и, таким образом, не справилось со своей наиболее важной задачей.

Из-за поспешного отступления и бегства из страны возникли проблемы с доставкой грузов во многие районы, и голландские министры, которые в мае 1940 года прибыли в Лондон, едва ли могли работать из-за отсутствия важнейших документов. Для многих военных и сотрудников служб безопасности было ясно, что такое хаотичное бегство не должно повториться никогда и что после войны следует принять серьезнейшие меры против потенциального вторжения. После спешного бегства правительства в мае 1940 года страна была на протяжении почти пяти лет оккупирована немцами. Голландское правительство в Лондоне в условиях почти полного отсутствия надежных разведчиков на территории своей оккупированной страны посылало агентов в Нидерланды с задачей сбора разведывательной информации, организации сопротивления и участия в небольших секретных операциях. Как и в Бельгии, эти голландские операции проводились в тесном сотрудничестве с англичанами, особенно с вновь созданным Управлением специальных операций британской секретной службы (УСО). Тем не менее немцы с устрашающей эффективностью быстро проникли в наспех созданные подразделения. Во время одной из величайших катастроф для УСО — так называемой Englandspiel — в голландское отделение УСО были тайно внедрены немецкие агенты, которые потом контролировали радиопередатчики и читали секретные сообщения. Десятки агентов попали прямо в руки противника и никогда не вернулись домой.

Во время войны голландцы и британцы установили тесные взаимоотношения, и Лондон давал Голландии советы по реорганизации их разрушенного и находящегося в запустении аппарата спецслужб. Во время лондонского изгнания в начале 1940-х годов по совету британцев были созданы две новые спецслужбы. Разведывательное бюро (Bureau Inlichtingen — BI) было создано в ноябре 1942 года, его задачей был сбор разведывательной информации. Также было создано Bureau Bijzondere Opdrachten (ВВО) с задачей проведения специальных операций. Совместно со специальными подразделениями британского УСО, ВВО десантировало свои войска на территорию оккупированной страны. Когда война закончилась, оба бюро — BI и ВВО — были закрыты. Но в последующие годы большая часть их персонала принимала непосредственное участие в создании голландской тайной армии на случай советской оккупации.