Прописные истины

Предлагаемые заметки не принадлежат к жанру проповеди. Их цель скорее ознакомительная, выражаясь церковным языком, катехизаторская. В современной России есть сотни монастырей, многие тысячи храмов, но подавляющее большинство людей, даже регулярно посещающих церкви, православного учения — в его полноте и чистоте — не знают, и доступ к нему вовсе не так прост.

Парадоксальное это положение сложилось в Российской Православной Церкви по двум наиглавнейшим причинам, одна из них — внешняя, а другая внутренняя. Первая причина известна всем. Это невиданное в истории гонение на Церковь, которое воздвигли большевики сразу же, как только захватили власть. Они, по существу, разгромили Церковь, а потом уже, в годы войны с Германией, на ее развалинах по приказу Сталина была учреждена покорная и безгласная Московская Патриархия. Ей было «всемилостивейше» разрешено сохранить православное богослужение, а взамен этого предписывалось вместе с большевиками и их агентами «бороться за мир во всем мире», подтверждать любую коммунистическую ложь и внушать всему свету, будто в нашей стране вот-вот будет построен вожделенный «рай на земле». Все это, как мы понимаем, довольно далеко от святоотеческого учения. И хотя коммунизм уже сошел с политической арены, Патриархия по-прежнему остается покорным и безгласным придатком у власть имущих. Вторая, внутрицерковная, причина, по которой доступ к святоотеческому учению в наше время затруднен, кроется в том историческом явлении, что принято называть «русским религиозным Ренессансом». В начале этого века некоторое число интеллигентов, разочаровавшись в материализме и марксизме, вошли в ограду Православной Церкви. Но даже отказавшись от своих прежних взглядов, многие из этих людей не принесли должного покаяния и разума своего отнюдь не смирили. Православие предложило им то, что Церковь предлагает своим чадам на протяжении всей своей истории: смиряйтесь, молитесь, поститесь, помогайте ближним…

А что касается высоких откровений и экстатических состояний, то их, скорее всего, никто из вас не удостоится.

Для избалованного утонченной светской культурой интеллигента это весьма однообразно и скучно. И вот тогдашние неофиты, люди при том недюжинных способностей и талантов, с самыми лучшими намерениями стали, как им казалось, улучшать, усовершенствовать Православие, дабы сделать Церковь более привлекательной с интеллектуальной и чувственной точек зрения. А поскольку это были люди весьма и весьма одаренные, их идеи имели (и до сей поры имеют) успех в родной им интеллигентской среде. И не только в России, но и за границей, куда по решению большевистских властей многие деятели «русского религиозного ренессанса» были в свое время высланы.

Как только у нас началась «перестройка» и была объявлена «гласность», в печати сейчас же замелькали имена Н. Бердяева, С. Франка, о. С. Булгакова, о. П. Флоренского и иже с ними. Литераторы, журналисты и некоторые церковные деятели принялись превозносить и пропагандировать сомнительное с православной точки зрения наследие всех этих людей.

Самым талантливым и известным популяризатором «русского религиозного ренессанса» был не кто иной, как покойный протоиерей Александр Мень.

По моему глубокому убеждению, всякий серьезный, вдумчивый человек, даже и неверующий, обязан знать святоотеческое вероучение в его чистоте, не поврежденное ни модернизмом, ни экуменизмом, ни пресловутой «софиологией»… Без такого знания невозможно понять тысячелетнюю историю России, ибо в нашей стране Православие было когда-то стержнем жизни, основой философии, этики, морали, права, семейных и общественных отношений.

Увы! — удаление образованного российского общества от этой основы началось не сегодня и даже не вчера. Еще в начале прошлого века Преподобный Серафим Саровский говорил Н. А. Мотовилову: «…мы удалились от простора первоначального христианского ведения и под предлогом просвещения зашли в такую тьму неведения, что нам уже неудобопостижимо то, о чем древние ясно разумели».

Давным-давно, еще в двадцатых годах, Митрополиту Антонию (Храповицкому), Первоиерарху Русской Зарубежной Церкви, был задан вопрос:

— Правда ли, что большевистская власть — антихристова?

— Много чести, — отвечал Митрополит, — просто разбойники…

Маститый архиерей был, конечно, прав. Враги всякой мистики, неистовые богоборцы, убийцы и грабители — большевики не могут быть непосредственно отождествляемы с тем «льстецом» и «беззаконником», о котором говорит нам Священное Писание. Однако же и Ленин, и Сталин в качестве кумиров толпы и «спасителей человечества» бесспорно являлись своего рода предтечами самого антихриста.

Мало того, большевистская партия была не только преступной организацией, но и страшной, сатанинской пародией на Христианскую Церковь со своими съездами-соборами, со своими казнимыми еретиками-отступниками, со своими «мучениками за веру», даже со своими лжемощами на Красной Площади.

Насаждая свою чудовищную бездуховную религию, коммунисты видели в христианстве своего главного врага, а потому с невиданной жестокостью расправлялись с духовенством и монашеством, сносили храмы и монастыри, жгли иконы и книги… Но опыт показывает, что ломать, разрушать гораздо легче, чем созидать, а потому богоборцы не столько преуспели в насаждении своей веры в «светлые идеалы коммунизма», сколько в том, что лишили народ исторической памяти, разорвали все естественные связи — духовные, культурные, национальные…

В результате нынешняя Россия представляет собою некую пустыню, или даже не пустыню, а поле, где можно насаждать все что угодно — хоть западный протестантизм, хоть самые диковинные секты, хоть язычество и астрологию, хоть прямой сатанизм, а там, глядишь, и «всемирную религию» грядущего антихриста. Наглядными признаками того опустошения, которое большевики произвели в России, является неимоверный рост преступности, наркомании, проституции… Бьют тревогу криминалисты, педагоги, медики, и все сетуют на падение морали. Вот об этом я и хочу сказать несколько слов.