Мировойна. Все против всех

Но по сегодняшним стандартам бессистемные нападения успешно активировали у населения интерес к происходящим событиям. То, что миллионы арабов всего региона сами не становились активистами, не имело большого значения. Как и футбольные фанаты, они принимали участие опосредованно. «Голы» ООП становились и их «голами». В их версии, наполненной самообманом, ужасная природа самих терактов и борьба внутри самой ООП не имели значения. Фанатизм и дурная слава выглядели как убежденность и известность; зрители видели то, что хотели увидеть. Фото, репортажи и международный накал драмы стали мобилизующей энергией, поднимая боевой дух арабских обществ и являясь призывом к оружию для молодых людей, стремящихся спастись из бедственной тесноты лагерей беженцев.

При использовании в роли инструмента для мобилизации разбросанной и подавленной нации, методы палестинского ПД были достаточно успешными. «Достижение цели» стало менее важным, нежели воодушевляющее ощущение самого «путешествия».

Идея о том, что виртуальный эффект террористического акта стал более значим для ПД, нежели прямые последствия от самого акта, подвергло сомнению существующие определения ПД. В 2001 г. британская доктрина признала «опасность исламизма» а также (отдельным пунктом) использование повстанцами СМИ, с отдельным упоминанием радио, телевидения и прессы. Однако, на этой стадии, западной доктриной не было признано значение будущего потенциала, что, возможно, является наиболее успешным измерением кампании ООП. Также не была установлена связь между этим успехом и использованием ООП быстро развивающихся технологии массовых коммуникаций. В соответствии с КП доктриной Великобритании 2001 г., некоторые ПД все ещё стремились к «прямому захвату власти», в то время как другие хотели достичь автономии.

Проблема заключалась в том, что если признать, что использование ООП виртуального измерения было целесообразным, это повлекло бы за собой несколько щекотливых последствий. Это значительно изменило бы определение ПД. Более того, ортодоксальная маоистская формула оказалась бы устаревшей. Новая модель должна была показывать следующее.

• ПД. В регионе находились несколько палестинских ячеек, и они не преследовали какую-то общую долгосрочную стратегию.

• Население. В конфликте участвовали не только израильтяне и палестинцы. В «население» были включены арабские страны, мировое мусульманское сообщество, палестинская диаспора и населения многих третьих стран.

• Силы национальной безопасности. Данный элемент все больше устаревал, поскольку силы безопасности, особенно вооруженные силы Израиля все реже и реже становились целью для ООП.

• Правительство. Этот элемент теперь относился, по большей части, к правительствам третьих стран, нежели к противостоянию ООП — Израиль.

Теперь прототип этой формулы был усложнен множеством субъектов и международным масштабом ПД. Палестинская стратегия заключалась в том, чтобы вести опосредованную кампанию против Израиля и израильтян, используя постоянные нападения на интересы Израиля и на США. Нападения стали планироваться таким образом, чтобы обеспечить максимальное освещение СМИ, а не ралли территориальных или военных целей. Инстинктивно, террористы стремились сохранить палестинский вопрос на первых полосах газет. Все больше и больше СМИ занимались пропагандой палестинской проблемы в контексте сенсационных новостей, а не в результате занятия сознательной пропалестинской позиции. Таким образом, палестинцы перестали видеть главную цель в уничтожении израильтян (т. е. теперь не нужно было стать сильнее комбинации правительства и сил национальной безопасности).

Хотя крайне агрессивные карательные контрмеры Израиля заслужили уважение в некоторых кругах США, но они не научили Запад противодействию эволюции повстанчества. Успешная стратегия всегда базируется на долгосрочных политических целях. В их число должны были входить устранение или подавления палестинского ощущения недовольства. В то же время, они должны были быть приемлемыми как для Израиля, так и для арабских стран. На практике достижение обеих целей одновременно, оказалось невозможным. Также, контрстратегия должна была включать совместную кампанию, проводимую множеством различных стран и международных агентств с целью уменьшения господства ПД в виртуальной сфере, и с целью пропаганды политических сил, пытающихся восстановить индивидуальную безопасность населения на передовой линии конфликта. Решение этих задач оказалось недостижимым для Запада, поскольку он не смог эффективно заняться решением палестинского вопроса, или же серьезно отнестись к палестинскому ПД.

Кампания ООП является важной, поскольку она является одновременно и новейшим образцом ПД, и полигоном для отработки новых методов и технологий. Хотя палестинское ПД зародилось 30 лет назад, Запад ничему не научился в ходе палестинского восстания. Израильский ответ был силовым по своему подходу и, зачастую, мотивировался местью. Несмотря на то, что британцы, возможно, обладают наиболее полным знакомством с различными эволюционными стадиями повстанчества, они, как и израильтяне, не смогли понять, как можно бороться с противником, использующим пропаганду действием в палестинских масштабах. Новейшая версия британской доктрины отражает ортодоксальный взгляд как на ПД, так и на КП действия. Несмотря на это, опыт Великобритании предоставляет два неизменных условия успешной КП кампании. Во-первых, это примат стратегического плана, чья долгосрочная цель должна быть связана с «болотом», а не «москитами»; во-вторых, обладание эффективным инструментом для выполнения плана, в данном случае — межведомственным КП аппаратом, который находится под политическим руководством и под полным командованием руководителя кампании.

В эпохе, начавшейся после 11.09.2001, глобальный джихад и американская ВПТ представляют собой два разных конфликта, две несвязанные оперативные концепции, которые стремятся к различным целям. Джихадисты преуспели в усилении своего стратегического центра тяжести, используя пропаганду действием, а также охватывая и воодушевляя широчайшую аудиторию. Сами они стимулированы «путешествием к цели», и не придают значения «прибытию». Их тактические успехи порождают отвращение и печаль, но, вместе с тем, позволяют влиятельному меньшинству сохранить самоуважение, и, на время, спастись из деградирующей жизни в лагере беженцев или в иммигрантском гетто. С другой стороны, Запад, одержимый материальными результатами, похоже, ведет другую войну. Он измеряет успех завоеванной территорией, установленными демократическими режимами и убитыми террористами. Публичный имидж Запада и его информационная политика разнится в зависимости от конкретной страны и её населения. Целевая аудитория Запада, в первую очередь, находится внутри западных стран. В маоистских терминах, Запад руководствуется мышлением проигрывающей стороны (правительство + силы безопасности). Масса и сила этого борца используется против него же, и каждым неповоротливым движением он лишь помогает своему оппоненту. Видеорепортажи Fox News об однодневном рейде силами бригады США воодушевляют американских консерваторов, но те же видеорепортажи, показанные по Аль Джазире, наносит вред сформулированным долгосрочным целям кампании США.

Глава 3. Определение окружающего мира

Цель третьей главы — объяснить, что окружающее пространство, поддерживающее глобальные ПД находится под влиянием двух факторов. Первый фактор — это глобально распределенная структура мусульманского населения (мусульманское измерение). Второй фактор — это распространение коммуникационных систем (виртуальное измерение), которое позволяет радикальным членам этого населения создать единый взгляд на события.

В течение эволюции повстанчества, средний повстанец плавно перешел от национальной формы к международной. Однако для КП войск этот переход оказался шоком, и влиятельные члены коалиций под предводительством США лишь через несколько лет смогут переменить свой образ мыслей. Маоистское ПД подчеркивало значимость населения, которое, в военных терминах, было эквивалентом «ключевой местности». В глобальном ПД, население все ещё остается важным, но теперь в игре население не одной страны, а множества. На данный момент, в эту международную группу входят мусульманские общества, которые расположены непосредственно на территории конфликта и рядом с ней (т. н. «операционное пространство»). Чуть дальше находятся неравнодушное население мусульманских стран, стран-участников коалиции, а также мусульманские иммигранты, живущие в общинах за рубежом.