Философия Южного Парка: вы знаете, я сегодня кое-что понял

Стэн приводит Кайла, чтобы тот лично увидел все эти события и говорит: «Смотри Кайл, Картман теперь абсолютно жалок, даже более жалок, чем он был прежде, потому что он был абсолютно счастлив и потерял все». Стэн, этим наблюдением, восстанавливает веру Кайла в Бога. Согласно Стэну и Кайлу, страдание Картмана, так или иначе, ослабило напряженность между существованием Бога и ужасающим злом совершенного счастья Картмана. Их ответ: Бог, будучи всеблагим, принес великую пользу, заставив страдать Картмана. Но единственный способ принести эту большую пользу состоял в том, чтобы дать Картману абсолютное счастье (дозволить свершиться злу) на короткий период, а затем отнять у него все. Так как польза от страдания Картмана перевешивает зло от его краткого счастья — Бог принес великое добро, сделав оправданным это малое зло.

Этот ответ отражает общий путь, которым теологи — те, кто верит в Бога — отвечают на проблему зла. Они бросают вызов определенной предпосылке в аргументе — предположению, что Бог предотвратил бы зло, если бы он хотел и мог — предполагая, что у него могли бы быть иные первоочередные желания. Другими словами, они предполагают, что Бог не мог бы гарантировать отсутствие всего зла, потому что существует нечто, чего он желает больше чем отсутствие зла, требующее существования зла. Но что это могло бы быть? Наличие добра! Хотя верно, что Богу не нравится зло, также верно, что Бог любит (и вершит) добро. Если некоторое определенное добро может быть принесено, путем дозволения определенного зла — пока получаемая польза перевешивает дозволенное зло (пока польза выше, чем потери от зла) — зло оправдано. Фактически, поскольку мир — наилучшее место, если зло позволено, а затем перевешено добром, можно ожидать, что Бог допустит зло, потому что он хочет, чтобы мир был настолько хорош — насколько возможно. Короче говоря, аргумент, говорящий, что Бог обязательно предотвратил бы все зло, что существование зла не стоит в логическом противоречии с существованием Бога — ложен. Бог, фактически, должен дозволять вершиться злу, которое приносит большую пользу в итоге, таким образом, простое существование зла — не самое убедительное доказательство против существования Бога. Одновременное существование Бога и зла логически — возможно.

Но некоторые вопросы, все же, остаются: какую пользу можно получить, позволив свершиться злу? Разве всякое зло должно привести к большей пользе? Ответить на эти вопросы, можно различными способами. Стэн и Кайл рассматривают особое событие — страдания Картмана, как добро, которое могло быть достигнуто только за счет краткого счастья Картмана. Философы назвали бы счастье Картмана злом «первого порядка», а его страдания — добром «второго порядка». Другими примерами добра «второго порядка» можно считать деяния сострадания, вроде исцеления тех, кто болен или борьбы Кошмарного Марвина, за право остаться на планете Марклар, или подвиги, типа принесения себя в жертву в сражении, ради спасения других или Моисея от злой иудейско-антисемитской секты, как в эпизоде «Иубилей». Эти деяния стали возможными, потому что являются ответами на зло, и польза от них перевешивает зло, на которое они являются ответами. Все они — добро «второго порядка», ставшее возможным благодаря злу «первого порядка».

Чтобы решить проблему зла, некоторые теологи предлагают для любого злого события, которое происходит с Божественного дозволения, подыскать некоторую пользу (второго порядка) здесь на земле. Они предполагают, что для Бога и зла логически возможно сосуществовать, потому что «в каждой бочке дегтя, есть ложка добра второго порядка». Но это предположение несколько проблематично: каждое зло первого порядка должно было бы, в конце концов, привести к добру второго порядка. Единственный способ оправдать зло первого порядка — признать, что оно перетекает в добро второго порядка; если же зло первого порядка когда-либо «оставалось без ответа» — если бы никакая большая польза не была достигнута в результате — Бог не должен был позволить его, и тогда — это была бы прямая улика против существования Бога. Теперь абсолютно ясно — оставшееся без положительного ответа зло — насилие и убийство ребенка, например — показывает, что у теологов все еще есть проблемы.

Другой способ попытаться решить проблему — известен, как защита доброй воли. Те, кто использует эту защиту, избегают проблемы «оставшегося без ответа зла», предполагая, что Бог, если он хочет позволить происходить добру, должен рисковать, не отвечая на каждое зло. Добро может быть достигнуто нашей доброй волей. Как выразился Августин (354–430), только свободные деяния — хорошие деяния; если у нас нет доброй воли, чтобы выбирать между добром и злом, ничто из того, что мы делаем — не истинно хорошо. Если у нас нет возможности выбрать зло (которую мы можем иметь, только обладая доброй волей), нам нельзя дать моральный кредит на выбор добра, а если нам нельзя дать моральный кредит на действие, оно не может быть истинно хорошим. Таким образом, действовать без доброй воли — бесполезно. Но если у нас должна быть добрая воля — если у нас должна быть возможность выбрать зло — мы должны выбирать беспрепятственно. Бог, например, не может мешать Картману в попытках устранить Иудеев, если у Картмана должна быть свобода сделать так; аналогично, если мы должны быть свободными в выборе, он не может остановить нас, если мы собираемся выбрать зло. Таким образом, «риск выбрать зло» — необходим, чтобы приносить в мир добро. Так как Бог любит добро — и, по-видимому, хочет, чтобы его было больше, он не может избежать зла — риска зла (даже притом, что зло он ненавидит). Таким образом, существование зла — совместимо с существованием Бога, а проблема зла решена.

Можно было бы задаться вопросом, как могло случиться так, что есть добро, которое Бог не может принести, не дозволив, сначала, свершиться злу. «Разве бог не всемогущ?» — можно было бы задаться вопросом. «Разве Бог не создал всех свободными в творении добра?» Но ответ на этот вопрос зависит от определения доброй воли. Быть свободным — значит не быть вынужденным действовать так, а не иначе. Чтобы гарантировать, что все всегда будут делать только добро, Бог должен будет вынудить всех (в некотором роде) всегда делать добро. Предположение, что Бог мог создать всех всегда желающими и свободными творить добро — означает, что он мог создать «неуправляемые создания, которые управляются» — что логически невозможно.

Можно было бы также задаться вопросом о зле, не вызванном человеческой доброй волей. В конце концов, в эпизоде Картман-лэнд, одной из причин, из-за которых Кайл потерял свою веру, был геморрой (в то время как у Картмана был собственным тематический парк). Я сомневаюсь, что есть нечто такое, что Кайл, будучи ребенком, «мог вольно выбрать» и что привело бы к таким последствиям. Подобное зло называют «естественным». Естественное зло включает землетрясения, цунами, ураганы, торнадо и Меха-Стрейзанд — все события, которые вызывают страдание, но, похоже, не вызваны человеческой доброй волей. Многие философы думают, что хотя можно объяснить, почему Бог позволяет вершиться моральному злу, нельзя понять, почему Бог дозволяет естественное зло. Они предполагают, что существование естественного зла — убедительное доказательство против существования Бога. Философы называют это проблемой естественного зла. И как решение проблемы естественного зла, терпит неудачу решение для доброй воли.

Решение, которое охватывает и моральную и естественную проблемы зла, называют духом теодицеи Джона Хика. Теодицея — слово, пришедшее из латинского языка, означает оправдание существования Бога, перед лицом столь большого количества зла в мире. Джон Хик пытается дать такое оправдание и предполагает, что зло — и моральное и естественное — позволено в мире для того, чтобы мы, индивидуально и как вид, могли развивать свой характер. Ответы, даруемые свыше — не столь хороши как ответы, выработанные самостоятельно. Чтобы гарантировать, что мир содержит наилучший вид деятелей, Бог позволяет злу существовать, чтобы мы могли отвечать на него, таким образом развиваясь и, в конечном счете, совершенствуя наши нравственные принципы. Так, даже притом, что определенное зло может остаться без ответа, мир, в целом, будет лучше, если мы будем развивать свой характер, отвечая на зло — тогда общее присутствие зла первого порядка — оправдано.