Гений зла Гитлер

И рисковать он не хотел.

В истории с Ханфштенглем есть немало неясного, но это неясности – совершеннейшие пустяки по сравнению с другой историей, приключившейся в Берлине в январе 1938-го. То, что случилось, впоследствии объясняли глубоким заговором, и в рамках сторонников этой теории спор шел только о том, кто же именно устроил этот заговор.

Есть две версии: согласно первой, все было устроено Гиммлером и Гейдрихом, согласно второй – самим Гитлером, который с адским коварством «разрушил независимую позицию руководства армии».

Одним из крупных недостатков «теории заговора» является то, что авторам теории известно, что будет в дальнейшем, и они истолковывают действия современников так, как будто им это тоже известно. Но это было не так, и те действовали под влиянием множества обстоятельств.

Что включало в себя и совершенно случайные вещи – например, вспышки страсти.

Дело Фрича – Бломберга (нем. Fritsch – Blomberg Affäre) начиналось как водевиль.

Военный министр Рейха генерал Вернер фон Бломберг, произведенный в 1936 году в фельдмаршалы, был по отношению к фюреру более чем лоялен. Он считал его гением, делал все возможное для сближения армии и НСДАП, с гордостью носил золотой партийный значок, и при похвале со стороны Адольфа Гитлера его буквально прошибала слеза.

Гитлер, со своей стороны, высоко ценил преданность к себе, а уж преданность видного члена высшей военной касты и вовсе грела его сердце. В общем, никаких причин менять главу военного министерства у него не было, и все оставалось бы по-прежнему, если бы Вернер фон Бломберг не влюбился.

В 1938 году фельдмаршалу шел 61 год, он уж 5 лет как вдовел – и когда в сентябре 1937-го у него вдруг случился роман с Евой Грюн, никому не ведомой стенографисткой из управления снабжения вермахта, это сильно ударило ему в голову. Настолько сильно, что он пожелал жениться на своей милой – несмотря на 35-летнюю разницу в возрасте и на то, что у него как-никак было пятеро детей, которым она в приемные матери ну никак не годилась.

И только одно обстоятельство сдерживало пыл Вернера фон Бломберга – его избранница была самого простого происхождения, а он, как рейхсминистр, не мог просто слушаться зова сердца.

И фон Бломберг решил посоветоваться по этому вопросу с фюрером.

Фюрер полностью поддержал его планы. Он нашел, что «брак представителя верхушки немецкого общества и простолюдинки лишний раз подчеркнет подлинную демократическую сущность государства».

Более того – он выступил свидетелем на церемонии бракосочетания, и не один, а вместе с Германом Герингом. Свадьба была устроена сугубо частным образом, на ней присутствовало только четыре человека, если не считать взрослых детей счастливого жениха.

Новобрачные, не заходя домой, отправились в свадебное путешествие, а потом, после регистрации, фото фрау Бломберг как законной супруги фельдмаршала Вернера фон Бломберга кому-то в полицейском управлении попалось на глаза.

И показалось смутно знакомым.

И очень быстро выяснилось, что Ева фон Бломберг, в девичестве – Ева Грюн, проходила по картотеке берлинской «полиции нравов» [2]. В общем, граф фон Хелдорф, начальник полиции Берлина, не зная, как же быть, решил «проконсультироваться». И ему посоветовали обратиться к Герингу – тот как-никак был на свадьбе свидетелем. Герман Геринг всегда отличался быстротой соображения. И он решил, что у него есть хороший шанс расширить свою личную империю. Геринг уже управлял экономикой Рейха и был главой военно-воздушных сил. Так почему бы не добавить к этим владениям и вермахт?

И Геринг дал делу ход.

Карьере фельдмаршала Вернера фон Бломберга пришел конец, это было очевидно. Как оказалось, еще в 1931 году Ева Грюн, которой в ту пору исполнилось только 18, уже позировала в качестве фотомодели для порнографических открыток, в 1932-м в полиции ее зарегистрировали как проститутку, а в 1934 году за ней числился арест – она обокрала клиента.

И этой даме Адольф Гитлер, в духе своей старомодной галантности, на ее свадьбе поцеловал руку.

А когда ему доложили, что фотографом, изготовившим порнооткрытки Евы Грюн, был чешский еврей, с которым она в то время жила, ярости Гитлера не было предела. Больше всего он опасался огласки – и Бломбергу было предложено развестись с супругой и считать, что свадьбы как бы не было и вообще ничего не случилось.

Поразительное дело – фельдмаршал разводиться отказался и ушел в отставку.

По-видимому, это подействовало даже на Гитлера. Во всяком случае, 27 января 1938 года он расстался с фон Бломбергом по-хорошему: фельдмаршалу была сохранена его полная пенсия и даже вручен прощальный дар в размере 50 тысяч марок.

На следующий день, 28 января 1938 года, супруги Бломберг удалились в Италию.

Одна мысль о возможности еще одного скандала, право же, была фюреру невыносима – и он велел тщательно проверить все, что было известно о предполагаемом преемнике фон Бломберга, генерале Вернере фон Фриче. На него, собственно, уже имелся донос, сделанный в 1936-м, – генерала обвиняли в гомосексуализме.

Гитлер тогда не пожелал и слушать об этом и велел уничтожить все материалы расследования.

Гейдрих, однако, указания фюрера не выполнил, документы припрятал – и сейчас, в январе 1938 года, они ему пригодились. Он просто пометил их как «восстановленные» и передал военному адъютанту Гитлера графу Хоссбаху.

Дальше случилось нечто непредвиденное.

Вместо того чтобы сохранить все в секрете и разузнать стороной все, что можно, Хоссбах обратился к самому фон Фричу. Он, собственно, ничего против генерала не имел и даже восхищался фон Фричем как образцом того, каким и должен быть истинный прусский офицер.

И когда Хоссбах выслушал возмущенный ответ Вернера фон Фрича, что все собранное Гейдрихом – грязная ложь, он принял этот ответ как истину и Гитлеру так и доложил.

На том бы дело и заглохло.

Но возмущенный генерал начал перебирать в памяти все, что могло вызвать слухи о его неправильном поведении, и припомнил, что зимой 1933/34 года он обедал в обществе парнишек из Гитлерюгенда. Делалось это в порядке участия в кампании, начатой организацией НСДАП «Национал-социалистическая народная благотворительность» – общая трапеза предположительно помогала тем, кому еды не хватало.

Вот Вернер фон Фрич и пожелал еще раз поговорить с графом Хоссбахом и объяснить ему, откуда злые языки могли, так сказать, почерпнуть информацию и превратить акт благотворительности в акт гомосексуальной любви.

Ох, лучше бы он этого не делал.

Словам фон Фрича Гитлер не поверил. Дело пошло по новому кругу разбирательства, и на этот раз против генерала выставили «свидетеля». Таковым посчитали некоего Отто Шмидта, довольно известного сутенера и шантажиста. Клиентуру его составляли в основном гомосексуалисты, которые платили ему за молчание. Отто Шмидт в 1936-м на допросе назвал имя одного из них – его звали Фрич, и он был «офицером высокого ранга». По-видимому, Шмидту что-то посулили, потому что на очной ставке с фон Фричем он его моментально «узнал».

Доказательств никаких не было – имелось только слово обвинителя против слова обвинямого. А то, что обвинитель был сутенером, а обвиняемый – генерал-полковником, бароном Вернером фон Фричем, высшим на тот момент офицером вермахта, – это значения не возымело.

Кто тут «повлиял», сказать трудно.

Говорили и про Гиммлера, и про Гейдриха, и – с несколько большими основаниями – про Геринга. Потому что у Германа Геринга тут была прямая выгода – он надеялся унаследовать должность Бломберга, и фон Фрич был ему в этом прямым конкурентом.

Как бы то ни было – Гитлер решил, что и сомнений вполне довольно. Фон Фрич был смещен и отдан под суд, который, кстати, в марте 1938 года его оправдал [3].

Но было слишком поздно – дело было уже сделано.