Газета День Литературы 158 (2009 10)

Да, всё это началось тогда ещё, полвека назад. И осуществлению хилиастического "царства Божьего на земле" стало мешать, разумеется, неправедное государство. А раз мешает – значит, убрать его. Через революцию сознания (о чём статься "Неизбежный переворот"), которая приведёт людей к единому и несомненному благу – Любви всех ко всем …

Здесь возникает, кстати, интересная тема: ветхозаветность Толстого (поскольку иудаизм преследует, как цель, именно "земное царство" – правда, только для "своих") вместе с библейской и, одновременно, языческой художественной мощью – и, скажем, новозаветность Достоевского с его стилистической аскезой; при всех оговорках и тонкостях тут есть о чём поразмышлять. Возьмитесь кто-нибудь...

Переворот вскоре совершился, но как раз в другую, обратную сторону: в большинстве исторически активных стран мира воцарились те или иные формы государственной диктатуры. Искомая же "революция сознания" победила лишь в стране Толстого, но опять же совсем не та, о которой грезил, которую предрекал он, – хотя вроде бы исходила из схожих идей гуманизма и нравственного прогресса, "соответствующего развитию человечества"... "Не туда" пошло развитие, в "диктатуру пролетариата", а вернее – жёстко организованной партийной верхушки, нацеленной на укрепление своей власти, выживание своего государства в предстоящей Второй мировой.

Что бывает, когда государство отказывается хотя бы от части своих функциональных обязанностей и, подчеркну, в той же степени и от своих прав тоже, показала нам история СССР (т.е. исторической России) после 1990 года. Вернее, не только показала, но заставила и заставляет испытывать на себе весь "тихий ужас" десоциализации, деградации всего и вся, которые продолжаются сейчас ничуть не с меньшей интенсивностью, чем при Ельцине. Не назовёшь ни одной отрасли, сферы жизнедеятельности, где бы не царили разложение, распад, а то и всем очевидная разруха (кроме разве торгашества, узаконенных у нас форм спекуляции), и не скажешь даже, где этого больше: в бывшем народном хозяйстве или в головах и сердцах... Пресловутый "дуумвират" со шлейфом непрофессиональных и продажных субъектов, по сути, никак не управляет страной, а лишь обслуживает и прикрывает демагогией крайне корыстные, мало сказать – эгоистические интересы паразитарных "сливок общества", 10 тысяч кровососущих семейств сырьевого, в основном, сектора, вперегонки перегоняющих "свои" капиталы за рубеж. По сравнительно недавнему признанию самого Путина, его указания, т.е. решения правительства, на 70 с лишним процентов не выполняются бюрократической "вертикалью"... Но вот ЦРУ думает иначе: генерал-лейтенант ФСБ Петрущев в интервью "Красной звезде" озвучил (непонятно, правда, с какими целями и с чьей санкции) аналитику своих заокеанских коллег, по которой указы и решения Путина как президента выполнялись лишь на 5 процентов... ("Завтра", № 51 за 2007 год) Впечатляет?..

Общеизвестно, что буквально у всех этих компрадорских семейств давно заготовлены более чем благоустроенные "плацдармы отступления" на Западе: громадные выведенные счета, собственность, домовладения и прочее, по сравнению с которыми все их "феодальные замки" на всероссийских "рублёвках" не более чем карманная мелочишка. И в случае весьма возможной теперь "главной утопии", т.е. Кризиса с прописной, социального катаклизма, они первыми, извиняюсь за точность, "слиняют" туда, к своим семейкам, оставив страну разграбленной, обескровленной, беззащитной, с полуубитым ими потенциалом развития, с комплексом таких антисистемных проблем, ими созданных, на решение которых оставшихся деморализованных народных сил может попросту не хватить... Вообще же, с нынешней Россией, расчленённой, обкорнанной до территориального положения ХVII века, произошло самое страшное, что только может произойти с любой страной, народом, – предательство государственной верхушки, так называемой "элиты" – в кавычках, разумеется...

Возвращаясь к отношению Льва Толстого к государству как таковому, задаёшься невольным вопросом – или скорей уж изумлением: неужто он в самом деле рассчитывал, что в результате скорой "революции сознания" у народов Земли государства не то чтобы самораспустятся, а хотя бы умерят самые алчные свои инстинкты? Логика истории ведь одна: исходное государственное устроение может ликвидировать только насильственная, против воли и сопротивления правящего слоя, революция или контрреволюция – чтобы на развалинах утвердить власть новую, свою, чаще диктаторскую поначалу. Скажут: а реформы? Но они-то не меняют сути государства, лишь приспосабливают его к меняющимся условиям.

Так что происходит, повторюсь, некая "революция сознания", власть добровольно сброшена правящими под ноги, лежит на земле и её никто не подымает? Народы не позволяют "поднять"? Но, чтобы не позволить, надо объединиться, собрать и применить силу, ибо "насильники, разбойники" будут непременно объединяться в банды, вроде викингов-норманнов, захвативших некогда Британию, и не только её... Вопросы детские – ответы взрослые, круг замыкается, но не только на этом. Изыми-ка инстинкт или сознание иерархичности – как принципа бытия вообще и человеческих сообществ в частности: из него-то и самозарождается власть одних над другими...

Или же (продолжу цитату из дневника Льва Николаевича): "Привести эту мысль в исполнение, я понимаю, что могут только поколения сознательно работающих к этой цели. Одно поколение будет завещать мысль эту следующему, и когда-нибудь фанатизм или разум приведут её в исполнение..."

"Фанатизм или разум"? Тоже вопрос, что ни говори...

Но можем ли мы представить себе Льва Николаевича Толстого иным, без этого нетерпеливого, требовательного, огненного порой чаяния добра, ведь близкого же – руку протянуть, добрую волю... Без его требовательного загляда в самую глубину души нашей, где спрятана от холода мира, где теплится вера в это добро?

ХРОНИКА ПИСАТЕЛЬСКОЙ ЖИЗНИ

"СВЕТЯЩИМСЯ ФАВОРОМ" К ВЫХОДУ В СВЕТ АНТОЛОГИИ "РУССКАЯ ПОЭЗИЯ. XX I ВЕК"

Смотром интеллектуальных, эстетических и художественных сил можно назвать издание антологии "Русская поэзия. ХХI век", выходящей в конце ноября – начале декабря этого года в московском издательстве "Вече" и являющейся прямым продолжением широко известной антологии "Русская поэзия. ХХ век", выдержавшей два издания и уже ставшей библиографической редкостью.

Наиболее полное поэтическое издание в ХХI веке (объёмом без малого в пятьсот страниц), эта антология лучших поэтических произведений, создававшихся от 2000-го года по сегодняшний день, – явление историческое и уникальное, поскольку включает в себя около четырёхсот имён поэтов разных поколений и эстетических групп и школ не только со всей России (от Москвы до Иркутска, от Смоленска до Чукотки, от Оренбурга до Воронежа, от Пскова до Красноярска, от Сыктывкара до Нижнего Новгорода, от Санкт-Петербурга до Калининграда), но и со всего русскоязычного мира (от Канады до американского штата Айова, от Киева до Иерусалима, от Праги до Минска, от Лондона до Таллина и Германии), ярко и замечательно подтверждающих, что время молчания и немоты русской поэзии закончилось!

Таким образом, читателям предлагается своего рода эвристический проект – взгляд в будущее, поиск разновекторности путей, прогноз, некий эскиз, проект этих будущих путей, некое задание на будущее. Неслучайно уже сейчас, ещё до выхода книги, зная только по журнальным публикациям о её концепции, о ней уже спорят, пишут в различных периодических изданиях как в России, так и за рубежом.