Наши задачи в области художественной жизни

Я не знаю, почему не пошло дело, какие обстоятельства помешали, но я уже и тогда, хотя от души содействовал этому делу, что видно из моей (кстати сказать ужасно искаженной в печати) речи на этом торжестве, напечатанной в «Вестнике Театра» – однако опасался, чтобы переход от студийных форм к широко театральным не был преждевременным.

Если это так, то с другой стороны надо обратить внимание Главполитпросвета еще на одно обстоятельство. Конечно, пролетарский театр (театр Пролеткульта в первую очередь) вполне может развернуться в направлении агитационного театра (по крайней мере и в этом направлении), но отнюдь не следует из этого, что надо пользоваться студиями, как готовым агитационным орудием.

Студия есть самоцель. Разумеется, мы вынуждены иногда брать студентов Свердловского университета или кого-нибудь в этом роде и бросать их в живую агитационную работу. В таком смысле и студийцы должны подлежать любой партийной мобилизации, но думать, что студия уже теперь должна разъезжать по фронтам, по деревням и только и делать, что давать плохо подготовленные, а иногда и неважно задуманные агитационно-плакатные фарсы – это значит преждевременной ездой загубить жеребенка, из которого может выйти прекрасный конь.

Студия – есть студия, студия – есть школа высшего порядка, практическая театральная школа.

Так и только так пока следует относиться к тем подснежникам пролетарского искусства, которыми украшается наша пока еще очень ранняя весна.

Рядом с этим имеется огромное количество чисто пролетарских, главным же образом, красноармейских и крестьянских самодеятельных театров, возникающих стихийно.

Крестьянских кружков еще в прошлом году было около 4 тысяч, кажется их теперь еще больше. Главполитпросвет, конечно, подведет некоторый счет всем им, – это представляет большой интерес. Еще в начале 1919 года в одной Костромской губернии было больше крестьянских театральных кружков, чем во всей Французской республике.

В этих кружках есть много чрезвычайно отрадного. Мне рассказывали, как в отдаленном Ветлужском крае старики старообрядцы, крайне враждебно отнеслись к затее своей деревенской молодежи, руководимой учительницей, устроить театр, и как потом все эти почтенные бороды появились все-таки на каком-то спектакле Гоголя или Островского, хохотали и удивлялись и сделались не только завсегдатаями театра, но и постановили оказывать ему всяческую поддержку.

Таких явлений не мало.

Театры проникают иногда в очень темную, заскорузло некультурную среду, как те нежные корни растений, которые словно чудом, а на самом деле химически растворяя встречные элементы, пронизывают твердые породы.

Известно также, что среди мусульман театр производит переворот, выводя на сцену без всякой чадры ту самую женщину, которую до его возникновения муж или отец считали величайшим позором показать посторонним.

Крестьянская любительская молодежь при этом проявляет очень много изобретательности – декорации, писанные на рогожах, парики из мочала – и всякие другие такого же типа кунсштюки делают порою большую честь искусству доморощенных бутафоров и парикмахеров.

Главполитпросвету следует обратить внимание на бывшую Поленовскую организацию, ныне «Секцию по помощи крестьянским, фабричным и школьным театрам». К сожалению, я не очень близко знаком с нынешней деятельностью этой секции, но уверен, что она может быть очень полезна Главполитпросвету по руководству крестьянских кружков в особенности.

Но рядом с положительными сторонами этого самодеятельного театра приходится признать и его отрицательные стороны. Конечно, он проявляет сплошь и рядом самую безграмотную любительщину, конечно, в самом лучшем случае он является довольно жалким обезьяничанием с провинциальной профессиональной сцены, в худшем случае, за неимением репертуара и за неразвитостью вкуса руководителей, он наполняется такой дрянью, которая может иметь только совершенно развращающее влияние.

Как это ни странно, театр этот особенно мало пользуется чисто крестьянскими источниками, он не умеет связать городские концы с деревенскими концами, свое – чудесные песни, чудесные хороводы и т. п. – остается в стороне, оно кажется не достойным сцены, слишком обыденным, и, таким образом, мы не имеем творческого крестьянского театра, между тем, как крестьянство чрезвычайно богато творчеством.

Братья Соколовы, талантливые собиратели фольклора в Приозерном крае, выдвигают идею создания центрального крестьянского театра, в котором бы крестьянское песенное, хороводное творчество так же точно, как своеобразные живописные архитектурные достижения крестьянства разных национальностей России были бы представлены в непосредственной своей жизни.

Это может быть дало бы толчок к более высокой оценке своего родного творчества всем многочисленным народам России, бесконечно богатым творчеством не только уже мертвым и застывшим в прекрасных произведениях прошлого, но и живым, ныне действующим.

Братья Соколовы утверждают, что крестьянство непрерывно творит и сейчас легенды, сказки, песни, пословицы часто замечательной остроты и художественного достоинства.

Но, повторяю, этих самодеятельных крестьянских театров мы пока не видим, кажется, вовсе и нигде. Надо обратить внимание на то, чтобы, во-первых, оздоровить проникающие в деревню лучи городского театра, для чего создать образцовые студии, кочующие по деревням, обратить особое внимание на такие курсы, как неудавшиеся и слишком 1 1/2 года проморившие молодежь, приехавшую из провинции, курсы Рабоче-Крестьянского театра в Москве; во-вторых, надо обратить внимание на пробуждение самостоятельного крестьянского творчества в местном, национальном стиле, сообразно многообразию русского деревенского населения.

Красноармейский театр также является театром иногда плохой любительщины, хотя порою поднимается в любительстве до такой большой искренности и силы, что может быть поставлен на ряду с хорошим профессионализмом.

Красноармейский театр, хотя и пробавляется иногда оческами репертуара, но большею частью, имея более интеллигентных руководителей, чем деревня, держится относительно доброкачественного репертуара, часто обращаясь к революционным пьесам.

Репертуар революционных пьес у нас, как будет видно из последующей главы, очень жалок, но отдельные удовлетворительные вещи здесь есть.

При встречах с хорошими руководителями красноармейских театров, например, с т. Диевой, я убеждался, что они единогласно утверждают неправильность применения к красноармейцам обычной системы любительства. Они настаивают на том, что единственным театром, который увлекает красноармейцев, является чисто творческий, импровизационный театр. Для этого либо непосредственно задается тема и красноармейцы сами разрабатывают тут же роли, при чем фиксируют и записывают удавшиеся сценические появления, реплики и так создают коллективно пьесу; либо берется за основу несовершенная, часто полуграмотная пьеса какого-нибудь начинающего автора из своих и затем она подвергается сценической обработке в живом действии.

Я думаю, что в этом очень много правды и что на театр импровизационный следует обратить большое внимание как в рабоче-крестьянских кружках, так и в красноармейских.

Не буду распространяться здесь о проявлениях самодеятельного творчества в других областях искусства. Там приложимы приблизительно те же положения.

-

Мне остается еще сказать о той задаче Главполитпросвета, которая является отнюдь не менее важной, именно об агитационном искусстве, как таковом, но эту главу я откладываю до следующего номера нашего журнала.