Михайлов или Михась? (СИ)

Впрочем, в своем упорстве швейцарцы были не одиноки. Их, как уже было сказано, поддержали некоторые российские журналисты. Замечу, не юристы (они-то как раз сообщили, что уголовному преследованию в России Михайлов не подвергается), а именно журналисты. Не дожидаясь не то что суда, но даже и окончания следствия, они вынесли собственный вердикт: виновен. В одной из публикаций тех дней московские журналисты Екатерина Заподинская и Игорь Седых писали: «Чтобы хоть как-то оправдаться перед швейцарскими коллегами, Генпрокуратура России… возбу-дила уголовное дело “по факту уничтожения базы компьютерных данных” на солнцевского лидера. И полгода пускала швейцарцам пыль в глаза, проводя расследования по поводу несуществующей компьютерной базы». А в связи с чем, собственно, Генпрокуратура России должна была оправдываться перед швейцарскими коллегами? Быть может, в связи с тем, что в Женеве два года бездоказательно содержался в заключении российский гражданин? И почему господа Заподинская и Седых утверждали, что база компьютерных данных на Сергея Михайлова отсутствует? Им бы ознакомиться с ответом российской прокуратуры. Хотя, возможно, с ответом-то они как раз знакомы были, вот только содержание не устроило. Ведь все как раз наоборот. Полгода следственных действий были отнюдь не пусканием пыли в глаза, а нормальной, достаточно скрупулезной работой Генпрокуратуры РФ. И уголовное дело, возбужденное Генпрокуратурой, было закрыто за отсутствием не состава, а события преступления. В переводе сей фразы с юридического на общедоступный язык – прокуратура убедилась в том, что не было самого преступления, о котором дал свидетельские, вернее все же – лжесвидетельские показания Николай Упоров.

«Бельгийский защитник Михася Манье обещает обжаловать приговор в Европейском суде по правам человека. Это заявление опытного адвоката – явное свидетельство того, что приговор исправительного суда Женевы оправдательным не будет», – делали в ноябре 1998 года вывод российские журналисты. Вообще-то не грех было бы им поинтересоваться у самого адвоката, какими со-ображениями он руководствуется. Истинными же в приведенной выше цитате являются лишь слова о том, что Манье – и впрямь адвокат чрезвычайно умелый, имеющий богатый международный опыт. И, как опытный защитник, Ксавье Манье к тому времени не собирался подавать в Европейский суд по правам человека жалобу, а уже подал ее. В независимости от того, каким был бы приговор в Женеве, мэтр Манье считал, что швейцарская юстиция грубо нарушила права гражданина Михайлова как личности.

Впрочем, российских журналистов, по крайней мере тех из них, которые поднаторели в нападках на своих же соотечественников, следует все же поздравить. Своими публикациями они добились несомненного успеха – весь мир перед судом над Михайловым снова заговорил о русской мафии. По всей Европе да и в США начались повальные аресты россиян, живущих и занимающихся бизнесом в разных странах. Никаких конкретных обвинений им не предъявлялось. Кого-то просто отпускали, кого-то депортировали, найдя формальный предлог. Но гребенку запустили густую, очевидно, полагая, что вдруг кто-то и попадется на чем-то конкретном или как минимум на «неблаговидных целях». А и вправду, чего с этими русскими церемониться, если даже российская пресса постоянно твердит о том, что русская мафия вольготно чувствует себя во всем мире. В мире происходило то, о чем за год до этого предупреждал на пресс-конференции в Москве известный американский адвокат, в недалеком прошлом генеральный прокурор США Рэмси Кларк. Он утверждал, что если Россия будет и впредь равнодушно взирать, как Запад вмешивается во внутренние дела ее граждан, то ни один российский бизнесмен уже вскоре не сможет нормально вести свои дела за рубежом, а будет озираться, ожидая любой несправедливости западных властей по отношению к себе.

Суд над Сергеем Михайловым был назначен на 30 ноября 1998 года. Именно суд должен был дать свою оценку тому беспределу следствия, прокуратуры, Обвинительной палаты, который царил все два года, тем свидетельским показаниям, которые основывались лишь на злобе, но никак не подтверждены документально.

И Сергею Михайлову, который к этому суду был готов, оставалось верить и надеяться, что настоящий суд, он ведь не только судит, он еще и рассудит.

От первого лица

Сергей МИХАЙЛОВ:

Последние дни перед судом были наиболее напряженными, но в то же время и какими-то суматошными. Предъявленное мне обвинительное заключение я прочитал всего пару раз – большего этот пустой, без каких-то конкретных деталей документ и не требовал. Но мне хотелось еще раз просмотреть все документы дела, которое наконец-то было полностью рассекречено. Такое мое стремление у адвокатов вызывало даже некоторое раздражение. Они считали, достаточно того, что с делом знакомы они, а мне отводили роль безучастного слушателя. Но такая роль меня категорически не устраивала. Разумеется, я очень ценю профессиональную подготовку адвокатов, но я молчать не собирался, я готовился защищать себя на суде и сам.

Адвокаты же донимали меня всякими организационными проблемами. В степень невероятно сложного процесса они, например, возвели приезд и устройство в женевских гостиницах свидетелей защиты. Меня убеждали, что свидетели ни в коем случае не должны жить в одном отеле, иначе судебные власти могут обвинить их в стремлении к сговору. «Да о каком сговоре может идти речь? – переубеждал я адвокатов. – Ну о чем, скажите на милость, могут сговариваться не знакомые между собой, допустим, бизнесмен Кузнецов и президент благотворительного фонда “Участие” Зимин, служащая одной из израильских фирм и настоятель церкви в Подмосковье?» Все эти мелкие проблемы меня только отвлекали от дела, я стал меньше спать, и не потому, что исчез сон, а потому, что мне приходилось теперь до поздней ночи, а то и до самого утра проводить за изучением томов дела. Но накануне суда нужно было собраться с силами. Я легко поужинал и лег спать пораньше. Уснул сразу и утром проснулся бодрый, готовый, как говорится, к бою. Наверное, я разоча-ровал этим признанием тех, кто считает, что заключенный накануне суда должен непременно волноваться и страдать бессонницей. Но я вправду не волновался. Я знал, что со мной Бог, и я не чувствовал за собой никакой вины.

* * *

Документы уголовного дела № Р998096

ФАКС

3 апреля 1997 года Адресат: Рене Ваннер Факс 011 41 22 427 8749

Отправитель: Дэн Жакобс ФБР – Хьюстон

телефон: (713) 803-3313

факс: (713) 803-3943

Я знаю, что вы собираетесь прилететь в Хьюстон 13 апреля 1997 года и планируете пробыть здесь до 17 апреля. Я забронировал для вас две комнаты в отеле «Мариотт». Стоимость каждой комнаты 84 доллара плюс оплата такси.

Федеральный отдел полиции

Центр международной правовой взаимопомощи

3003, Берн

г-ну Паскалю Госсену

Просьба отправлять всю корреспонденцию на личное имя судьи

Касательно: дело № Р998096 против господина Сергея Михайлова

Уважаемый господин.

Передаю вам список вопросов для свидетелей. Вопросы составлены на французском языке согласно уголовно-процессуальному кодексу Женевы.

Инспектора полиции безопасности, которые будут меня сопровождать, обсудят все вопросы о пребывании в США со своими американскими коллегами.

С уважением

Жорж Зекшен, судебный следователь.

Женева, 14 ноября 1997 года Федеральный отдел полиции

Центр международной правовой помощи

3003, Берн

Просьба отправлять всю корреспонденцию на личное имя судьи

Касательно: дело № Р998096 Международное судебное поручение Господа.

Передаю вам три экземпляра международного судебного поручения. Я прошу вас выслать их факсом в компетентные органы иностранных государств.

Я также передаю вам перевод указанных судебных поручений. Я прошу отправить его в приложении к каждому судебному поручению.