Продолжение поэзии (Послесловие к сборнику повестей Вадима Шефнера Сестра печали)

Счастье будет исчисляться часами, а грозные события нахлынут лавиной. Даже прежде чем начнутся эти события, горьким предзнаменованием придет известие о гибели брата Лели. А дальше все завертится стремительно и неотвратимо: "...война вбивала меня куда-то, как гвоздь в перегородку. Удар - 22 июня; удар - я в казарме; удар я в товарном вагоне; удар - я в этой вот траншее".

И вскоре - серьезное ранение. Известие о гибели второго из четверки Володьки-Шкилета. Блокада. Смерть Лели... Поводов для печали куда как много.

Но сама по себе печаль - безысходное и обезоруживающее чувство. Повесть Шефнера - мужественная и просветленная. Потому что печаль войны неотделима для него от памяти сердца. Это также запечатленная историческая память, восстанавливающая истину. Описывая голод, Шефнер признается; "Память сопротивляется. Она помнит все, но такие воспоминания хранит за семью замками, в глубине... Но надо вспоминать все. Пусть это ляжет на бумагу, и пусть кто-то это прочтет. А я постараюсь забыть. Вернее, не забыть, потому что совсем забыть нельзя, а опять вернуть это памяти на глубинное хранение".

Память освящена чувством долга. Она не только вызывает из прошлого дорогие лица, образы погибших друзей и любимой. Память поддерживается и мыслью о будущем, о том, чтобы прошлое незримо участвовало в уходящей вперед жизни.

Есть в городе памяти много мостов,

В нем сорок вокзалов и семь пристаней,

Но кладбищ в нем нет, крематориев нет,

Никто в нем не умер, пока я живу,

писал Шефнер в стихотворении "Переулок памяти".

"Сестра печали" - это продолжение рассказа о времени, о судьбе поколения, начатого в ранних повестях 1920-х годов и теперь доведенное до первых послевоенных лет.

Повествование в "Сестре печали" очень насыщенное. В нем множество уникальных примет времени. В этой повести в полную силу явлены возможности Шефнера-прозаика. И возможности лирика, потому что эта с большим количеством ярко очерченных персонажей повесть от первой до последней страницы освящена личным чувством. В ней одновременно сказался талант поэта и талант прозаика, подтвердив излюбленную мысль Шефнера о нераздельности поэзии и прозы.

Адольф Урбан