Ничего себе Россия

ТАЙНА КИРИЛЛА СЕРЕБРЕННИКОВА

На днях пришло известие, что картина Кирилла Серебренникова «Изображая жертву», чей герой, тридцатилетний оболтус, изображающий жертву во время следственных экспериментов, в финале убивает от скуки маму и отчима, получила Гран-при Римского кинофестиваля. Спешим поздравить нашего соотечественника с очередной большой победой, в которой, конечно, нет ничего случайного.

Кирилл Серебренников и успех - две вещи нераздельные. Если бы вдруг успех отвернулся хоть на минутку от знаменитого театрального режиссера, недавно дебютировавшего и в кинематографе, он бы, наверное, тут же растаял в воздухе, как привидение, не расслышавшее крик петуха. Но такого кошмара с ним пока что не приключилось, а далее наоборот: все мощнее и мощнее Серебренников шагает по планете. Снял всего-то один фильм - а уже получил и главный приз отечественного «Кииотавра», и гран-при Римского кинофестиваля. А приз из недр вечного города - это вам не сочинская дохлая розочка изготовления ювелира Ананова, это двести тысяч евро!

Да и вообще всяких призов, ценных вещей и пре мий у Серебренникова в изобилии. Почему-то, при виде Серебренникова, всякий, облеченный соот ветствующими полномочиями, хочет дать ему де нег. В лице у него, что ли, что-то такое есть… Или фамилия у нашего режиссера для князя мира сего, в чьем ведении находятся финансы, очень притя гательная… Не знаю! Какая-то тут заключена жи вотрепещущая тайна!? -

Во всяком случае, недоброжелатели режиссера посрамлены. Шутка ли, Римский кинофестиваль! Хотя он проводится в первый раз и не имеет пока никакой репутации, а также регламента, само слово «Рим» убивает наповал. В Риме, в вечном городе, признали - значит, признала сама вечность, не правда ли?

Разумеется, злые языки тут чего только не наплели. Дескать, фестиваль сделан на скорую руку, чтоб досадить старушке-Венеции, жюри профессионального не было, пятьдесят человек зрителей разного возраста, выносившие вердикт, отбирались неизвестно по каким признакам… а совсем уже отвязанные злые языки итальянского происхождения добавили, что известно, по каким. Не намекая, а прямым текстом указывая па сексуальную ориентацию председателя л«юри Этторе Скола… Интересный у них там, в Италии, уровень ведения дискуссий - мы не будем до него опускаться! Нам важен только факт присуждения европейского приза нашему отечественному режиссеру.

Для тех, кто при словах «Европа», «европейский» сразу падает на колени и молится, наверное, это факт отрадный. Хорошо им живется среди мифов и фантомов. Куда лучше, чем тем, кто понимает грустную правду - нечему там молиться. Мусорным и затхлым ветром давно несет и от европейского театра, и от европейского кинематографа. Где неподражаемый кинематограф Франции, Италии, Германии? Куда делся самобытнейший театр Польши, Венгрии? Руины, помойка! Точно также, как и у нас, ушли или уходят великие, и точно так лее, как у нас, на авансцену выдвигаются ловкие модные конъюнктурщики, якобы эпатирующие публику новой правдой искусства. И точно так же, как и в отечестве, есть у больших европейских городов хорошие бюджеты па культуру, и есть кому их осваивать, бодро докладывая по начальству о совершенной необходимости прекрасных новых театральных и кинофестивалей. И не молиться надо на эту выродившуюся и деградировавшую культуру, не подражать ее модным охвостьям, а -противостоять. Но за это, конечно, никаких премий не будет…

Кирилл Серебренников, видимо, неплохо совпадает с дегенерацией европейского театра и кинематографа. Маленький замкнутый мирок, отсутствие всяких идей, театрализованное кривляние, повышенное внимание к физиологическим отправлениям человека при полном отсутствии человеческого «верха» (разума, чувств), социальное безразличие, вульгарное шутовство - все это близко и понятно европейскому мещанству. Которое обожествило само себя и уже принялось от тоски и скуки само себя пожирать, как тот парень из Германии, что искал но Интернету, кто бы его убил и съел, и без труда нашел. Прекрасный сюжет для нового фильма Кирилла Серебренникова!

Видимо, для правильного восприятия картины «Изобрал«ая жертву» нужен особый контекст. Если русскоязычный россиянин забежал после работы в кино посмотреть этот фильм, то он в лучшем случае пожмет плечами. Развлечься ему не удастся (нет ни захватывающего сюжета, ни красивых женщин, ни пейзажей, ни трюков), воспарить духом и задуматься о смысле жизни тоже не полу чится (в картине ни мыслей о жизни, ни правды быта нет). А вот если смотреть «Изображая жертву», как смотрело жюри «Кинотавра» - после убедительного завтрака, под плеск Черного моря, или, подобно анонимному жюри Римского фестиваля, попивая винцо под сенью Вечного города, то, очевидно, наступает некий резонанс. Видимо, на сытую душу, в обстановке покоя и безделья, все происходящее в картине веселит и забавляет. Ну, бесятся, корчатся и матерятся некоторое недолгое время на экране какие-то уроды - еще глупее, гаже и бессмысленнее, чем ты сам. Приятно посмотреть!

Так ли это? Или нет? В следующей статье мы продолжим разгадывать «тайну Кирилла Серебренникова»…

ТАЙНА Г-НА СЕРЕБРЕННИКОВА РАСКРЫТА

В течение октября на сцене тегггра «Современник» шли премьерные спектакли под названием «Антоний amp; Клеопатра. Версия» - новый шедевр режиссера К. Серебренникова- Посмотрев его, я убедилась: тайна г-на Серебренникова раскрыта.

«Антоний amp; Клеопатра», как сообщено на афише - это пьеса О. Богаева и К. Серебренникова но мотивам У. Шекспира. Согласиться с этим трудно. Насколько можно было понять из дурного балагана, мельтешившего на сцене, перед зрителем предстает дайджест именно пьесы У Шекспира (в переводе то М. Донского, то О. Сороки), с основным составом тех же действующих лиц, с тем лее сголсе-том и массивом шекспировских белых стихов, ко торые извергаются из уст актеров, как плохо переваренная пища.

Правда, иногда в пьесу вставлены кусочки какой-то отсебятины, с использованием вульгарной лексики («шлюха», «член» и тому подобное) - это, видимо, и есть плоды трудов Богаева и Серебренникова. Новая версия шекспировской трагедии состоит в том, что предельно ясная, великолепно сделанная пьеса, от сокращений и бессмысленных вставок кажется каким-то бредом непонятно о чем.

Пытаясь постигнуть этот бред, критики нагрузили спектакль собственными домыслами, приписав ему антиисламский пафос и античеченские настроения. Ничего подобного режиссер, разумеется, не имел в виду. Если враг Цезаря, Секст Помпеи, появляется у него на экране, стилизованный под 4d ченского полевого командира, с автоматом, в камуфляже и с характерным акцентом, то это происходит оттого лишь, что Серебренников не знает и знать не хочет, кто такой Секст Помпеи, почему он воюет с Римом, и вообще что происходит в пьесе Шекспира. Ему нужно хоть как-то оформить происходящее на сцене, вот он и берет самую расхожую, всем знакомую картинку: террорист в камуфляже. Если нужно представить образ государства, берется такая же современная картинка: люди в пиджаках, и среди них «Цезарь» (Иван Сте-бунов) - маленький механический человечек, чья манера речи слегка, чуть-чуть пародирует путинскую. Это зрителю известно, понятно. А что такое Рим и Египет - надо объяснять, искать образы, соображать. А соображать нынче в театре особо никому не охота - ни творцам, ни зрителям.

В начале спектакля появляется персонаж по имени Предсказатель. Он есть у Шекспира, но здесь это очень противная фигура: лысый, гундосящий и воющий, на костылях, со сдвинутыми коленками и вдобавок - между ног у него огромная сарделька, перевязанная веревочкой и подвешенная к шее. Зритель, конечно, хихикает. После того, как трюк сделан, сарделька убирается в штаны, и Предсказатель два действия ковыляет, вихляясь, просто так, без слов, для увеличения общего количества омерзительности. Таков и общий стиль постановки - небольшое количество трюков, паузы между которыми заполнены какими-то бессмысленными корчами.