Великая тайна денег. Подлинная история финансового рабства

Следующая информационная волна накатила лишь с наступлением осени, когда страшный грипп, переименованный в грипп H1N1, начал проникать в российские учебные заведения. Одним из первых закрылся на карантин Университет дружбы народов. В середине октября, когда в РУДН был объявлен недельный карантин, число заболевших гриппом H1N1 составило 11 человек. Все эти студенты обратились в поликлинику с жалобами на легкое недомогание, характерное для обычной сезонной простуды – кашель, озноб, температура.

Александр Ходорович, главный врач поликлиники № 25 г. Москвы, уточняет: «По предписанию заместителя главного государственного санитарного врача города Москвы ректор Университета дружбы народов объявлял перерывы в занятиях на определенных курсах и факультетах. Именно на тех курсах, на которых у нас были ребята с гриппом H1N1. Симптомы «свиного гриппа» ничем не отличаются от обычного гриппа или от обычной вирусной инфекции. И мы госпитализировали заболевших даже не потому, что их состояние было крайне тяжелым, нет, все они находились в абсолютно удовлетворительном состоянии, но они проживают в общежитии по два-три человека в комнате. Казалось бы, уж где-где, а в комнате механизм передачи намного облегчен. Но нет, соседи их чувствовали себя нормально, у них не было вируса H1N1».

Коварство нового гриппа заключается в том, что он очень быстро передается от человека к человеку воздушно-капельным путем. Но вот что странно: все заболевшие студенты даже не были знакомы друг с другом. А их ближайшие соседи по общежитию, которые автоматически входили в группу риска, почему-то оказались совершенно невосприимчивы к инфекции.

Возьмем комнату обычной студенческой «общаги», где живут молодые люди. О соблюдении каких-то слишком строгих правил гигиены и говорить не приходится. У ребят, как правило, все общее: посуда, учебники, санузел и, конечно, общий воздух.

Медики до сих пор не могут определить, где именно мог находиться очаг заражения. Все студенты, госпитализированные в середине октября 2009 года с диагнозом H1N1, позже приступили к занятиям. По словам сотрудников поликлиники, никаких последствий или осложнений после болезни у них не наблюдалось. Впрочем, как и новых случаев «свиной» инфекции. Правда, в целях профилактики студентам все же рекомендовали, находясь на людях, использовать марлевые повязки. Теперь их можно купить не только в аптеке, но и с рук. Ни для кого не секрет, что спекуляция на человеческих слабостях и страхах может быть очень выгодным бизнесом.

Доходила информация о том, что на территории студенческого городка стали появляться люди, торгующие масками прямо на улице по спекулятивным ценам. Сколько денег заработали мелкооптовые торговцы на продаже масок в дни эпидемии, подсчитать невозможно. Зато прибыли крупнейших фармацевтических гигантов, выросшие с момента объявления пандемии в десятки раз, исчисляются миллиардами.

Вот что думает об этом Давид Мелик-Гусейнов, директор Центра маркетинговых исследований: «Крупнейшая фармацевтическая корпорация делает объем продаж только с одного своего препарата на сумму более 26 миллиардов долларов. Весь российский фармацевтический рынок, то есть все, что мы с вами потребили за 2008 год, – это примерно 16 миллиардов долларов».

Речь идет об известном препарате «Тамифлю», который блокирует размножение вируса гриппа в организме человека. Это дорогостоящее лекарство изобрели и разрекламировали как единственное эффективное средство в борьбе с инфекцией. С тех пор швейцарская компания-производитель «Хоффманн-Ля Рош» стала активно сотрудничать со Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ). Выгода от такого сотрудничества огромная. Например, фармацевты безвозмездно передают в фонд организации 5 миллионов упаковок с чудо-ампулами, тут же получают от правительств разных стран заказ на 35 миллионов упаковок на борьбу с пандемией по рекомендации ВОЗ.

Никакая другая компания не может производить подобный инновационный препарат с такой инновационной молекулой. Иначе говоря, компания работает на рынке в монорежиме. И здесь наблюдается так называемая стратегия снятия сливок, то есть себестоимость производства препарата минимальна, но компания выдает препарат за очень дорогой.

О том, что популярное лекарство может иметь серьезные побочные эффекты или вообще оказаться бесполезным в лечении нового вируса гриппа, изготовители препарата предпочитают не распространяться. Экспертам Всемирной организации здравоохранения удалось замять скандал в Дании, где был зафиксирован первый случай устойчивости вируса H1N1 к «Тамифлю», и свалить досадное недоразумение на индивидуальную невосприимчивость человека к препарату. Сегодня специалисты ВОЗ по-прежнему рекомендуют пополнять стратегические запасы этого лекарства.

Что касается России, то здесь нашли свой путь решения этой проблемы. Наша страна выбирает вакцинопрофилактику. На эту цель правительством было выделено более 4 миллиардов рублей. Сегодня в статусе клинических испытаний находятся четыре национальные вакцины. Считается, что они имеют определенную терапевтическую активность в отношении нового штамма вируса гриппа.

В России разрабатывать вакцину против нового вируса начали после того, как получили исходный биоматериал со штаммом «свиного гриппа». Первые опыты, как и положено, проводили на животных, а ближе к осени стали набирать волонтеров – добровольных участников исследования. Говорят, что поначалу от желающих не было отбоя. Но после тщательного осмотра многим было отказано в участии в эксперименте. В их число, к примеру, попали люди с иммунодефицитом. Любая вакцина, как и любое лекарственное средство, имеет некий процент эффективности.

К контрольному тестированию было допущено 260 человек. Добровольцам предстояло опробовать на себе два вида вакцины: «живую», которая содержит ослабленный вирус H1N1 и способствует выработке местного клеточного иммунитета, и инактивированную – «мертвую», которая стимулирует выработку антител в крови.

Те, кому вводили «живую» вакцину, должны были находиться в клинике в течение недели на полном пансионе. С «мертвой» вакциной нужно было появляться каждый день в одно и то же время, а потом уже им назначались определенные дни посещений. Обычно это 7-й, 21-й день и день окончания исследования – 42-й или 56-й.

Согласиться на такие условия можно только в двух случаях: или за деньги, или из чувства страха за собственную жизнь. Ведь гонорар за участие в пробной вакцинации составлял всего-навсего 10 тысяч рублей.

Михаил Костиков, врач-невропатолог Института вакцин и сыворотки им. И. И. Мечникова, сообщает: «Я подобрал добровольцев, осмотрел их перед вакцинацией и вижу, что у людей нет признаков поражения нервной системы. В дальнейшем я их наблюдаю и вижу, что вакцина не вызвала иных изменений со стороны нервной системы».

После опроса врача о том, как была перенесена вакцинация, 99 % волонтеров говорили, что вообще ничего не почувствовали. Некоторые даже сомневались, действительно ли им ввели вакцину. После контрольной сдачи анализов и консультации со специалистом-аллергологом волонтеры получают «добро» на введение второй вакцины. От того, каков будет результат, зависит, станет ли это средство профилактики гриппа доступным для всех желающих.

На сегодняшний день в мире применяется 5–10 вакцин. Проблема заключается в том, что только страны с мощной медициной и серьезными научными разработками могут себе такое позволить. В России это делалось в 5–10 лабораториях одновременно.

В общей сложности на разработку и испытание новой вакцины в России ушло чуть менее полугода. Специалисты уверены, что это слишком маленький срок для того, чтобы говорить о ее эффективности и безопасности. Существует мнение, что последствия такого препарата могут отразиться на здоровье человека через несколько лет в виде тяжелых и действительно неизлечимых болезней.