Руина, Мазепа, Мазепинцы

вырубим!> Под Тыкоцином 20 октября Мирович с козаками отстал

от референдария, взял путь к Бугу, мимо Люблина, и отпустил

Козаков для лучшего прокормления на Полесье, тем более что

носились слухи о моровом поветрии во Львове, в Белом Камени, в Бродах и Кременце. Козаки, бывшие у миргородского

полковника, лишившись лошадей, отобранных у них немцами, шли

пешком к Кракову, недалеко Велюна наткнулись на шведов и на

поляков шведской стороны, принуждены были вступить с ними

в бой, и были разбиты. Их погибло там 1700 человек, осталось

всего 80, которые прибыли в Украину с двумя сотниками полков

Нежинского и Прилуцкого.

Полковники Мирович и Апостол воротились в ноябре, отговариваясь и холодом и голодом. В царском указе о них 20 декабря

сказано, что хотя оба они достойны казни за распущение Козаков

и за самовольный уход со службы, но царь, по ходатайству

гетмана, простил их вины.

Палей сидел в батуринском замке до первых месяцев 1705

года. Его имущество было описано, и опись послана в Москву.

У него найдено до 2000 червонцев, кроме дукачей, бывших по

украинскому обычаю на женских коралловых монистах; 5274

талера найдено сокрытыми в земле, так как в те времена земля

была обычною сохранною казною, предохранявшею капиталы от

неприятелей и разбойников. Кроме того, сумма 15 000 чехов

числилась розданной в долг разным лицам. Серебряная посуда, со-

556

ставлявшая в то время обычную роскошь козацких старшин, не

представляла у Палея большого изобилия, по крайней мере, если

сравнивать е богатствами этого рода, найденными у Самойловича

после его низложения: всего посудного серебра у Палея было

весом 5 пудов 39 фунтов. Зато у Палея было немало дорогого, богато

оправленного оружия и одежд мужских и женских, бархатных

л’уданных1, златоглавных2 и проч. Его бывший фактор иудей и

его родственник Омельченко (занявший полковническую

должность) показывали, однако, что Палей зарыл еще в земле большой

клад, но не знали где. Гетман без царского указа не смел по

этому поводу подвергать Палея и жену его пыткам, хотя этого

ему хотелось.

В начале 1705 года Мазепа, будучи в Москве, лично

представлял царю, что Палея оставлять в Украине не годится, а

следует отправить его в Великую Россию, но и в столице не держать

долгое время и определить ему место ссылки где-нибудь подальше.

Палей был доставлен вместе с своим пасынком Симашком в

Москву в марте 1705 года. Сначала указом 30 мая велено было

сослать Палея в Енисейск и держать там до кончины живота. Но

по этому указу он почему-то отправлен не был, а 30 июля

состоялся другой указ, которым приказывалось везти Палея до

Верхотурья в три подводы в сопровождении десяти солдат, оттуда

препроводить в Тобольск, а из Тобольска в Томск, где положено

было содержать его постоянно.

Народная память создала о пребывании Палея в Сибири

поэтический образ такого рода: Палей собирается идти молиться

Богу; его верный <чура>^ натягивает на него серую свиту и дает

в руки еловую ветвь. Он идет к часовне и не знает, молиться ли

ему Богу или тосковать. Воротившись из часовни, он берет

<бандуру> и поет песню, в которой выражает и свое горе, и

современную народную философию: <Горе жить в свете: один, запродавши свою душу, вышивает себе золотом одежды; другой, как в

диком лесу, слоняется в Сибири>. Ясно, что здесь судьба Палея

противополагается судьбе Мазепы, погубившего его и

продолжавшего жить в роскоши и изобилии.

1 Разновидность камки.

2 Ткань златотканная.

3 Слуга, раб (татар.).

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Милость царя к гетману. - Поездка гетмана в Москву. -

Недоверие к полякам. - Казнь сотника Мандрики. -

Дело о размежевании границ Турции. - Запорожье в

этом вопросе. - Новый поход Мазепы с войском в

Польшу. - Новый король в Польше. - Неудовольствие

польских панов. - Подчинение Замостья. -

Возвращение Козаков на Волынь. - Мазепа в Дубно. -

Полковник Горленко. - Оскорбления, наносимые великоросси-

янами малороссиянам. - Крестины в Белой Кринице. -

Княгиня Дольская. - Первое искушение.

Во все предшествовавшие годы ни на волос не нарушались

самые лучшие отношения Мазепы к царю. Между гетманом и

царем происходили частые обмены подарков как между близкими

друзьями; один другому посылали на гостинец произведения, составлявшие для получавшего редкость. Например, Мазепа

отправлял Петру в Москву к царскому столу своей охоты дичь, лосей

и серн, также из малороссийских садов дуль1, яблок, вишен и

щеп разных плодовых деревьев, а царь Мазепе, вместе с разными

гостинцами, присылал произведения северной природы, например, живую рыбу из Невы и Ладожского озера. В начале 1705

года гетман снова был принят в Москве, по собственным его

словам, <с великим уконтентованем>, и описание приема, сделанного

ему в этом году, показывает, как высоко ценили тогда гетмана.

С самого Нового года начали по царскому указу готовить кормы

для лошадей Мазепы, а для его свиты - вина и съестные

припасы. Мазепа въехал в столицу 17 января, вместе с генеральным

асаулом Скоропадским и с пятью знатными войсковыми

товарищами; за ним прибыла многолюдная свита, состоявшая из слуг

и челядников, на двухстах подводах; всем каждодневно

отпускались в изобилии столовые запасы и напитки в размере, соответствующем достоинству гостей. Во время бытности царя в своей

столице гетман был много раз приглашаем к государю на пиры

1 Груш.

558

и вместе с тем на беседы о текущих делах. Тогда предположено

было повторить на весну поход в Польшу на помощь партии

короля Августа. Но Мазепа встретил тогда в Москве вообще

недоверие к Польше, с которою Московское государство находилось

в союзе против шведов. Мазепа не только не уничтожал такого

недоверия, а еще поддерживал. <А что если бы поляки показали

нам вражду, - не сыскался ли бы у них новый Палей, который

был бы нам тогда полезен?> - спрашивал Мазепу Головин, давая

тем гетману понять, что на случай признают небесполезным и

того Палея, которого гетман домогался заслать подальше и бес-

поворотнее. <Для поляков, - отвечал Мазепа, - всякий козак есть

Палей, но правобережные козаки без левобережных ничего с

ляхами не сделают! В городках они могут еще кое-как обороняться, а в поле отпора не дадут. Да их теперь там и немного: козачества

всего 4700 человек при 8200 душах всего населения мужского

пола. Нам и на нашей стороне надобно остерегаться лядского

нападения. Ляхи нас не терпят, и войска польские, стоя на зи-

мовых квартирах, где только встретят малороссиян из

Гетманщины, обирают их, называют изменниками и бьют>.

По возвращении гетмана в Украину царь оказал Мазепе новый

знак своего доверия, приказавши казнить смертью Мандрику, сотника кобецкой сотни Киевского полка, за дерзкие слова о Мазепе.

К гетману начали присылать польские паны Любомирский и

Шембек приглашения оказать помощь войсками своего регимента

для приведения русских подданных в послушание панам. Гетман

отговаривался неимением на то царского указа, а присланному

по этому делу пану Радзиевскому говорил так: <Люди тамошние

быть под властию вашей не хотят, говорят, что им лучше быть

под бусурманами, чем под ляхами, да не только под бусурманами, а хоть бы и под самым Люцыпером… особенно после того, как

два года тому назад польный коронный гетман истреблял их

старых и малых около Буга и Днестра. Нам приневоливать их

трудно, а вот когда король Август воротится в Польшу и вся Речь

Посполитая будет с ним в единомыслии, тогда, быть может, его