Руина, Мазепа, Мазепинцы

Ворсклою, взял немало пленных, и те говорили, что Калга-салтан

пытался удерживать своих крымцев, чтобы разорять Слободскую

Украину, но чернь татарская самовольно бежала, Калга

приказывал непослушным резать носы и уши, - ничто не помогало, и Калга сам, вслед за своевольными, поворотил в дикие степи.

Гетман, узнавши, что врагов более нет в области его регимента

приказал распустить городовых Козаков в свои полки, а охотных

в их становища.

Тогда постиг конец и Петрика. Пытался он обольстить

малороссиян на все лады: распускал слух, будто гетман с ним тайно в

соумышлении, сочинял даже, будто сам он побочный сын Мазепы.

Никакие хитрости и вымыслы не умножили числа его

соумышленников, нигде не расположили малороссиян признавать его за

гетмана и освободителя от Москвы. Нашелся, напротив, охотник

воспользоваться тысячью рублей, обещанною гетманом за голову

возмутителя. То был некто Яким Вечирка, или Вечирченко: служил

он прежде в полку у Палея, на правой стороне Днепра, потом

перешел на левую сторону и находился в одном из отрядов, гонявшихся за бежавшими татарами. Под Кишенкою напал он на Петрика и

проколол его копьем. Но награды от гетмана ему не пришлось

получить: вслед затем татары схватили Вечирку и умертвили

мучительным образом, как показывали раны на трупе его, найденном

кишенцами вместе с трупом Петрика. Кишенцы повесили

последний на крюке, а Вечирку похоронили с честью.

Итак, гетман Мазепа на другой раз, не вступая сам в битвы

с татарами, освободил Гетманщину от их вторжения, и это дело, действительно немаловажное по своим последствиям, казалось в

Москве еще более прежнего важным подвигом. Государь прислал

Мазепе похвальную грамоту, а Мазепа, пользуясь этим, через

присланного к нему царского посла, дьяка Виниуса, выпросил у царя

себе местечко Ямполь, недалеко от Севска, с тем чтобы в случае

его смерти его вдове и племяннице был бы приют с их пожитками.

482

Прогнанием татар из Украины не окончились военные

действия против бусурман; напротив, они только что начинались в

более важном размере. У царя Петра созрело твердое намерение

завоевать у турок Азов и создать русское мореплавание на

Азовском и Черном морях. Малороссийский гетман прилагал

соответственное старание к ведению этого предприятия, чрезвычайно

важного и смелого по своему времени. Мазепа подавал совет

послать для охранения Таванска великороссийских ратных людей, а запорожцев отправить в чайках^ на море для разрыва

неприятельских сил, которые, конечно, будут отправлены турками в

судах на выручку Азова. Для этого, по его соображениям, необходимо было прислать 1000 рублей на сооружение запорожской

флотилии из чаек и две тысячи четей2 хлебных запасов на 2000

человек запорожцев, которые отправятся в море на три месяца; следовало, кроме того, устроить флотилию для плавного похода

войск по Днепру. Суда для этого гетман находил удобным делать

в Брянске и оттуда Десною спустить в Днепр. Правительство

отправило гетману требуемую сумму на постройку запорожских

чаек, а относительно плавного похода заметило, что если суда в

Брянске не поспеют, то гетман тогда должен сам найти еще иные

способы приготовления судов к плавному походу вместе с

Шереметевым. Вслед за тем царский посол Бухвостов привез гетману

указ отправить 15000 конницы и 5000 пехоты казацкого войска

под Азов, давши им на пять месяцев запасов. Гетман отвечал, что хотя он готов и сам лично вести козацкий отряд под Азов, но должен доложить, что в малороссийском крае едва ли наберется

такое число Козаков с лошадьми, какое требуется; большая часть

козачества, за недостатком лошадей, может вступить в бой

пешими, и разве только у начальных лиц и у значных товарищей

будут свои боевые кони. Он может набрать всего, и конных и

пеших, тысяч пятнадцать для отправления под Азов. Он считает

возможным взять-запасов только на три-месяца: их придется везти

гужом, а водяного пути нет. На это представление 2 апреля 1696

года дан был ответ, что дозволяется взять козакам, снаряжаемым

под Азов, запасов на три месяца, но с тем, что на остальные два

месяца запасы будут доставлены водою по Северному Донцу, который становится судоходным начиная от Белгорода. Кроме того, указано было купить в Слободской Украине 500 волов и 1500

баранов и, по распоряжению Шереметева, отправить на Дон.

24 апреля отправил гетман требуемый царем под Азов

козацкий отряд в числе 15 000 человек под наказным гетманством

Якова Лизогуба, черниговского полковника, бывшего когда-то на-

* Легких речных судах.

2 Четвертей.

16* 483

казным гетманом Дорошенка на правой стороне Днепра. С ним

пошли два городовых полка - Гадяцкий и Лубенский, два полка

охотных - один конный, другой пеший, и один ^компанейский: Путь их лежал на Ахтырку и Валуйки. За ними вслед велел

гетман везти запасы на тел*егах на три месяца и сверх того

каждому козаку приказано взять с собою денег для покупки себе

продовольствия еще на один месяц. Гетман в своем донесении в

приказ заметил, что доставить запасы на два месяца до Северного

Донца для дальнейшей сплавки по воде очень затруднительно; люди посполитые обнищали от неприятельских разорений, от

кормления охотных войск, от запорожских проездов и не могут

снарядить достаточного числа подвод; многие ушли уже в слободские

полки для переселения. До сих пор посполитые возили подводы

с запасами только охотным козакам, компанейцам и сердюкам, а городовые козаки всегда возили себе запасы сами на своих

лошадях; теперь же из городовых многие так обеднели, что, отправившись в поход, не оставили при своих семьях никакой

челяди, которая бы могла везти их запас; некоторые едва могли

взять с собой для прокормления что-нибудь на дорогу и сами

выступали в поход на единственном коне, на котором дома

работали.

25 апреля последовал царский указ Шереметеву, по совету с

гетманом, идти плавным походом под Очаков или в другое место

с 2500 ратных в больших стругах, изготовленных в Брянске и

спущенных через Десну в Днепр; сверх того гетман должен был

распорядиться о постройке судов в городах гетманского регимента

и приказал гнать их Днепром до Переволочны или до устья Орели.

В Запорожской Сече, еще не дождавшись от гетмана денег, присланных царем на постройку запорожских судов, в апреле

снарядился и отправился в море на чайках атаман Чалый с 500

сечевиков. Тогда кошевой Гусак домогался, чтобы гетман выдал

ему присланные царем для постройки чаек деньги, извещая, что, кроме ушедших уже в море с Чалым, собираются еще охотники

туда же, но отправить их из Сечи не на чем. Гетман отвечал, что не даст ни денег, ни запасов, пока не убедится, в

действительной охоте запорожцев идти на царскую службу.

Но запорожцы скоро доказали, что в данное время на них

можно положиться. Атаман Чалый, пустившись в Черное море

со своею ватагою, напал на девять турецких судов, шедших в

Очаков с запасом: многих турок потопили, а несколько десятков

их взяли в полон и привезли в Сечь. Узнавши об этом, гетман

сообразил, что в самом деле запорожцы могут быть очень полезны, отвлекая подвоз водою продовольствия неприятелю; он послал в

Сечь деньги на постройку и починку судов и приказал везти в

Запорожье на 200 подводах хлебные запасы, но приказывал за-

484

порожцам отнюдь не медлить и выступать на Лиман, а к ним в

пособие назначил киевского полковника Мокиевского с его полком.

Мокйевский из Сечи выступил разом с ватагою запорожцев в

числе 1740 человек, под начальством атамана Якова Мороза, в

челнах или чайках на Лиман 30 июня.