Журнал "Компьютерра" N747

Автор: Киви Берд

В первых числах августа Министерство юстиции США опубликовало самые важные материалы завершившегося расследования по делу о знаменитой антракс-атаке осенью 2001 года. Все они так или иначе свидетельствуют, что самый серьезный акт биотерроризма в истории Америки был совершен действовавшим в одиночку ученым-микробиологом Брюсом Айвинсом (Bruce E. Ivins).

Вторую половину своей 36-летней научной карьеры доктор Айвинс работал в MRIID, медицинском исследовательском институте Армии США, специализирующемся на инфекционных заболеваниях и защите от биологического оружия (Форт-Детрик, штат Мэриленд).

Именно Айвинс, как показало расследование, был тем злодеем, который изготовил и разослал по почте не менее семи писем со смертоносными спорами бактерий сибирской язвы (более известной в мире как антракс), став виновником гибели пяти человек и заболевания еще семнадцати. Узнав, что вскоре ему будет предъявлено обвинение, Брюс Айвинс совершил "очевидный акт самоубийства". Он принял смертельную дозу болеутоляющего лекарства тайленол с кодеином и 29 июля сего года скончался.

По этой причине преступление сочтено раскрытым, злоумышленник установленным, а дело объявлено закрытым.

Если предельно кратко охарактеризовать реакцию на эти известия той части американского общества, которая еще способна думать, то самыми подходящими словами будут "растерянность и уныние". Достаточно лишь толики внимательности при критическом анализе официальных заявлений, чтобы увидеть — следствие не обнаружило никаких прямых свидетельств виновности Айвинса. А все косвенные улики, не относящиеся к научно-биологической стороне (о которой чуть позже), выглядят на редкость неубедительно. Более того, некоторые из этих улик дают основание сделать вывод:если даже Айвинс виновен, он не мог действовать в одиночку.

В рамках краткой обзорной статьи, разумеется, невозможно детально рассмотреть все доводы следствия и его критиков, однако несколько ключевых моментов упомянуть необходимо.

Начнем с того, что ФБР достоверно известно время и место — почтовый ящик в университетском городке Принстон, штат Нью-Джерси, — откуда были отправлены письма с антраксом. Этот ящик находится в трех с половиной часах езды от места жительства и работы Брюса Айвинса. Служба в секретном военном институте — это, среди прочего, и строгая фиксация времени прихода-ухода сотрудников. Так вот, как следователи ни старались, им не удалось выкроить в часах работы Айвинса "окна", в которые он мог бы отлучаться на шестьсемь часов, чтобы сгонять в Принстон, бросить письма в ящик и незамеченным вернуться обратно. Более того, журналы учета свидетельствуют о прямо противоположном — что Айвинс физически не мог этого сделать. Обычно такие вещи называются алиби.

Далее, все обнаруженные письма с антраксом были написаны от руки. Достоверно известно, что после графологической экспертизы следствие отсеяло целый ряд находившихся под подозрением лиц. Также известно, что криминалистам-почерковедам не удалось и Айвинса привязать к авторству хотя бы одной из этих надписей. В итоговых материалах сей факт просто опущен.

Психологический портрет Айвинса, составленный следователями и попавший в средства массовой информации еще до завершения дела, изображает его депрессивным маньяком-алкоголиком с суицидальными наклонностями и социально-опасным психопатом, беспричинно преследовавшим людей и грозившим массовыми убийствами. В то же время имеется огромное число свидетельств от людей, давно и близко знавших Айвинса и ответственно заявлявших, что этот образ и рядом не лежал с истиной (На панихиду по Айвинсу пришло более 250 человек.)

Что же касается научной части доказательств, обосновывающих вину Айвинса как преступника-одиночки, то здесь, конечно, помимо логики и здравого смысла, требуются знания и опыт независимых специалистов. По оценкам большинства экспертов, личная роль Айвинса в этом преступлении, мягко говоря, неочевидна. А уж то, что он мог действовать в одиночку, представляется в высшей степени невероятным.

Вот, скажем, мнение Джерри Эндрюса (Gerry Andrews), профессора микробиологии в Университете Вайоминга, ранее работавшего с Айвинсом на протяжении шестнадцати лет, а в период с 1999 по 2003 год занимавшего пост начальника бактериологического отделения в ФортДетрике. Эндрюс проанализировал общее резюме результатов ФБР, где сказано, что следователи использовали четыре разные генетические техники для привязки антракса из писем к уникальным ДНК-маркерам тех спор антракса, что были приготовлены в одной из колб, находившихся в непосредственном ведении д-ра Айвинса. Проблема в том, пишет Эндрюс, что ФБР не предоставляет никаких деталей о методах, с помощью которых удалось исключить все прочие соответствия между антраксом в письмах и образцами антракса во множестве других лабораторий по стране (Айвинс был главным военным специалистом по антраксу, и подготовленные им биоматериалы затем использовали в исследованиях не менее сотни других ученых разных институтов). Базовые методы генетического анализа хорошо известны, но специалистам так и осталось неясным, как можно привязывать споры с места преступления не к той или иной лаборатории, а к конкретному человеку.

Другой аргумент еще весомее, поскольку касается исключительного качества антракса в тех письмах, что были присланы на имя сенаторов-демократов Дашле и Лихи.

Доктор Айвинс имел дело с "жидким" антраксом, то есть собственно бактериями. В письмах же был тончайшего помола, специально обработанный порошок с очень высокой концентрацией спор — настоящее биологическое оружие, технология приготовления которого держится под строжайшим секретом. Иначе говоря, приготовление такой смертоносной пудры — епархия физики аэрозолей, а Айвинс был микробиологом.