Беседы о журналистике (второе издание)

«Мамки» и «няньки» у колыбели газетного номера. За кулисами телевизионной программы «Время»

— Чем лучше техника, тем выше качество журналистской продукции?

— О нет, зависимости здесь чрезвычайно сложны. Как и везде, решает дело не техника сама по себе, а люди, задающие ей программу. В нашем случае редакционные коллективы. «Индустриализация» труда предъявляет жесткие требования к согласованности действий, четкости в их организации.

К. Маркс писал в статье «Оправдание мозельского корреспондента»: «…газетный корреспондент может считать себя только частицей многосложного организма, в котором он свободно выбирает себе определенную функцию». Выбрать профессиональную позицию в системе «внутреннего» разделения труда не всегда просто. Вокруг творческого ядра в журналистике тесно переплетаются орбиты вспомогательных профессий: корректоров, экспедиторов, полиграфистов, связистов и опять-таки почтальонов, без которых, как и в XVII веке, журналистика все еще не обходится.

И поныне в силе ироничные наблюдения К. Чапека о содружестве и взаимоборстве «мамок и нянек» у колыбели газетного номера: «Газету делает редакция, которая пишет, типография, которая набирает и печатает, и отдел объявлений и подписки, который продает и рассылает газету. На первый взгляд все это очень просто, но в действительности такое разделение труда осложнено весьма запутанными отношениями. Редакция, например, проникнута твердым убеждением, что именно она делает газету… Отдел подписки, наоборот, живет глубокой верой в то, что газета существует именно благодаря ему, а редакция систематически портит дело… Наконец типография считает, что у нее два заклятых врага на этом свете: редакция, которая хочет закончить верстку возможно позднее, и отдел подписки с экспедицией, которые хотят получить тираж как можно раньше, чтобы успеть сдать его на ранние почтовые поезда. Попробуй-ка угоди обоим, твердит типография. Посадить бы этих господ самих сюда, знали бы, что значит делать газету!»

Всегда ли так? Да нет, конечно. Юмористам по рангу свойственно преувеличивать. Однако зависимость каждой части редакционного коллектива от общих интересов дела К. Чапек выразил точно.

А вот как описал последние минуты перед рождением нового номера американский журналист и писатель Р. Сильвестр.

«Итак, первая полоса, заключенная в стальную раму, дожидалась сигнала… В художественном отделе ретушеры ждали снимков Фреда Доула, а этажом ниже, в цинкографии, граверы ждали, когда эти снимки будут отретушированы, чтобы перенести их на химически обработанные металлические пластинки…

В стереотипном цехе стереотиперы ждали матриц первой полосы. Возле огромных металлических динозавров — ротационных машин — рабочие в спецовках и бумажных колпачках, со следами печатной краски на руках и лице ждали стереотипов, которые будут отлиты с этих матриц. На дворе, на невысоких платформах, экспедиторы ждали, когда по эскалаторам потекут наконец кипы газет по пятьдесят штук в каждой кипе. А на улицах выстроились грузовики, борт к борту, в ожидании драгоценного груза.

И по всему городу продавцы газет ждали в своих киосках, всматриваясь в даль, не покажется ли грузовик, и в сотый раз объясняя покупателям, что газета еще не вышла».

Напряженно, слаженно и все же нервно, почти всегда нервно действует многоглавый, многорукий организм — редакция в часы и минуты выпуска. На последнем этапе не перечесть (а ведь, кажется, все-все было предусмотрено и подсчитано!) внезапных осложнений. Это «сверхгорячая» информация с пометкой «срочно в номер!». Это ломка макета из-за топорного снимка (и куда раньше смотрели?), это рекламация из отдела проверки: «Населенный пункт N, упомянутый в материале, в справочнике не значится!» и т. д. и т. п.

Дежурные по номеру буквально сбиваются с ног.

В любой редакции, кроме ведущего редактора, за общее исполнение номера отвечают дежурные по сменному графику. По каждому номеру «Правды» посменно дежурят несколько десятков человек.

А на телевидении? Чтобы обеспечить пятнадцать минут оперативной передачи с места события, нужен труд репортера, редактора, режиссера, его ассистента, помощника режиссера, кинооператора, диктора, звукорежиссера, по меньшей мере двух телеоператоров, осветителей, киномеханика, монтажницы, машинистки, проявщицы, шофера… Как же слаженно должны работать все звенья, если при этом счет идет на секунды.

О подготовке к одному из выпусков популярной телевизионной программы «Время» рассказала в «Журналисте» Р. Хелимская. Первый такт подготовки: «11.00. Главный выпускающий… начал летучку. Присутствуют: выпускающая и режиссерская бригады, редакторы союзного и международного отдела Главной редакции информации, Главной редакции спортивных программ, представители технических служб. Уточняется план выпуска программы „Время“ на сегодня. До эфира он может измениться неузнаваемо — день впереди. К этому готовы».

Далее идет цепочка напряженных событий. Предпоследняя запись — за час до начала передачи — ее первого выпуска, который в 19 часов по московскому времени смотрят в часовых поясах +2 +3 + 4: Омская, Оренбургская, Челябинская, Свердловская, Новосибирская области, республики Средней Азии и Казахстан. Это 60 миллионов телевизоров, а зрителей раза в три-четыре больше.

Итак, «17.58. Звонок… на программе „Восток“ после „Времени“ прямая трансляция. Просьба: уйти из эфира в 19.29. Пришло важное сообщение ТАСС к нему надо срочно найти фото, переделывается дикторская „подводка“ к сюжету о Монголии. В 19.24 надо уйти на спорт, в 19.29 — из эфира. Самолет из Иркутска еще летит (с пленками для „Времени“. — В. У.), пленка из Ленинграда еще не получена. По коридору прошли: генерал царской армии, два гимназиста, народный артист СССР… и дамы в бальных платьях — в соседнем павильоне размеренно-спокойно снимался очередной спектакль».

И вот решающий такт с 11 часов безостановочного процесса — четыре минуты до выхода в эфир.

«18.56. Режиссерский пульт аппаратно-студийного блока № 7. На многочисленных мониторах замер зеленоватый отражатель антенны дальней космической связи. Приведены в готовность все технические службы телецентра, участвующие в выпуске программы. Секундная стрелка на эфирном циферблате неумолимо считает деления… Команда Кисловой (режиссера выпуска. — В. У.).

Опрокинулась зеленая чаша антенны, призывно пошла в эфир музыка Богословского».

Свершилось. Но труд далеко не закончен. На стол выпускающего ложатся только что переданные по телетайпу свежайшие новости, по бильду последние фотографии.

Наконец-то приземлившийся самолет привез долгожданную пленку из Иркутска. Эти материалы войдут в новый выпуск программы «Время», который выйдет в эфир через полтора часа — в 21.00.

Р. Хелимская четко формулирует свой творческий опыт: «Электроника. Цвет. Скорость. Телевизионная техника… Она — ничто без людей. Их собранности, деловитости, ответственности — качества их работы. Их мастерства. Таланта».

Здесь прошли эпизоды, которые не увидишь на телеэкране, но только благодаря им телеэкран живет. «Лихорадка» редакционных будней запечатлена в этих кратких записях пристально и любовно. А без радости, без душевной приязни к делу возможно ли творчество?

Такое чувство — веское свидетельство: человек не ошибся профессиональной «дверью». Светло и проникновенно написал об этом лауреат Ленинской премии В. Песков в заметках «Моя профессия»: «…Мне знакома очень большая радость. Ночью, когда город утихнет, дождаться свежего номера газеты. Слышно, как огромное здание вздрагивает. Это пущена ротационная машина… Ждем газету. И вот ее приносят. Она пахнет свежей краской.

Мы самые первые ее читатели. Мир еще не видел газеты, но она уже есть. Летят самолеты с матрицами, стучат ротационные машины. Несколько миллионов людей прочтут твое слово. Иногда от мысли об этом становится радостно, иногда жутко».

Чем измерить эффект журналистского слова? «Средства информации сильнее атомной бомбы» — верно ли утверждают это американские социологи? Может ли журналистика стать учебным пособием для убийцы… Что увидели дети первого «телевизионного» поколения в Америке

— Часто силу слова сравнивают с оружием. Да вот и у Маяковского: «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо…»