Статьи, выступления, письма

441

высоких вершинах Сьерра-Маэстры, нанося время от времени удары и возвращаясь на привал, перебираясь с одной вершины, где не имелось воды, на другую, и жить было чрезвычайно трудно.

Но постепенно крестьянство меняло своё отношение к нам, этот поворот был ускорен действиями репрессивных сил Батисты, которые убивали людей, разрушали дома и проявляли всяческую враждебность по отношению к тем, кто, хотя бы и случайно, имел малейший контакт с нашей Повстанческой армией. Поворот выразился в притоке в наши партизанские отряды «пальмовых сомбреро»1, и таким образом наша армия горожан стала превращаться в крестьянскую армию. Параллельно вовлечению в вооружённую борьбу крестьян-гуахирос с их требованиями свободы и социальной справедливости прозвучали великие магические слова, которые поднимали угнетённые массы Кубы на борьбу за землю,— «аграрная реформа». Так определилось первое коренное социальное требование, которое затем стало нашим знаменем и главным девизом нашего движения, хотя мы переживали тогда весьма неспокойный этап — из-за естественных опасений, связанных с политикой и поведением нашего могущественного северного соседа. В те времена присутствие иностранного, желательно американского, журналиста было для нас важнее, чем военный успех. Наличие североамериканцев, которые экспортировали бы нашу революционную пропаганду, было даже важнее, чем вовлечение в борьбу крестьян, которые привнесли в Революцию свои идеалы и свою веру.

К тому времени в Сантьяго-де-Куба произошло трагическое событие—убийство нашего товарища Франка Пайса, которое означало переворот во всей структуре революционного движения. Поддавшись эмоциональному порыву, который вызвало убийство Франка Пайса, народ Сантьяго-де-Куба спонтанно вышел на улицы, свершилась первая попытка всеобщей политической стачки, которая, несмотря на отсутствие руководства, полностью парализовала Орь-енте и имела подобные отклики в Камагуэе и Лас-Вильясе. Возникшее без предварительной подготовки и руководства, это движение было подавлено диктатурой. Но это народное выступление подтолкнуло нас к пониманию того, что в освободительную борьбу на Кубе было необходимо включить ещё один социальный фактор—рабочих. И мы сразу же приступили к подпольной работе на предприя

1) Головной убор крестьян.

45 | январь 1959 года еыма акмуо:.

тиях для подготовки всеобщей забастовки, которая помогла бы Повстанческой армии завоевать власть.

Это было началом кампании по созданию подпольных организаций, осуществлявшейся с установкой на восстание. Однако те, кто развертывал эти движения, в действительности ещё не знали значения и тактики массовой борьбы. Они пошли по абсолютно ошибочному пути, не позаботившись ни о революционном духе, ни о единстве борцов и попытавшись руководить забастовкой сверху, не имея эффективных связей с массовой базой бастующих.

Победа Повстанческой армии и напряжённая подпольная работа вызвали в стране такое возбуждение, что оно привело к объявлению всеобщей забастовки 9 апреля прошлого года, стачки, которая потерпела неудачу именно из-за организационных ошибок, и прежде всего вследствие отсутствия связей между массами рабочих и руководством, а также ошибочного поведения последнего. Но апрельский опыт не пропал даром; внутри Движения 26 Июля развернулась идеологическая борьба, которая вызвала радикальные изменения в подходе к реалиям страны и в составе участников борьбы. В итоге из потерпевшей неудачу забастовки Движение вышло окрепшим, а накопленный опыт преподал его руководителям урок истины, которая заключалась и заключается в том, что Революция не принадлежала той или иной конкретной группе, а должна была стать делом всего кубинского народа. И на этой цели была сосредоточена вся энергия активистов нашего Движения — как на равнине, так и в горах.

Как раз в это время в Повстанческой Армии начали осуществляться первые шаги по разработке теории и доктрины Революции; это было ощутимым признаком того, что повстанческое движение выросло и тем самым обретало политическую зрелость. Мы перешли от экспериментального этапа к этапу конструктивному, от метода проб и ошибок к продуманным действиям. Сразу началось строительство «малой промышленности» в Сьерра-Маэстре. Произошёл сдвиг, с которым давным-давно познакомились наши предшественники, повстанцы конца ХГХ века: мы перешли от кочевого к оседлому образу жизни, создали производственные центры в соответствии с нашими самыми настоятельными потребностями. Так, мы построили обувную фабрику, оружейную фабрику, мастерскую, в которой изготовляли фугасы из тех бомб, что тирания сбрасывала на нас, чтобы таким образом вернуть их обратно солдатам Батисты в виде наземных мин.

461социальная программа поастанческой армии

Мужчины и женщины Повстанческой армии ни в Сьерра-Ма-эстре, ни в каком бы то ни было другом месте никогда не забывали о своей главной миссии—улучшении положения крестьянина, его вовлечении в борьбу за землю и его просвещении через сеть школ, которые наши импровизированные учителя создавали в самых недоступных местах района Орьенте. Там же был осуществлён первый опыт распределения земли по аграрному регламенту, составленному в первую очередь доктором Умберто Сори Мартином, Фиделем Кастро и при моём участии, конфисковывались крупные имения прислужников диктатуры, и земля по-революционному распределялась среди крестьян, в собственность которых также отдавались государственные земли в этой зоне. Наступил момент, когда нас стали полностью отождествлять с крестьянским движением, знаменем которого выступали земля и аграрная реформа.

Позже нам пришлось пожинать плоды потерпевшей неудачу забастовки 9 апреля: в конце мая начались варварские репрессии Батисты, повсеместно вызвавшие у наших кадров сильные упадочнические настроения, которые могли иметь катастрофические последствия для всего нашего дела. Тем временем диктатура готовила своё самое свирепое наступление. Где-то около 25 мая прошлого года десять тысяч хорошо экипированных солдат развернули наступление на наши позиции, нанося главный удар по колонне №1, которой командовал наш главнокомандующий Фидель Кастро. Повстанческая армия занимала очень небольшую площадь, и сейчас почти невозможно поверить, что мощи десяти тысяч солдат мы могли противопоставить всего триста «винтовок свободы»—единственных имевшихся тогда в Сьерра-Маэстре. Тем не менее правильное тактическое руководство этой кампанией имело своим результатом то, что к 30 июля наступление Батисты выдохлось, а повстанцы перешли от обороны к контрнаступлению, захватив более 600 новых винтовок—вдвое больше, чем мы имели до начала этого сражения; потери врага—убитыми, ранеными, пленными и дезертировавшими— составили более 1000 человек.

Повстанческая армия вышла из этой кампании уже подготовленной к наступательным операциям на равнине, к наступлению, скорее, тактического и психологического характера, поскольку наше вооружение качеством, а тем более количеством не могло сравниться с вооружением диктатуры. Но это была война, в которой на нашей стороне выступал союзник, чью силу трудно «взвесить»,— сам на-

471 январь 1959 года

род. Повстанческие колонны имели возможность постоянно обманывать врага и располагаться на более выгодных позициях не только благодаря тактическому и моральному превосходству наших бойцов, но и в значительной мере благодаря огромной помощи крестьян. Крестьянин был нашим невидимым союзником и делал всё то, чего не мог сделать повстанец: он снабжал нас информацией, следил за врагом, выявлял его уязвимые стороны, доставлял нам срочные сообщения, шпионил непосредственно в рядах батистовской армии. И обязаны этим мы были не какому-то чуду, а тому, что начали энергично проводить политику на основе аграрных требований. Столкнувшись в Сьерра-Маэстре не только с военными атаками, но и с голодной блокадой, организованной всеми помещиками прилегающих зон, мы пригнали в горы десять тысяч голов крупного рогатого скота. Не только для того, чтобы снабжать Повстанческую армию, но также и для того, чтобы распределить скот среди крестьян. И впервые крестьяне Сьерры в зоне, отличавшейся особой нищетой, обрели достаток; впервые крестьянские дети стали пить молоко и есть говядину и впервые также они приобщились к благам просвещения, потому что Революция принесла им школы. Так все крестьяне приходили к выводам, благоприятным для новых порядков.