Стояние в Вере

Размышляя о судьбах Церкви, Патриарший Местоблюститель счел за лучшее перепоручить управление ею специальной коллегии, в которую бы вошли иерархи, известные своей преданностью Православию и твердым стоянием в вере. Его выбор остановился на трех кандидатах: Владимирском архиеп. Николае (Добронравове), Томском архиеп. Димитрии (Беликове) и архиеп. Екатеринбургском Григории (Яцковском). Что это были за люди?

Архиеп. Николай — магистр богословия. В сане иерея и протоиерея он много лет священствовал в разных приходах и епархиях. Овдовев, принял монащество. Хиротония его во епископа Звенигородского, викария Московской епархии, состоялась 31 июля 1921 года. В 1923 году он был назначен на Владимирскую и Суздальскую кафедру с возведением в сан архиепископа. Как часто посещавший-столицу и особенно Донской монастырь, архиеп. Николай был хорошо известен митр. Петру, считавшему его глубоко образованным, хорошо осведомленным в церковной жизни иерархом, отличающимся твердостью взглядов.

Архиеп. Димитрий — уроженец Симбирской епархии. Окончил Казанскую духовную академию, был оставлен при ней сначала приват-доцентом, а после защиты магистрской диссертации доцентом по кафедре общей истории. В 1889 году был назначен профессором богословия Томского университета, в 1902 году за целый ряд ученых работ о. Беликов удостоился ученой степени доктора церковной истории, в 1907 году избран на должность председателя учебного комитета при Святейшем Синоде. После смерти супруги принял иноческий постриг. Хиротонисан во епископа Омского с возведением в сан архиепископа в 1920 году, в 1923 — переведен в Томск. Этот архиерей снискал себе любовь не только высокой эрудицией и знаниями, но и необычайной отзывчивостью и добросердечием.

Что же касается архиеп. Григория, то — увы! — митр. Петр не сумел разгадать его взглядов. Видимо, здесь сказались воспоминания о последних днях на свободе, когда архиеп. Григорий приходил к нему умолять снять возводимые на Местоблюстителя обвинения, и такой поступок представил Екатеринбургского архиепископа в глазах первоиерарха поборником церковных интересов.

Прав был митр. Петр или нет — не нам судить, да и слишком сложной была в то время обстановка. Но если он назвал этих трех кандидатов, то только потому, что считал их стойкими в Православии архиереями. К тому же и правительство благосклонно отнеслось к этому выбору и обещало легализовать церковное управление, представленное этими кандидатами. ^[27]

Итак, под влиянием тревожных дум, очень осторожно, уповая на волю Божию, митр. Петр решился утвердить коллегию. В ответ на письмо григориан он написал резолюцию следующего содержания:

“1 февраля 1927 г. С глубокой скорбью осведомились мы из настоящего доклада, что в Православной Церкви начались разделения, могущие вызвать новый раскол, что Высокопреосвященный митр. Сергий проживает не в Москве, а в Нижнем и что Высокопреосвященный митр. Михаил совершенно отклонил от себя наше поручение по исполнению обязанностей Патриаршего Местоблюстителя, а Высокопреосвященнейший архиепископ Иосиф не может принять его, так как он совершенно неизвестен.

Если с нашей стороны для успокоения верующих и блага Церкви требуется особое распоряжение в изменении такового от 5-го декабря 1925 г., то в интересах мира и единения церковного признаем полезно и временно, до выяснения нашего дела, поручить исполнение обязанностей Патриаршего Местоблюстителя — коллегии из трех архипастырей: Высокопреосвященного Николая, архиепископа Владимирского, Высокопреосвященного Димитрия, архиепископа Томского и Высокопреосвященного Григория, архиепископа Екатеринбургского. При этом считаем долгом пояснить, что только эта коллегия является выразительницей наших, как Патриаршего Местоблюстителя, полномочий по всем вопросам, за исключением вопросов принципиальных и общегосударственных, проведение в жизнь коих допустимо лишь с нашего благословения. Означенная коллегия, по соглашению с властями, пользуется правом пригласить для совместной работы потребное количество других Архипастырей. Со своей стороны предлагаем Высокопреосвященных Архиепископов: Сильвестра Вологодского и Серафима Орловского и Преосвященных Епископов: Николая Тульского и Сергия — управляющего Самарской епархией.

Преосвященным Епископам Виссариону, Тихону и Иннокентию благословляем отправиться на свои епархии”.  ^[15]

Таким образом, резолюция фактически утверждала права коллегии трех (но отнюдь не ВВЦС), причем, права, ограниченные и временем, и особым кругом деятельности.

В тот же день резолюция была отправлена на имя архиеп. Григория, с волнением ожидавшего определения своей дальнейшей судьбы. Решение первоиерарха несказанно обрадовало Екатеринбургского архиепископа и единомышленных ему иерархов. Нетрудно, конечно, догадаться, в чем заключалось их торжество, если вспомнить, что над григорианами тяготело церковное запрещение. Теперь же, с образованием коллегии трех, права митр. Сергия аннулировались, а вместе с этим утрачивали силу и все его распоряжения.

Однако радость оппозиционеров была слишком преждевременной. Победа, достигнутая ими обманным путем, была недолговечной.

Не вникнув хорошенько в суть резолюции, архиеп. Григорий срочно телеграфировал митр. Сергию о том, что тот освобожден Местоблюстителем от данного ему поручения управлять Церковью. [28] Одновременно он направил в Нижний Новгород епископов с копией резолюции митр. Петра и известил о распоряжении Патриаршего Местоблюстителя российский епископат. Он предполагал, что с того момента, как церковное управление было передано коллегии трех, ВВЦС получил канонические основания и непосредственное преемство от Местоблюстителя, и поэтому все препятствия на его пути исчезнут.

Получив телеграмму от председателя ВВЦС, митр. Сергий смутился. Для него было неясно, почему митр. Петр принял подобное решение, не связавшись с ним письменно и не посоветовавшись о подлинной обстановке. Он колебался: соглашаться с телеграммой и отказаться от Заместительства или повременить до полного уяснения происшедшего? И тут вдруг к нему явилась делегация с копией резолюции митр. Петра.

Документ рассеял все недоумения митр. Сергия. Своим проницательным умом он распознал нечестную игру григориан. Он понял, что они скрыли от Местоблюстителя действительное состояние церковных дел и умолчали о наложенном на них запрещении. ^[28] Резолюцию Патриаршего Местоблюстителя они получили обманным путем, и потому митр. Сергий решил действовать с лукавыми мятежниками решительно и твердо.

В ответ на требование делегации немедленно отказаться от своих полномочий он возразил, что “если бы распоряжение Местоблюстителя о передаче власти было безусловное, то он подчинился бы ему. А так как оно обусловлено, то он власти им передать не может, так как считает это вредным для Церкви”. После этого митр. Сергий растолковал прибывшим всю пагубность предпринятого ими дела, грозящего единству и свободе Церкви. Речь митрополита была настолько убедительна, что один из делегатов, еп. Переяславский Дамиан (Воскресенский), проникнувшись его доводами, сказал о григорианах: “Совет от человека, а не от Бога”, ^[30] — и с этого времени уже не принимал участия в деле ВВЦС.

Не получив от митр. Сергия согласия на передачу власти коллегии, к великой скорби инициатора лже-Совета, делегация возвратилась в Москву. Только теперь архиеп. Григорий понял, что слишком поторопился заверить сотрудников “Известий ЦИК” о прекращении препятствий в работе ВВЦС со стороны кого бы то ни было. И хотя григориане все же продолжили свою деятельность, со дня на день они ожидали новых преткновений. И они не ошиблись.

Глубоко опечаленный случившимся, митр. Сергий написал послание на имя архиеп. Григория, в котором изобличал всю лживость деятельности его “группы”. ^[28]Одновременно он предпринял еще один решительный шаг: добившись разрешения гражданских властей, он отправился в сопровождении конвоя в Москву и там написал Местоблюстителю письмо, в котором объяснил причину его неподчинения резолюции от 1 февраля 1926 года и указал на опасность, которая угрожает церковному строю в случае отказа от патриаршего управления Русской Церковью.