Руина, Мазепа, Мазепинцы

Украины. - Поход его к Сокирной и к Чигирину. -

Чарнецкий приводит татар против, восставшего народа

Украины. - Беседа Чарнецкого-с митрополитом

Иосифом и архимандритом Гедеоном. - Чарнецкий

отправляет их в Польшу и прогоняет Бруховецкого от

Чигирина. - Поругание праха Хмельницкого. -

Взятие Чарнецким Стеблова. - Неудача Косаговз, посланного для взятия Корсуна. - Чарнецкий у

Ставищ. - Самовольное бегство со службы царских

ратных людей. - Правобережные города начинают

покоряться полякам. - Взятие Чарнецким Ставищ. -

Твердость восстанцев в Умани. - Косагов и Серко

уезжают в Великороссию. -1-Сношения Бруховецкого

с Крымом.

23-го марта Бруховецкий из Переяслава разослал универсал, обращенный к жителям правобережной Украины. Он извещал, что по

следам прогнанного и бежавшего польского войска идет он, гетман, на правую сторону Днепра с тем, чтоб и эту сторону, <яко единое

православное российское тело, привести к братственному

единению, избавить ее от татар, опустошающих край под предлогом

своего волчьего союза с поляками, освободить русский народ в Украине

от ярма иноверных ляхов, очистить край от людских плевел, возросших между пшеницею, и присоединить правую сторону Украины, вместе с левою стороною, к монархии единоверного государя>1.

Бруховецкий убеждал жителей правой стороны приставать к

тем, которые воюют против безбожного Тетери и разделаться с

1 Пам. Киев. Ком., IV, 422. - Уже Бруховецкому была в то время

известна судьба Выговского, как показывают слова его в универсале: <когда одни из братии ваших попадают в бусурманскую неволю, другие гибнут

лютою смертью от ляхов, как потерпели от них Богун, Выговский, Носач

с зятем своим, и других не мало>.

2 Заказ 785 33

поляками еще прежде, чем успеет придти Ромодановский с ве-

ликороссиянами и с калмыками, сделав, таким образом, излишнею стоянку в своем крае этих союзников. Таким образом, разжигая народные порывы в пользу московской стороны, гетман в

своем же возбудительном универсале выливал, так сказать, ушат

холодной воды на стремление народа к той же московской стороне, выставляя великороссийских ратных людей такими пособниками, с которыми нежелательно долгое сожительство.

После такого универсала Бруховецкий переправился через

Днепр у Сокирной1 и отправил лубенского полковника Гамалея

на Черкасы. Лубенцы сожгли этот город, державшийся польской

стороны; то же стали испытывать и другие соседние городки и

селения, покорившиеся польской власти более из страха, чем из

расположения. Крепче всех держался польской стороны Чигирин, где находился Тетеря. Были там такие, что присылали тайно к

Бруховецкому и просили избавить их от Тетери, но были и такие, что посылали к Чарнецкому просить выручить их от гетмана

московской стороны.

Бруховецкий, ставши в Сокирной, послал к воеводе Чаадаеву в

Киев просить присылки ратных царских людей и пушек.

Отправлен был по берегу Днепра из Киева начальник артиллерии, иноземец Страсбух. Но не успел этот Страсбух дойти до Бруховецкого: на пути, под деревнею Копысники, встретил его коронный

хорунжий Ян Собеский с польским войском и разбил государевых

ратных людей. Страсбух, как пишут поляки, первый убежал с боя, подавши другим постыдный пример. Победители овладели

орудиями и другими запасами; тогда поймали они шедших с великорос-

сиянами козацких предводителей - и, между ними, того самого ко-

нотопского сотника Нужного, который во время похода короля к

Глухову так ловко в Новом-Млине отнял у канцлера Пражмовского

драгоценности королевского буфета. Поляки судили козацких

предводителей как изменников своего короля, и Нужного приговорили

военным судом повесить, но он сам упросил, чтоб его посадили на

кол. <Такою смертью мий батько помер>, говорил он. ‘Разбивши

Страсбуха, Собеский не пошел далее на Бруховецкого, потому что, как думали поляки, к нему беспрестанно прибывали толпами новые

силы с левого берега, и размер их был полякам неизвестен.

Бруховецкий, не дождавшись Страсбуха, оставил Сокирну и

направился к Чигарину, решившись попытаться расправиться с

этим городом, прежде чем явится Чарнецкий. Этот польский

полководец, расставивши войско свое в Паволочи2 и Корсуне, поручил

1 Ныне деревня и пристань на Днепре. Черкасского уезда, Киевской

губернии.

2 Местечко Сквирского уезда, Киевской губернии, при реке Раставице.

34

начальство свое Собескому и Маховскому, послал несколько хо-

ругвей в Чигирин для защиты от Бруховецкого, а сам с

тринадцатью человеками отправился в Крым убеждать хана поскорее

прибыть с большою-ордою к своим союзникам - полякам; но

хана не застал он в Крыму: по повелению своего падишаха, хан

в Угорской земле воевал против цесарцев. Поэтому Чарнецкий из

Крыма отправился к буджакской орде, где его приняли ласково.

Два салтана, Салам-Гирей и Салет.-Гирей, вызвались идти на

помощь к полякам: по одним известиям, с ними было до 20.000

татар, по другим - только до 5.000.

Когда Чарнецкий, заручившись татарскою помощью против

непокорного русского народа, возвращался в Украину, Маховский

с восемью хоругвями выступил в Городище1встречать Чарнецкого.

Городищане, показывая наружно покорность королю, тайно

снеслись с Серком; тот явился нежданно ночью, но должен был

отступить, потому что и полякам нежданно явилась помощь от

проходившего случайно “мимо Городища польского отряда. Через день

после того явился Чарнецкий с татарами.

Много надежд полагали поляки на приведенных татар; чтоб

им польстить, Чарнецкий заранее дал им дозволение забирать в

полон жителей всех тех городов, которые станут сопротивляться

полякам, и татары тотчас же стали расходиться загонами, разорять поселения и загонять жителей в полон. Но в то же время

Чарнецкий показывал и миролюбивые способы к усмирению

народа: написал универсал ко всему украинскому поспольству, обещал именем короля пощаду всем тем, которые покорятся Польше

и отстанут от сообщества с мятежниками; в случае упорства -

грозил огнем, мечом и татарским пленом. Эта снисходительность, по замечанию польского историка, показана была только для того, чтобы впоследствии оправдать суровое обращение с русскими; Чарнецкий, как и все польские паны, хорошо знал, что между

русином и поляком доверие стало невозможно: легче вода с огнем

сойдется, чем упорное козацкое сердце склонится к покорности; козак присягает только для того, чтобы теАм удобнее обмануть

поляка; козак дает поляку руку, обещает дружбу и неожиданно из

друга делается врагом. Так рассуждали тогда прляки.

В это время Чарнецкий обратил внимание на духовенство.

Гетман. Тетеря, незадолго перед тем просивший короля об

утверждении в сане митрополита Иосифа Тукальского, выбранного в

этот сан, дознавшись, что королю такой вьбор не совсем нравится, называл теперь в своих письмах Тукальского главным затейником

и хвастал, будто сам прежде провидел’пророческим духом

лукавство этого человека. По таким наговорам Чарнецкий пригласил в

* Местечко Черкасского уеза. Киевской губернии.

2* 35

Васильков митрополита Иосифа и с ним несколько знатных лиц

православного духовенства; в числе приглашенных был и

архимандрит Гедеон, бывший Юрий Хмельницкий. Чарнецкий для

беседы с ними отправился из Городища в Васильков, обошелся с

ними сначала очень ласково, заговорил прежде всего о свободе

православной религии, чо неприкосновенности церковных и

монастырских имуществ, о покровительстве короля православному

духовенству, потом объявил, что король с своей стороны желает и