Якорь в сердце

Витольд не умел долго сидеть без дела. Конечно, пост у него важный, но хотелось бы делать больше. Саша навез столько оружия, что казалось преступлением держать ого втуне. И в самом деле, почему не организовать боевую группу, которая со временем могла бы контролировать важную магистраль? Подходящих людей хоть отбавляй, к примеру, один из братьев Клявиней, который, спасаясь от службы в эсэсовском легионе, уже не раз пользовался убежищем. На другом берегу Даугавы жили комсомольцы братья Вашеки, которые регулярно снабжали Витольда продуктами и охотно выполняли бы более ответственные задания. Были и другие, кто не скрывал своей ненависти к оккупантам. И Витольд стал развивать деятельность, его походы продолжались теперь по нескольку дней. Чтобы не оставлять тайник без присмотра, они с Колей уходили попеременно.

13 мая 1943 года в направлении Скривери ушел Коля, твердо пообещав вернуться на следующий день с несколькими товарищами, которые хотят уйти в партизаны. Витольду в этот раз как-то не хотелось оставаться одному, поэтому он немного проводил Колю.

— Не знаю, то ли теплая весна действует, то ли еще что, — будто извиняясь, говорил Витольд, шагая рядом, — но на меня вдруг такая тоска по людям навалилась. Хочется побыть в гурьбе шумных парней, слушать девичий смех и самому повалять дурака: бегать, орать, в воздух стрелять, что ли… — вздохнул он.

— Как, по-твоему, — Коля понимал настроение друга, — не пора нам опять на Большую землю? Сколько же можно здесь прозябать без настоящего дела! Ты — разведчик стрелкового полка, я — авиационный радист, ведь на фронте мы принесли бы гораздо больше пользы…

— Не пори чепуху, — оборвал его Витольд. — В этой войне фронт повсюду, где хозяйничают фашисты. Он не знает географических границ, он проходит через моря и горы, добирается до самой глухой деревни и небольшой фабрики, разделяет даже семьи. В борьбе с фашизмом у каждого свое место, и я совсем не согласен, что наше задание не такое уж важное. Нас никто не может упрекнуть, что мы не заставляли гитлеровцев платить по счетам. Возможно, никто не узнает наши имена, и все же буря событий раздует зажженную нами искру в могучее пламя. Я в этом уверен, потому и не унываю…

После этого разговора снова легко, даже радостно стало на душе. Посидев немного на берегу речушки, Витольд поставил продольники и спокойно лег спать… Он не знал, что в это время сюда из Риги спешил Петер, не подозревал, что лес уже окружен и полицаи задерживают всякого, кто пытается в него проникнуть. В расставленную ими ловушку попал и молодой Патарочин. Упорное сопротивление ни к чему не привело — численное превосходство шуцманов было таково, что минуту спустя юноша лежал без сознания, истекая кровью, и не раздалось даже выстрела, который разбудил бы Витольда.

Оккупанты получили донесение что в Юмправском лесу скрывается большой партизанский отряд. Окружив лес, шуцманы не решались в темноте его прочесывать. Лучше дождаться утра, к тому же из Риги обещали прислать подкрепление. Надо проследить только, чтобы местные жители не предупредили красных…

Теплый и солнечный, занялся день 14 мая 1943 года. Витольд проснулся сравнительно поздно, хотел выйти навстречу Коле, но, решив, что тот, наверно, до обеда не вернется, сел на своем любимом месте — небольшой лесной полянке. Солнышко приятно пригревало, и он с аппетитом ел ржаной хлеб. У него мелькнула мысль — не сходить ли к отцу Петера за газетой, но лень было одеваться. Успеется, потом принесет. Он лег на спину и лениво следил за белкой, которая играла в еловых ветках. Витольд просто отдыхал, отдавшись во власть мыслей и воспоминаний. Ему вспомнилось детство, когда он с друзьями часто бродил по Кемерским лесам и болотам, присев на корточки возле муравейника, наблюдал, как сноровисто работают муравьи. Затем в памяти всплыли братья, мать, которая недавно с Сашей прислала поклон и домашние пирожки со шпиком. Теперь уж скоро семья снова будет в сборе: Красная Армия громит фашистов и недалек тот день, когда она освободит и Латвию. И в его силах приблизить этот час…

Вдруг Витольд заметил, что белка замерла на месте и, насторожив ушки, вертит головой из стороны в сторону. Когда она снова стала прыгать, в ее движениях уже не было озорства. Они были скорее поспешными — так убегают от опасности. Тут и Витольд уловил подозрительный шум. Но понять, откуда он исходит, не мог. Ясно только, что это не рокот машин, который доносится с шоссе. Он дошел до потайного склада. Теперь казалось, что непонятные звуки идут со стороны болота. Витольд взобрался на дуб и, спрятавшись в листве, огляделся. У него вспотели ладони, пересохло во рту. На расстоянии примерно полкилометра по лесу двигался, развернувшись в цепь, отряд шуцманов. Левее сквозь чащу прокладывала себе путь другая группа.

«Значит, в кольце», — мелькнула мысль. Кто-то донес фашистам, и они теперь прочесывают всю округу. Шуцманы обыскивали каждый куст, каждую лощинку. И все же его положение не было безнадежным. Ведь есть деревья, на которых можно спрятаться, дождаться ночи и тогда… Витольд не додумал эту мысль до конца. Он вспомнил, что скоро должен возвратиться Коля. Он приведет с собой товарищей, новых бойцов армии народных мстителей. Нельзя допустить, чтобы они слепо шли в расставленные силки, надо предупредить. Для этого есть только одно средство…

Витольд осторожно спустился вниз, проник в бункер и вынес оттуда пулемет, несколько ручных гранат. Установив пулемет под раскидистой елью, он залег за кочку. Пистолет положил рядом. Далеко он не стреляет, Витольд прибережет его для себя. Убедившись, что пулемет находится в боевой готовности, стал ждать. Теперь уже без волнения, примирившись с неизбежностью, уверенный, что товарищи отомстят за него.

По краю полянки промелькнули зеленые мундиры. Витольд припал к пулемету и нажал на гашетку. Он успел заметить, что пять шуцманов упали как подкошенные, а потом вокруг засвистели пули. Он дал еще одну очередь. Схватил гранату и метнул в другом направлении. Раздались вопли и проклятия; значит, враги подбираются и оттуда. Теперь стреляли со всех сторон. Витольд усмехнулся. Пусть! Этого он и хотел. Коля услышит и поймет, что случилось. Он отведет товарищей прямо по назначению.

И Витольд стрелял без передышки. Вдруг плечо окрасилось кровью, навалилась внезапная слабость. Нет, только не это! Живым он в руки фашистам не дастся! Пистолет казался теперь недосягаемо далеким. До него уже не дотянуться. А шуцманы, ободренные тишиной, ползли по поляне. Тут Витольд заметил, что у него в запасе есть еще одна граната. Он схватил ее левой рукой и, привстав на колени, саданул о ствол ели, за которой прятался. В глаза ударила молния, грохота Витольд уже не слышал.

Так во имя жизни других людей погиб комсомолец Витольд Яунтиран, который больше всего на свете любил жизнь.

1964

Перевела В. Дорошенко.